Книга Взрослые тайны - Пирс Энтони

Дольф резко обернулся, но увидел всего лишь одну из славившихся нечистоплотностью и любовью к сквернословию гарпий.

– Проваливай, грязнуля, не пачкай реку! – крикнул он в ответ.

– Как бы не так, паршивец! – прокаркала она, подлетев поближе. – Сначала я тебе на башку нагажу.

– Раньше я твою пустую башку расколошмачу! – пригрозил Дольф, нагибаясь за палкой.

– Пугать затеял, тоже мне пугало, – рассмеялась грязная птица. – А еще принц. Вот я тебя в песочек зарою да какашками прикрою.

Дольф швырнул палку, но птица отлетела в сторону, хлопая крыльями и радостно выкрикивая:

– Мазила негодный! Мазила!

«Что-то тут не так», – сообразил Дольф. С чего бы этой птице называть его принцем: он ей не представлялся, а его костюм – точнее, отсутствие такового, – мог указать на принадлежность к мужскому полу, но никак не к королевскому дому.

– Это ты, Метрия, – вздохнул он.

– Надо же, – огорченно сказала гарпия, превращаясь в демонессу, – разгадал. А я только-только настроилась позабавиться.

Ну, конечно, это была Метрия. Она не использовала некоторых особо неприличных выражений, тогда как настоящая гарпия обложила бы Дольфа с ног до головы совершенно недопустимыми непристойностями, ничуть не смущаясь тем, что он несовершеннолетний. Правда, Дольф и сам был бы не прочь заполнить таким образом пробелы в своем образовании, но ехидная демонесса не дала ему такой возможности.

– Катись отсюда, шпионка несчастная! – крикнул Дольф, бросив в нее еще одну палку. Совершенно напрасно, поскольку палка попросту пролетела насквозь.

Но Метрия хоть и не укатилась (не превращаться же ей было во что-нибудь круглое), но исчезнуть – исчезла.

Да и то сказать: чего ради стала бы она оставаться, будучи узнанной, коли вся потеха сводилась к тому, чтобы дурачить юношу.

Подойдя к реке, Дольф поневоле задумался о том, кадкой рыбой лучше обернуться: крупная не подходила из-за того, что река у истока была слишком мелкой, а на мелкую запросто мог позариться какой-нибудь хищник.

Правда, Дольф наверняка успел бы превратиться в чудовище и схрупать самого хищника, но зачем ему лишние хлопоты? Может, стоит превратиться в небольшую водяную змейку и увеличиваться по мере расширения и углубления русла?

– Мяу!

Дольф обернулся на звук и увидел лежащий на земле рыжий пушистый шар – кота. Дольф узнал его, поскольку видел картинки с изображениями обыкновенских животных, но прекрасно знал, что настоящие коты в Ксанфе не водятся. «Следовательно, – решил он, – это демонесса опять затеяла свою игру, пытаясь меня одурачить».

– Кончай чудить, Метрия, – сказал он. – Мне не до твоих забав, своих забот полон рот.

Кот не шелохнулся, и хотя принц полагал, что перед ним демонесса, у него все же зародилось небольшое сомнение, и он решил разобраться в происходящем. Поэтому сам превратился в кота – тоже большого и пушистого, но черного.

– Скажи чего-нибудь, – промяукал принц по-кошачьи. В том-то и заключалась хитрость: он, будучи волшебником, превращался по-настоящему и, став каким-нибудь существом, мог говорить на его языке. А вот демонесса превращалась только с виду, так что ждать от нее кошачей речи не приходилось. Сейчас он ее уест.

– Чего-нибудь, – отчетливо произнес по-кошачьи рыжий собеседник.

Уесть не удалось: кот, настоящий он или нет, выполнил просьбу Дольфа слишком уж буквально. К тому же принцу пришло в голову, что Метрия могла выучить некоторые кошачьи слова или же просто повторить только что сказанные им. Ничего, он выведет ее на чистую воду.

– Как тебя зовут?

– Сэмми.

– Ты откуда?

– Из дому.

– Не больно-то ты разговорчив, а?

На это кот только молча пожал плечами.

– Ты просто так пришел?

– Нет.

– У тебя есть дело?

– Да.

– Какое?

– Помощь.

– Ты хочешь помочь мне?

– Нет.

– Хочешь, чтобы я помог тебе?

– Да.

Судя по всему, зверек имел обыкновение разговаривать весьма лаконично, ограничиваясь точными ответами на заданные вопросы. Что мало напоминало манеру общения, свойственную Метрии. Дольф начинал склоняться к мнению, что кот настоящий, но это значило, что перед ним новая загадка.

– Вообще-то, я уже спешу на помощь и мешкать с этим не могу, так что тебе, приятель, придется подождать.

– Но Дженни ждать не может! – громко промяукал кот, обнаруживая некоторое возбуждение.

– Кто это – Дженни?

– Моя подружка.

И тут Дольф вспомнил рассказ Метрии про иноземную эльфессу, пролезшую в Ксанф через дыру со своим иноземным котом. А эльфесса вроде бы старалась помочь Че.

– Твоя Дженни, она из эльфов?

– По-здешнему получается, что так. Но вообще-то она особа.

«Вообще-то, – подумал Дольф, – он практически пересказывает то, что я уже слышал от Метрии. Может быть, это все-таки ее фокусы?»

Однако сомнения его уже изрядно ослабли и он продолжил расспросы:

– Вы с ней вдвоем пролезли в дыру?

– Я не заметил.

– А зачем ты вообще шел?

– За перышком.

– Каким еще перышком?

– Большим.

Дольф чуть было не пришел в ярость, однако сдержался, зная, что, во-первых, придти туда гораздо легче, чем выйти, а, во-вторых, его несдержанность только потешит Метрию.

– А как ты узнал, где его искать?

– Просто знал, и все.

– Но найти большое перышко – разве это не трудно?

– Нет.

«Опять она дразнится, – решил Дольф. – Ну погоди, Метрия, сейчас я задам вопрос, который тебя выдаст».

– А как ты узнал, где искать меня?

– Знал, да и все.

Дольф несколько растерялся и запутался: он сам не понимал, то ли пытается вызнать правду у кота, то ли подыгрывает Метрии.

– А кто я такой, ты знаешь?

– Нет.

– Тогда почему ты искал именно меня?

– Я тебя не искал.

– Но ты сказал, будто явился, чтобы получить от меня помощь.

– Так и есть.

Дольф оказался поставленным в тупик: все его вроде бы правильно, с умом поставленные вопросы ни к чему не приводили. Он уже подумал было о том, чтобы бросить кота и пуститься вниз по реке, но замешкался. Если кот настоящий, это было бы изрядной глупостью.

И тут материализовалась Метрия.