Книга История (не)любви - Ольга Герр

— Для мужчин этот яд безвреден. Он и у женщин не вызывает такой реакции. Отравление, не считая перечисленных мной признаков, проходит бессимптомно. Единственное побочное действие черной анибы: если вовремя не вывести яд из организма, у женщины наступает полное и безвозвратное бесплодие. А так как ярко выраженных симптомов нет, редко кто догадывается, что был отравлен.

Анрэй вцепился в бортик кровати. Дерево жалобно затрещало под его пальцами.

— Кто это сделал?

— Этого я не знаю, — пожала плечами знахарка. — Но могу предположить, что он вам не друг. Кто-то очень не хотел, чтобы у новой лэйди были дети, а у Абердина законные наследники.

— Ты сказала, отравление проходит бессимптомно. Почему у Флорианы жар?

— Ей повезло: у нее аллергия на черную анибу. Не будь ее, она бы ничего не почувствовала. Просто стала бы бесплодной. Но теперь, когда мы выяснили в чем дело, еще не поздно вывести яд из организма.

— Ты ее вылечишь?

— Жить она будет, — кивнула знахарка.

— А дети?

— Я сделаю все, что в моих силах. Но обещать ничего не могу.

Вторая жена – второе бесплодие. Это не могло быть совпадением. Несчастная Кэйталин, у нее не было аллергии на черную анибу. Она была отравлена и не знала об этом. Никто не знал.

— Вылечи ее, — потребовал Анрэй. — Вы, — обратился уже к служанкам, — поступаете в ее полное распоряжение. Делайте все, что она прикажет.

Не все девушки охотно прислуживали ведьме, но им хватило ума промолчать. Анрэй был не в настроении для пререканий. Его ждало важное дело: наказание виновных. Ни к чему проводить расследование, чтобы выяснить их имена. Он и так знал, кто преступник.

Глава 25. Черная аниба

Когда я открыла глаза, светило солнце. Проникая в комнату через узкие оконца, оно расчерчивало ее полосами – светлая, темная, светлая, темная. Но я точно помнила, что пришла в спальню лэрда ночью. А что было потом? Не могла же я забыть несколько часов жизни.

Приподнявшись, я огляделась. Вокруг стояли многочисленные тазы с водой. На полу, опустив голову на край кровати, спала служанка. В кресле дремала какая-то женщина. Узнавание было мгновенным – знахарка. У меня скрутило желудок. Что она здесь делает? Явилась рассказать о настойке?

Я попыталась сесть, чем разбудила служанку, а она, вскочив на ноги, в свою очередь подняла знахарку.

— Ступай, доложи лэрду, что лэйди очнулась, — велела женщина служанке.

Та рванула в коридор, а я, пока мы остались одни, сбивчиво зашептала:

— Вы сказали ему? Сказали? Умоляю, молчите. Если он узнает, накажет нас обеих.

— Тише, — шикнула на меня знахарка. — Он ничего не знает. Но кое-кому мне все же пришлось поведать о настойке.

— Мелании? — догадалась я.

— У меня не было выбора. Она пришла ко мне со своими подозрениями. От меня требовалось только подтверждение. В противном случае она обещала поджарить меня на костре.

Теперь ясно, откуда Мелания узнала о настойке. Винить знахарку я не могла. В конце концов, она лишь спасала свою жизнь.

— Тебя пытались отравить, — между тем, сказала женщина, — меня вызвали для твоего лечения.

— Отравить?

— Да, выдержкой из черной анибы. Она вызывает бесплодие.

— Так я?... — прижала руки к животу.

— Не могу точно сказать. Время покажет. Но настойку мою больше не пей. Не то хуже будет.

Она едва произнесла это, как дверь открылась, и в спальню вошел лэрд.

— Флориана, ты пришла в себя, — он выглядел счастливым, а я захлебывалась рыданиями, подступившими к горлу.

— Лучше бы я погибла! — вырвалось у меня.

Я повалилась обратно на подушки, глотая слезы. Боги ненавидят меня. Как иначе объяснить их издевательства?

Знахарка дала лэрду указания по поводу моего лечения и ушла. Мужчина задержался, но лучше бы он тоже вышел. Сейчас мне хотелось побыть наедине со своим горем.

Лэрд сел рядом со мной на кровать, взял мою руку в свою и переплел наши пальцы.

— Ты не представляешь, как я испугался, что потеряю тебя. Однажды во время штурма крепости я как обычно возглавлял войско, и вдруг вижу – мне в грудь направлено копье. Те пара секунд, что оно летело, были самыми страшными в моей жизни. До этой ночи.

— Вас ранили в тот день? — спросила я зачем-то.

— Нет. Друг сбил меня с ног, и копье лишь задело плечо.

Я кивнула, вспомнив тело лэрда. Оно все было покрыто шрамами. Думаю, он встретился ни с одним копьем.

Мужчина пытался отвлечь меня, но тяжелые мысли быстро вернулись.

— Теперь меня тоже сошлют в монастырь? — всхлипнула я. — К чему вам бесплодная жена.

— Еще ничего толком неизвестно.

— И как долго вы планируете это выяснять? Какой срок мне отведете? Год? Два?

Голос повышался постепенно, и в итоге я сорвалась на крик. Со мной случилась настоящая истерика. Я вопила, рыдала, брыкалась, не давая себя обнять. Пришлось позвать Бена, чтобы держал меня, пока лэрд вливал мне в рот успокоительную настойку.

Спустя пару минут на меня навалилась апатия. Все стало безразлично. Я лежала на боку, наблюдая за танцем пылинок в луче света. Это было даже не спокойствие, это была пустота.

Лэрд гладил меня по волосам, шептал утешительно. Я не разбирала слов, только интонацию: что-то ласковое, пропитанное заботой. Но и это не трогало меня. В море штиля, в которое меня погрузила очередная настойка знахарки, был лишь один островок бури.

— Кто это сделал? — спросила я, с трудом двигая языком из-за успокоительного. — Я хочу знать его имя.

Рука лэрда напряглась.

— Тебе нужно поправляться. Сосредоточься на этом. С прочим я разберусь сам.

Я перекатилась на спину, чтобы видеть его лицо:

— Это Мелания, да? Она отравила меня так же, как лэйди Кэйталин.

По тому, как дрогнули губы мужчины, я догадалась, что попала в цель. Подтверждение мне было уже ни к чему, и я повернулась к лэрду спиной.

Потянулись дни выздоровления. Возможно, оно бы проходило быстрее, если бы не мое душевное состояние. Лэрд регулярно навещал меня, но я неизменно давала ему понять, что не хочу его видеть. Мне было больно смотреть на него. Стоило взглянуть на мужчину, и на глаза наворачивались слезы. Я чувствовала себя никчемной, отработанный материал – вот кто я. Как скоро лэрд от меня откажется?

Обо всем, что происходило в замке, мне подкладывали служанки. Они охотно делились сплетнями. Девушки как пауки проникали повсюду – сколько с ними не боролись, а пауки все равно встречались во всех частях замка.