Книга Невеликий комбинатор - Сергей Гуреев

Степан недоуменно колупнул пальцем стылый бетон и вежливо поинтересовался:

— Савельич, а если это гуманоидное желе? Наделаем дырок, нах…, мыслящая субстанция по кустам растечется, и амба!

Трофим, почувствовав намек на издевку, зарычал:

— Боец, если что — ты это… желе с мозгами… ковшиком собирать будешь!

Тереза Марковна прервала прения властным педагогическим окриком:

— Ти-ши-на!

Накрепко вколоченная с детства реакция на женские учительские вопли сработала безотказно. Шапки-2 накрыло мрачное безмолвие. Умиротворенно поджав губы, Тереза Марковна отточенным жестом привлекла внимание аудитории:

— Все посмотрели направо!

Две головы покорно начали разворот следом за рукой, направленной в ночь. Ворота в заборе обнаружились почему-то в стороне от дороги. К ним вела отдельная колея, тщательно посыпанная песком.

— О! Вход! — обрадовался Степан.

— Закрыто, — несколько удивленно произнесла Тереза Марковна.

За массивной металлической решеткой уютно пристроилась будка с охранником. В мягком свете настольной лампы был виден строгий дедок в камуфляжной куртке с кобурой на поясе. Услышав шаги, страж капитализма настороженно приник к стеклу, неловко хватаясь за кобуру. Трофим среагировал на секунду быстрее. Он сгреб в охапку всю экспедицию и беззвучно впечатал в забор.

— Тсс! — торжественно попросил спецназовец, урча от удовольствия. — Сейчас будем снимать часового!

— Точно! — ехидно прошипел Степан, тщетно пытаясь оторвать железные пальцы отставного майора от своего воротника. — Надо своих завалить. Чтоб «чужие» боялись!

Терезе Марковне такой вариант развития событий не понравился. Она строго взглянула на соратников и приняла волевое решение:

— Нужно войти тихо. Мы пришли с миром! Наладим взаимоотношения, подготовимся к визиту…

— Понял! — восторженно отреагировал Трофим. — Скрытое проникновение на объект. Броском через забор, ползком по рельефу, потом — на крышу!

— Знакомая песня, — критически хмыкнул сантехник. — Хабак! Стекла вдребезги. Пришельцы в коме. Контакт накрылся унитазом.

— А вы что предлагаете, Степан? — немного растерянно спросила Тереза Марковна.

Тот важно прищурился, умело скрывая похмельную дрожь:

— Тут без стакана не разберешься.

Тереза Марковна привычно полезла в сумку. Ресурсы экспедиции к братьям по разуму измерялись уже не в литрах, а в граммах. Истощив стратегический запас еще на двести пятьдесят единиц, Степан мгновенно вернулся в ряды энтузиастов непростой уфологической науки. Он звякнул сумкой с техническим арсеналом эпохальной миссии и выдал инженерное решение:

— Через слив идти надо. Найдем коллектор, снимем решетку и дохлюпаем!

Тереза Марковна с сомнением сравнила свой гардероб с экипировкой сантехника. В отличие от ватника и кирзовых сапог ее импортное белорусское пальто и румынские ботинки на среднем каблуке, с оторочкой по ранту для «хлюпанья» в канализации явно не годились. Она смущенно кашлянула, демонстрируя неприязнь к экстремизму.

— Давайте попробуем все варианты. Я считаю, что если каждый индивидуум проявит творческий подход… То есть мы разделимся, а потом встретимся у входа в дом… Настоящий уфолог должен экспериментировать в широком спектре…

Дальнейшие хитроумные объяснения канули в ночь и пустоту. Трофим задачу понял сразу и буквально. Он метнулся к дальнему концу забора, обгоняя собственный крик и на бегу прикидывая возможные секторы обстрела. Приглушенный хрип полетел за ним следом:

— Атака-а-а!!!

Степан тем временем отошел за ближайший изгиб бетонной преграды с сугубо физиологическими намерениями. В больших дозах уфология давила ему на нервы. Ну, и на разные другие органы. В тишине и покое намерения Степана осуществились под характерный шорох скрытно падающей жидкости. Снег медленно оплыл, меняя цвет. Образовавшаяся промоина немного сползла под уклон, превращаясь в воронку. Сантехник задумчиво уставился на нерукотворное явление природы. И вдруг подтаявший снег куда-то провалился. Посередине асфальта появилась решетка канализационного коллектора.

— Опа! — восхитился одинокий уфолог. — Будем это… экскрементировать в широком смысле!

Сумка на его плече послушно лязгнула инструментом.

Оставшись одна, Тереза Марковна растерянно потопталась на месте. Творческий подход — дело, конечно, хорошее. Но ни педагогический опыт, ни доскональное знание биологии не могли подсказать, как залезть в чужой огород. Или в сад. Или просто проникнуть за забор. Ничего путного в голову не приходило. Тереза Марковна пожала плечами и решительно ступила на скользкий путь импровизации. Она подошла к воротам, помахала рукой, привлекая внимание бдительного дедушки с пистолетом, и крикнула:

— Откройте! Я по важному вопросу!

Селектор сбоку от массивной решетки внезапно ожил и ласково кашлянул:

— Так открыто у нас. Прятаться нам не от кого.

Тереза Марковна робко толкнула массивную створку калитки. Та неожиданно легко отъехала в сторону, пропуская ночную гостью на охраняемую территорию. Дедок высунулся из будки и удивленно поинтересовался:

— К хозяину?

— Да, — нерешительно прошептала Тереза Марковна.

— Да ты, красотка, не боись. Не кусается он, — хохотнул общительный старичок. — Топай смело. Во-он по той тропке до крыльца и дойдешь.

Он с недоумением проводил взглядом странную посетительницу. Собственно говоря, кроме лучших друзей в гости к хозяину никто не ходил. А друзей у него не было.

Руководительница важнейшей в истории уфологической экспедиции в состоянии глубокого потрясения шагнула к дому. Видимо, Терезу Марковну сразила легкость решения, казалось бы, непосильной задачи. Хотя не стоит совсем исключать тот факт, что последний раз красоткой ее называл лет тридцать назад папа Родиона Семеновича, да и то в состоянии сильного подпития.

Роман Романович Лысинский думал. Мысли вертелись в голове, не соблюдая порядка и очередности. Он упрямо ловил их за ускользающие обрывки и мучительно домысливал до конца. Ни черта утешительного из этого не получалось.

В жизни олигарха происходила полная чепуха. Неприятная и безнадежно непоправимая. И чем интенсивнее Роман Романович размышлял, тем на душе у него становилось гаже.

Явление из прошлого матерого уголовника само по себе уже несло угрозу. А то, что он появился сразу после надевания шапки, и вовсе отдавало мистикой. Расставание с деньгами олигарх Лысинский пережил трудно. Пусть для шапочного короля сумма была небольшая, но менталитет, унаследованный, как положено, по материнской линии, жалобно плакал. Тревожные предчувствия с садистским постоянством подсказывали, что обещанные гости из криминального мира не заставят себя долго ждать. Там, откуда не послали подальше одного бандита, тут же появляются другие. Причем стаями. Волчьими. Злыми и коварными. А злых людей олигарх Лысинский не любил и боялся. Он и империю-то свою по производству шапок строил на пенсионерах оттого, что рядом с ними было не страшно. Потому что после памятного карточного проигрыша в застенках КГБ Роман Романович шарахался даже от собственной кошки.