Книга Хроники искателей миров. Стеклянное проклятие - Томас Тимайер

– Вы говорите о Марсе?

– Мы называем его Ару – Красный вождь. Когда-то и он был цветущим и полноводным, пока на него не обрушилось Стеклянное проклятие.

– Но как камень мог попасть оттуда на Землю? Ведь ему пришлось бы преодолеть огромное расстояние в космическом пространстве?

– Звездочеты теллем говорили нашим старейшинам, что в незапамятные времена он прибыл из невероятно отдаленных областей Вселенной. Зеленый камень откололся от маленькой планеты, вращающейся вокруг маленькой звезды, которая соседствует с другой звездой – огромной и невероятно яркой. Они называются Сиги-Толо и По-Толо. Планета совершает полный оборот вокруг своей звезды за пятьдесят лет.

– Сириус А и Сириус В, – задумчиво пробормотал Гумбольдт. – Значит, вот он откуда. Довольно длинный путь для камня…

– Но ведь это не просто зеленый камень, – покачал седой головой Убире. – Это живое существо, способное преодолевать огромные расстояния силой своей могучей воли. И как только оно попадает туда, где есть подходящие для него условия, из него появляется растение, которое, в свою очередь, дает многочисленные семена. Умножаясь, они пожирают воду и камень, и способны в короткое время уничтожить целый мир. Поэтому так важно держать его взаперти, лишив пищи и воды.

Гумбольдт кивнул.

– Теперь понятно, почему теллем переместили этот камень сюда. Опасность, что кто-нибудь, кроме них, наткнется на него, была слишком велика.

Убире кивнул.

– Но потом теллем начали меняться: бессмысленно бродили по окрестностям, не узнавали других людей, по ночам выли на луну. То есть, вели себя так, как описал твой сын. И глаза у них стали того же цвета, что и камень. Затем они начали нападать на наших людей. Тогда наш вождь собрал лучших воинов и отправился в Запретный город. Разгорелась ожесточенная битва. О том, что там происходило, предание умалчивает, но теперь мы кое-что знаем о том, какими стали теллем, соприкоснувшись с зеленым камнем и перестав быть обычными людьми. Думаю, они сражались с помощью своих стеклянных зубов и щупалец, но как бы там ни было, в тот день погибла половина мужчин нашего народа.

Тем временем они добрались до вершины холма. Широкие ступени, высеченные в песчанике, вели к могучему гранатовому дереву, крона которого отбрасывала на землю густую тень. Рядом стояла простая хижина, рядом с которой из расщелины бил источник. На краю маленького водоема лежал деревянный черпак, а вокруг располагались простые каменные скамьи. Убире пригласил путешественников присесть.

– Это место – священное для догонов, – сказал он. – Здесь встречаются Леве, Ама и Номо – боги земли, неба и воды. Именно здесь наш вождь получил весть.

– Какую весть?

– О том, как одолеть стеклянных людей. Узнав, в чем они наиболее уязвимы, он собрал уцелевших воинов и повел их за собой. Этот день вошел в историю нашего народа как День Сиги. Когда вождь вернулся, стеклянные люди были истреблены все до единого, и догоны спаслись. С тех пор раз в пятьдесят лет, когда Сиги-Толо завершает свой оборот вокруг По-Толо, мы вспоминаем победу над теллем и чудесное спасение нашего народа.

Гумбольдт подался вперед:

– Что же позволило одолеть стеклянных людей? Что за весть получил ваш вождь на этом холме?

Убире сокрушенно покачал головой.

– Никто не знает. До нас дошло лишь несколько песен, смысла которых мы не понимаем. И вы тоже их услышите… – На лице старейшины мелькнула лукавая улыбка. – Ты ведь хочешь спросить, зачем я рассказываю тебе это?

– Совершенно верно, – Гумбольдт удивленно вскинул глаза. – Тем более, что мне известно как вы, догоны, оберегаете свои тайные знания. Знаю я и о том, что чужеземцам строго запрещено посещать ваш город.

– Так и было до этого дня.

– Почему?

– Ваше появление все изменило. Оглянись! Что ты видишь?

Гумбольдт осмотрелся. С вершины холма открывался ошеломляющий вид. На горизонте собирались грозовые тучи.

– Я вижу необозримую саванну, в которой, словно острова, возвышаются горы. Я вижу древний народ, живущий в страхе. В страхе, который, не позволяет этому народу открыто общаться и обмениваться знаниями с другими людьми. Я вижу тех, кто прячет свое знание от мира и не замечает, что сами они постепенно становятся заложниками этого знания. То же самое однажды случилось с теллем.

– Ты мудрый человек. Среди нашего народа ты стал бы великим жрецом. Но сейчас ты ошибаешься, – улыбнулся Убире. – Мы, догоны, не заложники и не пленники. Мы последние из тех, кто останется в живых. Посмотри вокруг еще раз. Наша гора – словно корабль среди бесконечного моря. И когда-нибудь она станет единственным убежищем человечества, – старейшина сложил руки на груди и выпрямился. – Наши предки предрекли, что наступит день, когда сила, которую теллем принесли из Великой пустыни, уничтожит мир. И только догоны на своем скалистом корабле переживут катастрофу и вернут человечеству надежду на будущее. Боюсь, этот час настал.

Гумбольдт пожал плечами.

– Чрезвычайно туманное предсказание. У многих народов существуют подобные мифы. Взять хотя бы историю праведника Ноя. Получив известие о том, что Господь задумал покончить с греховным миром с помощью Всемирного потопа, Ной построил ковчег и укрылся в нем вместе с женой, сыновьями и их женами, прихватив вдобавок по паре всех видов животных. Человечество, погрязшее в грехах, было уничтожено, а потомки Ноя заселили Землю заново.

– Вот как? – Убире пристально взглянул в глаза ученого. – Оказывается, и тебе известна эта история. Разница только в том, что нашему миру грозит не вода, а мертвая пустыня. Где бы ни находился зеленый камень, он все обращает в песок. Земля становится бесплодной и голой. Поэтому мы здесь и поэтому не пускаем к себе чужестранцев. – Старик зачерпнул горсть песка и задумчиво проследил за тем, как он струится между его тонкими, как ветви кустарника, пальцами. – Ты уже знаком с Йатиме?

– Ты имеешь в виду девочку с собакой?

– Да. У Йатиме редкий дар. Она прорицательница и часто узнает о событиях до того, как они произойдут. Так же, как и ты, – он проницательно взглянул на Элизу и сразу же отвел глаза. – Меня обманула ее молодость. Я полагал, что ее дар – всего лишь игра воображения или хвастовство, присущее многим в юности. Большая ошибка! Когда же я понял, о чем она пыталась нас предупредить, было слишком поздно. – Он вздохнул. – Наверно, то, что случилось, неизбежно должно было случиться.

– Я не понимаю. Вы говорите загадками, почтенный Убире.

– Мы нашли в предгорьях огромное животное. Далеко отсюда. Оно наткнулось на гору и осталось висеть на скалах, тяжело раненное. Красно-черное чудовище с извивающимися на боках змеями.

Гумбольдт вскинул голову:

– «Пачакутек»?

– Это его имя?

Гумбольдт кивнул.

– Это не животное, а воздушное судно. Корабль, который плавает не по воде, а по воздуху. На его бортах изображения змей. – Глаза ученого счастливо заблестели: – Вы слышали, друзья? «Пачакутек» нашелся!