Книга Танковая война на Восточном фронте - Александр Широкорад

Вновь предоставлю слово Паулю Карелю: «13 сентября три советских тяжёлых танка КВ-1 и КВ-2, только что вышедших из сборочного цеха завода в Колпине, частью даже некрашеные, скрежеща гусеницами, появились из утреннего тумана на дороге из Пулкова, направляясь к дороге Пушкин — Красное Село.

Штовес отдал своим трём танкам, стоявшим по обеим сторонам дороги к аэродрому г. Пушкина, приказ приготовиться к бою. Своему водителю он велел спрятать машину за сараем и не глушить двигатель, обеспечивая прикрытие с юга. Сам он вместе с капитаном фон Беркерфельдом проверил посты на подступах к деревне Малая Кабось. Солнце разгоняло густой утренний туман. Было 07.00. Танк № 612 унтер-офицера Бунцеля медленно выехал на дорогу.

Вдруг, точно выскочив из-под земли, перед ними оказались два гиганта КВ-2. Штовес и Беркерфельд бросились в придорожную канаву. Но тут прогремел выстрел. Бунцель оставался начеку. Вновь подала голос его 5-см танковая пушка. Головной советский танк остановился. Из него повалил дым. Позади двигался второй. Его подбил танк № 614 унтер-офицера Гулиха, находившийся на другой стороне дороги. Первым же выстрелом — прямое попадание. Экипаж КВ-2 выскочил из потерявшей ход машины.

Появилось ещё пять чудовищ КВ-2, а из тумана около Малой Кабоси вынырнули три КВ-1 и направились прямо на танк № 613 унтер-офицера Оэрляйна. Ехавшие на броне русские пехотинцы спрыгнули на землю и выстроились цепью. Головной КВ выстрелил из своего 152-мм орудия, прямым попаданием угодив в танк Оэрляйна. Тяжелораненый унтер-офицер, наполовину приподнявшись из люка, рухнул на броню башни. Штовес побежал к нему. Справа и слева от него шли в атаку советские пехотинцы. Немецкие посты вокруг Малой Кабоси отходили. Отличить в тумане своих от чужих практически не представлялось возможным.

Вместе с артиллеристом Оэрляйна Штовес первым делом оттащил наиболее тяжело раненного члена экипажа, водителя, к танку унтер-офицера Гулиха, который стоял за небольшим сараем, обеспечивая огневое прикрытие из пулемёта. Затем они побежали обратно. Вытащили из башни унтер-офицера Оэрляйна. Они также попытались достать тяжело раненного радиста, но не смогли добраться до него. Не успевали. Из тумана точно призраки появились русские. Донеслось «Ура!». Лейтенант Штовес закрыл все люки ключом с квадратной головкой. Они вытащат радиста позднее, когда отобьют атаку противника и сами контратакуют. А пока нельзя дать русским пробраться в танк. В тот момент раненный в руку артиллерист вскрикнул от боли.

— Давай, парень, беги! — крикнул ему лейтенант. Артиллерист — недоучившийся студент-медик — прижал больную руку здоровой и скрылся в тумане. Штовес взвалил находившегося без сознания Оэрляйна на спину и поспешил уйти подальше.

Справа и слева советские пехотинцы шли в штыковую. По-видимому, они приняли лейтенанта-танкиста за одного из своих — наверное, из-за надетого на нём русского ватника.

Штовес воспользовался этим. Он добрался до своего танка, который всё ещё стоял за сараем, обеспечивая прикрытие от атаки с запада. Приехала санитарная машина и увезла Оэрляйна, его водителя и артиллериста. Над полем боя, точно над котлом с ведьминым варевом, всё ещё курился туман.

Тем временем 1-ю роту 113-го пехотного полка охватил приступ паники. Часть отошла от перекрёстка в Малой Кабоси. Пехотные орудия, равно как и противотанковая пушка, давно оставили позиции. В двадцати пяти метрах от сарая, за которым стоял танк № 611 лейтенанта Штовеса, прополз КВ-1. Он подставил борт. Бей его! Наводчик ефрейтор Бергенер бил. Второй снаряд вывел русский танк из строя. Машина Штовеса была отлично замаскирована. Она осторожно подъехала к углу деревенского сарая. По дороге шли третий и четвёртый КВ. Их командиры нервничали, не понимая, откуда ведётся смертоносный огонь.

Бергенер прицеливался:

— Огонь!

Недолёт, и снова:

— Огонь!

Второй снаряд попал русскому танку прямо в броневую маску орудия. Четвёртый танк, который поспешил развернуться, получил снаряд в корму.

В этот момент Штовес увидел танк унтер-офицера Бунцеля. Он обездвижил преследователя. Это был уже пятый советский танк, подбитый в тот день.

Теперь русские разобрались, где находится опасность. Зачавкали противотанковые ружья, загрохотали выстрелы 76-мм пушек.

— Уходим! — приказал Штовес.

В маленьком лесу они встретили танк № 612 Бунцеля. Унтер-офицер доложил:

— Пушка повреждена, но оба пулемёта действуют.

В тридцати метрах позади виднелся танк № 614 Гулиха — что-то с ними было не так. Рядом на краю канавы занял позицию пулемётный расчёт. Штовес направился туда. Он нашёл там капитана фон Беркерфельда в каске набекрень.

— Прекрасная заварушка, — проворчал он невесело. — Сначала мои ребята дали дёру при виде тяжёлых танков. Но лейтенант навёл порядок. Через минуту мы будем готовы действовать.

Штовес вернулся к своему танку. Двигатель завёлся с пол-оборота. Они медленно поехали к перекрёстку — туда, где остался танк Оэрляйна, чтобы вытащить радиста.

Через двадцать минут обер-лейтенант Дариус, командовавший 6-й танковой ротой, принял сообщение, от которого у него перехватило дыхание. В динамиках рации зазвучал голос радиста из экипажа Штовеса:

— Лейтенант Штовес погиб, когда наш танк подбили.

Что произошло? Снаряд КВ-1 прямым попаданием угодил в башню танка № 611 с расстояния 400 метров. Осколком серьёзно ранило лейтенанта в голову и лицо. Обливаясь кровью, он рухнул на командирское сиденье. Но смерть на сей раз не явилась за ним. Через месяц лейтенант вернулся в свой полк. Однако к тому моменту он уже действовал далеко от Ленинграда.

1-я танковая дивизия продолжала вести бой за пригород Александровку, где находилась конечная станция юго-западной ветки ленинградского трамвая — в двенадцати километрах от центра города. Затем 17 сентября танковый корпус сняли с фронта, «чтобы применить в другом месте». Использовать его намеревались для захвата Москвы»[41].

В завершение рассказа об участии танков КВ в битве за Ленинград стоит сказать пару слов и о судьбе опытных танков Т-150, КВ-220 и КВ-3[42]. Вопреки утверждению ряда отечественных историков все три машины не были эвакуированы, а остались в осаждённом Ленинграде. В октябре 1941 г. командование фронта приказало опытные танки передать в войска.

Все три танка прошли необходимый ремонт, и на них установили башни от серийных КВ-1. Согласно документам военной приёмки, «танк Т-150, опытный, убыл 11 октября 1941 года в 123-ю танковую бригаду, танк КВ-220—1 заводской № М-220—1, опытный, убыл в 124-ю танковую бригаду 5 октября 1941 года, танк КВ-220—2 заводской № М-220—2, опытный, убыл в 124-ю танковую бригаду 16 октября 1941 года. Все танки вооружены 75-мм пушками Ф-32».