Книга Блестящая девочка - Сьюзен Элизабет Филлипс

Джейк замедлил бег.

— Я такого не говорил.

Они побежали рядом, молча, вокруг маленького парка, такого же пустынного, как и весь микрорайон. Когда они готовы были вывернуть на улицу, Джейк остановился.

— Давай-ка немного погуляем, Цветик.

— Тебе незачем быть нянькой при мне, Коранда.

— Слушай, не будь врединой, ладно?

Она пожала плечами и перешла на шаг.

— Давай все проясним. Ты злишься на роль Лиззи или из-за того, что я не хотел тебя на эту роль?

— Ты же определяешь реальность. Так наноси удар.

Он задрал майку и вытер лицо.

— Ну хорошо. Давай начнем с тебя. Ты красивая на экране.

Лицо у тебя просто магическое. У тебя потрясающие ноги. Джонни Гай перелопачивает сценарий каждый вечер, чтобы прибавить крупного плана. Снять тебя под разными углами. Мужик просто со слезами смотрит отснятый материал; — Он улыбнулся ей, и она ощутила, как гнев понемногу рассасывается. — Ты одна из самых замечательных на свете дочек. Ты слушаешь мнения других людей.

Ты совестливая, и, клянусь Богом, я думаю, у тебя вообще нет никаких недостатков. Именно поэтому я не уверен, что ты можешь сыграть Лиззи. Даже на пробе я это почувствовал. Лиззи плотоядная. А это не в твоей натуре.

— Джейк, но я же актриса. Это значит, я должна сыграть роль, которая не соответствует моей личности. — Произнося эти слова, Флер чувствовала, как лицемерно они звучат. Но она не хотела показать это Джейку.

Он запустил пальцы в волосы, и они встали торчком.

— Слушай, Цветик, Лиззи — это героиня, о которой мне трудно говорить. Поскольку этот образ списан с реальной девушки, которую я знал. Я был женат на ней. Давно.

Она видела, что он злится на нее, не желая рассказывать ничего из своей личной жизни. Джейк — та же самая Грета Гарбо, только в мужском варианте, подумала Флер и велела себе отстать от него с вопросами. Это не ее дело.

— А какая она была? — тут же спросила она.

Он сделал несколько шагов и остановился, сердито уперев одну руку в бок.

— Она была пожирательницей мужчин. Она меня перетерла своими маленькими зубками, а потом выплюнула. Даже не запачкав личика.

— Ну что-то было в ней такое, почему ты любил ее?

— Хватит.

— Ну скажи мне, Джейк.

— Я сказал: хватит! Она хорошо трахалась. Ясно?

Флер засунула кулаки в карманы шортиков, а он, пристально уставился на нее.

— Ты хотела знать детка, да? Она была первоклассной шлюхой. От побережья до побережья. Никто не мог ее победить. Тысячи удовлетворенных обывателей нашли у нее счастье между ногами, а парень из Кливленда влюбился в нее, как щенок.

Она почувствовала его боль. Она ощутила эту боль, как от пощечины в лицо, и, не сознавая, что делает, протянула руку и коснулась его руки.

— Извини. Правда. Мне очень жаль, что я вынудила тебя говорить об этом.

Джейк отдернул руку, и они рванули к дому в молчаний; Флер всю дорогу ругала себя за глупость и бесчувственность, пытаясь понять, как может какая-то женщина, завоевавшая Джейка Коранду, отпустить его. Что же за чудовище его бывшая жена?

Джейк думал о том же. О Лиз. Он встретил ее в самом начале второго года учебы в колледже. Он шел после баскетбольной тренировки в университетский театр на репетицию, а она как раз была на сцене; Самая красивая девушка из всех, которых ему доводилось видеть, и в тот же вечер он пригласил ее на свидание. Она отказала.

Он удивился, обычно Джейку Коранде не отказывали. Джейк выяснил, что ей ничего не известно о его баскетбольных успехах, и он постарался, чтобы она узнала. Но девушка не передумала.

Обнаружив, что она из богатой семьи, владевшей акциями крупной сталелитейной компании, Джейк обвинил ее в снобизме. Она не осталась в долгу и заявила, что терпеть не может парней, которые приволакиваются за каждой юбкой. А у Джейка была именно такая репутация.

Лиз сопротивлялась, что разжигало Джейка еще сильнее. Она казалась ему похожей на темненького котенка, мягкая, приятно пахнущая. Ночами он воображал, как гладит ее.

В свободное время Джейк болтался возле театра. Узнав, что девушка в следующем семестре собирается ходить в класс драматургии, он добился, чтобы и его приняли туда. Его жизнь переменилась навсегда. Работая над первым заданием, он поражался: казалось, слова берутся из ниоткуда и льются неудержимым потоком. Он писал о хорошо знакомых людях, о завсегдатаях рабочих баров Кливленда, где ему приходилось быть мальчиком на побегушках. О Стивах, Питах, Винни… Один за другим они занимали место отца, которого у него не было. Мужчины интересовались учебой Джейка в школе и всыпали по первое число за прогулы. А однажды вечером, узнав от матери, что полиция поймала его за попытку угнать машину, отвели в кусты за баром и как следует отлупили.

Сочинение Джейка произвело впечатление на преподавателя. И на Лиз тоже. Теперь они вместе гуляли, рассказывали друг другу о прошлом, строили планы на будущее. Лиз, вместо того чтобы испугаться его бедности, наоборот, восхитилась ею. Иногда они ездили в Колумбус на ее голубом «мустанге», устраивали пикники на берегу реки. Джейк чувствовал себя сильным, уверенным, ему хотелось защищать ее. Они вместе читали, говорили об искусстве и реальности. Постепенно он разрушил все стены, воздвигнутые им вокруг себя на окраинах Кливленда. Лиз оказалась чувственной и ранимой девушкой, она ненавидела спорт, но ходила смотреть на игру Джейка, а потом смеялась над глупостью и бессмысленностью этого занятия. Он хохотал вместе с ней. Они занимались любовью. А после отправлялись есть мороженое, рассуждая о своей близости как о религиозном опыте.

Несмотря на молодость, Лиззи считала, что для них с Джейком естественно пожениться. Особенно когда отец пригрозил лишить ее всякой помощи. Тогда она объявила отцу, что беременна, и он выгнал их в Янгстаун немедленно обвенчаться. Но узнав, что она обманула его и никакой беременности нет, отец прекратил выписывать чеки. Джейку пришлось наняться работать в ресторан.

На театральном отделении появился новый студент. Возвращаясь с работы поздно вечером, Джейк находил их с Лиз за серым кухонным столиком, они болтали об искусстве и реальности. А однажды он обнаружил их в постели. У студента-выпускника не было опыта Джейка, приобретенного на городских окраинах, и все произошло молниеносно. Лиз плакала, просила Джейка простить ее. Ей так одиноко, призналась она. И так тяжело быть бедной. Джейк ощущал свою вину, это из-за него круто изменилась жизнь Лиззи.

И простил. Через две недели, вернувшись домой с работы, он увидел, что она стоит на коленях перед одним из сокурсников и работает языком. Это уже было чересчур для религиозных опытов. Ее невинность, как он вскоре обнаружил, делили легионы мужчин.

Он забрал ключи от ее «мустанга», уехал в Колумбус и завербовался. Потом загнал машину в реку Олентанги. Бумаги о разводе настигли его около Дананга. Отец Лиз заплатил за процедуру.