Книга Римская империя - Линн Торндайк

Жизнь Плутарха

Плутарх прославился во времена правления Траяна и Адриана, то есть на рубеже 1-го и 2-го веков, но письмо об образовании царевича Траяна, вероятно, было написано не им, а легенда о том, что Адриан был его учеником, появилась в Средние века. Он родился в Беотии около 46–48 годов нашей эры и обучался риторике, философии, науке и математике в Афинах. Он учился здесь, когда Нерон в 66 году посетил Грецию. Плутарх несколько раз приезжал в Рим и некоторое время здесь жил. Он занимал несколько общественных постов в провинции Ахея и в своем небольшом городке Херонея. Он имел официальные отношения с Амфиктионом. Артемидор в своей книге «Онейрокритикон» пишет, что Плутарх увидел свою собственную смерть во сне.

Суеверия в «Жизни в прославленных людей» Плутарха

Мы не будем подробно останавливаться на знаменитой книге Плутарха «Жизнь прославленных людей», как и на рассказах по истории в целом, хотя в них, конечно, же, есть много упоминаний о предзнаменованиях и плохих приметах. Не задержимся мы и на примерах псевдо-науки, о которых рассказывает биограф, а также случаях прорицания и магии. Выдвигались теории, объясняющие, почему с неба попадали мертвые птицы, когда Фламиний, во время Истмийских игр, объявил грекам о свободе. Или нам рассказывается, как Сулла получил от халдеев предсказание о том, что его ждет великое будущее, как в посвящении своих «Мемуаров» он советовал Лукуллу верить в сны, и как Лукулл сошел с ума из-за любовного напитка, который преподнес ему отпущенник в надежде на то, что Лукулл полюбит его еще сильнее. Много таких случаев описано и Дио Кассием, Тацитом и другими римскими историками.

«Морали» или «Эссе» Плутарха

Мы уделили гораздо больше внимания другим работам Плутарха, которые обычно группируют под названием «Морали» или более точно «Разное и Эссе». У этих работ не только разные названия, но и в каждом эссе рассматривается не одна, а несколько тем или проблем. Некоторые, и это видно из их названия, представляют собой диалоги, дружеские или застольные беседы, в которых разговор легко переходит с одной темы на другую, касающуюся совсем других проблем, никогда долго не задерживаясь на одном вопросе и никогда не возвращаясь к началу. Такие застольные беседы и разговоры во время попоек культурных и получивших кое-какое образование людей сохранились и в других произведениях древних авторов, например, в «Аттических ночах» Аула Геллия и «Дейпнософистах» Атенея, но мы решили остановиться на Плутархе. «Эссе» в беспорядочной форме или в виде попурри демонстрируют плоды обширной начитанности автора в древней философии, науке, истории и литературе и его отличную память.

Вопрос об их подлинности

Подлинность нескольких эссе, приписываемых Плутарху, была поставлена под сомнение, и вполне вероятно, не без оснований, но для нашей книги совершенно не важно, были ли они созданы одним автором, поскольку дают представление об одном периоде и типе литературы. Мы уже описывали в главе о Галене подложный трактат De pracitis philosophorum, который ему тоже приписывали. В настоящей главе мы рассмотрим эссе «О реках и горах». Эссе «О судьбе» считалось подложным. Содержание, насыщенное суевериями, не может быть достаточной причиной, чтобы отвергать авторство Плутарха, поскольку он искренне верил в свои суеверия, и мы знаем, что ученые его времени не могли полностью исключить суеверия из своих трудов. Более того, многие эссе написаны в форме бесед, в которых разные участники выражают разные взгляды, и не всегда можно определить, чьё мнение разделял сам Плутарх. Достаточно того, что эти мнения выражали люди образованные.

Магия у Плутарха

Ни в одном из своих эссе Плутарх не обсуждает магию, называя ее своим именем, но он затрагивает такие проблемы, как суеверия в целом, сны, оракулы, демоны, числа, судьбы, хитрости животных и другие «естественные вопросы». Определенные вульгарные формы магии рассматривались им с неодобрением, и он считал, что все это ложь. Он считал выдумкой рассказ о том, что женщины Фессалии могут своими чарами удалить с неба Луну, полагая, однако, что источником этих рассказов могла стать история о том, что дочь Хегетора Аглаониса была так искушена в астрономии, что во время лунных затмений она говорила людям о том, что это она убирает Луну с неба с помощью своих чар и заклинаний. Так мы имеем еще один пример слияния магии и науки, на этот раз — псевдо-магии с реальной наукой, а в других — магии с псевдонаукой.

Эссе о суевериях

Это эссе посвящено суеверию, которое проявлялось в паническом страхе грехов перед демонами и богами. Мы привыкли думать, что эллинское язычество было очень жизнерадостным, полным натурализма, что боги в нем предстают в образе людей и очень похожи на них. Плутарх, очевидно, считал, что нормальная религия такой и должна быть, и критиковал суеверный страх перед сверхъестественным. Он считал, что такой страх хуже атеизма, ибо он лишает людей счастья и одновременно оскорбляет богов, поскольку это все равно, что плохо думать о богах или совсем в них не верить. Ничто так не поощряет распространение атеизма, как абсурдные практики и страхи суеверных людей: «их слова и действия, их колдовство и магия, их метания туда-сюда и битье в барабаны, их нечистые ритуала и очищения, их грязь и непорочность, их варварские и незаконные телесные наказания и злоупотребления». Плутарх, по-видимому, разделял предрассудки своих современников в отношении других религий и дважды с неприязнью отзывался о еврейских субботах. Тем не менее, как показывает процитированный выше отрывок, он выступал против самых крайних форм магии, и заявлял, что суеверный человек превращается в крючок, на которые старики вешают свои амулеты и повязки, которые им случается носить. Далее он обрушивается на исторические примеры суеверий, например, на то, что Никий отложил начало военной операции во время похода на Сицилию из-за лунного затмения. Нет ничего ужасного в том, пишет Плутарх, используя любимый им прием антитезы, что тень Земли время от времени закрывает Луну; гораздо ужаснее, если тень суеверия затемняет разум генерала в тот самый момент, когда ситуация требует предельной ясности ума.

Благосклонное отношение Плутарха к некоторым суевериям

В одном из эссе, посвященном демону Сократа, один из беседующих, критикуя веру в сны и предзнаменования, приводит в пример Сократа, который не отрицал веру в богов, но очистил философию, которую он получил от Пифагора и Эмпедокла, полную фантазий, мифов и страхов перед демонами и шатания как на Вакханалии, и свел ее к фактам, разуму и истине. Впрочем, другой участник компании возразил, что демон Сократа победил Пифагора в умении предсказывать будущее. Этих противоречивых взглядов, вероятно, придерживался и сам Плутарх. Его причину страха перед демонами и чрезмерные суеверия не следует считать признаком того, что он отрицал силу оракулов, снов и самих демонов. К этим темам мы и перейдем далее.

Оракулы Дельф и Трофония

Плутарх рассказал о своей вере в оракулов в целом и в Дельфийского оракула, в частности, в трех своих эссе: De defectu oraculorum, De Pythiae oraculis и De Ei apud Delphos. В то же самое время, в этих эссе отмечается, что величие и популярность оракулов в трудах Плутарха постоянно уменьшаются. В работах Плутарха упоминается и об оракуле из пещеры в Трофонии, о котором мы узнали из книги «Жизнь Аполлония Тианского». Один юноша провел в этой пещере день и две ночи в надежде познать природу демона Сократа. Здесь ему явилось пророческое и апокалиптическое видение.