Книга Звездные войны. СССР против США - Антон Первушин

Сперва у специалистов Филиала № 3 было множество сомнений по поводу пушки. Сможет ли космонавт вручную наводить ее на цель? Не приведет ли отдача при стрельбе к кувырканию "Звезды"? Для ответа на многочисленные технические вопросы построили специальный динамический стенд. Его основой стала платформа-имитатор на воздушной подушке на нее ставился макет спускаемого аппарата с оптическим визиром, средствами управления и креслами космонавтов. Испытания на стенде развеяли все сомнении; ручное управление работало идеально, космонавт-стрелок с небольшими затратами топлива мог наводить орудие по визиру на любые цели, пушка не сильно влияла на ориентацию корабля.

Другим принципиальным новшеством "Звезды" был люк для перехода в орбитальный отсек, расположенный в днище спускаемого аппарата. Его наличие тоже вызывало вопросы, ведь на классических "Союзах" днище закрывалось термостойким экраном для защиты от критического нагрева в атмосфере, а люк нарушал защиту. Однако модельные испытания в Филиале № 3 показали, что он спокойно выдержит участок посадки и не прогорит по шву.

В самом орбитальном отсеке "Звезды" должно было располагаться оборудование для военных исследований. На боковом иллюминаторе стоял главный прибор корабля — оптический визир "ОСК-4" с фотоаппаратом. Космонавт, сидевший за визиром в специальном седле наподобие велосипедного, мог наблюдать за земной поверхностью, фотографируя интересные места. На иллюминатор можно было установить и аппаратуру "Свинец", созданную для наблюдения за пусками баллистических ракет. Кроме того, снаружи орбитального отсека на длинной штанге размещался пеленгатор для обнаружения приближающихся спутников и для ведения радиотехнической разведки.

Но, пожалуй, самым необычным техническим новшеством, примененным в проекте "Звезда", стали источники электроэнергии. Дмитрий Козлов решил отказаться от больших и тяжелых солнечных батарей, ведь их постоянно нужно ориентировать на Солнце. Хуже того, существовала реальная угроза, что панели батарей после выхода корабля на орбиту вообще не раскроются (что как раз и случилось на "Союзе-1" в апреле 1967 года) или будут повреждены атакой врага. Для военного же оборудования, установленного в орбитальном отсеке, требовалось много энергии. Поэтому на "Звезде" решили поставить два радиоизотопных термогенератора — они преобразовывали тепло, получаемое при радиоактивном распаде плутония, в электрическую энергию. Вопрос о радиоактивном заражении атмосферы при возвращении корабля на Землю, во время которого все генераторы должны были сгорать, серьезно волновал конструкторов. Для страховки решили заключить генераторы в особые спускаемые капсулы, обеспечивающие плавное торможение в атмосфере и мягкую посадку. После обнаружения капсул изотопные источники предполагалось утилизировать.

ПИЛОТЫ "ЗВЕЗДЫ"

Работа куйбышевцев над кораблем шла быстро. К середине 1967 года в Филиале № 3 были готовы деревянный макет корабля и динамический стенд для пушки, разработан и успешно защищен эскизный проект, просчитана и запущена в производство вся конструкторская документация по "Звезде" и ракете-носителю "Союз-М".

Куйбышевцы рассчитывали набрать космонавтов-испытателей для полетов на "7К-ВИ" прямо у себя в бюро. Однако найти их оказалось непросто — корабль создавался прежде всего для военных, а не для инженеров. В лучшем случае филиал мог рассчитывать на включение отдельных своих представителей в будущие экипажи на период летно-конструкторских испытаний.

В сентябре 1966 года в Центре подготовки космонавтов была сформирована новая группа. Ее возглавил опытный космонавт Павел Попович. Кроме него в группу вошли Алексей Губарев, Юрий Артюхин, Владимир Гуляев, Борис Белоусов и Геннадий Колесников. Состав группы был необычен для советской космонавтики: среди ее членов лишь двое (Попович и Губарев) до прихода в отряд космонавтов были летчиками, остальные четверо — военными инженерами. Из первой шестерки кандидатов, отобранных для полетов на "Звезде", предварительно сформировали два экипажа: Павел Попович и Геннадий Колесников; Алексей Губарев и Борис Белоусов. Два инженера остались в резерве, дожидаясь начала полетов "7К-ВИ" и прихода в группу новых пилотов. Второго сентября 1966 года генерал-лейтенант Николай Каманин представил маршалу ВВС Сергею Руденко предложения о закреплении космонавтов за космическими кораблями серии "Звезда". Руденко согласился, но высказался за укрепление группы. Дополнительно туда включили Анатолия Воронова и Дмитрия Заикина.

Впрочем, вскоре состав группы "7К-ВИ" целиком поменялся. Восемнадцатого января 1967 года в "гражданскую" программу "Л-1" для облета Луны перевелись Павел Попович, Анатолий Воронов и Юрий Артюхин. Покинул группу и Владимир Гуляев — летом 1967 года на отдыхе он получил черепно-мозговую травму и перелом шейного позвонка, в результате чего после длительного лечения был отчислен из отряда космонавтов по состоянию здоровья и назначен помощником начальника 3-го отдела — методистом по космическим тренировкам Центра подготовки космонавтов. Шестнадцатого декабря 1967 года Геннадий Колесников тоже был отчислен из отряда по болезни (язва двенадцатиперстной кишки); он ушел в Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского на должность старшего научного сотрудника. Следующим группу "7К-ВИ" покинул Борис Белоусов — "по низкой успеваемости и по весовым характеристикам, не отвечающим требованиям, предъявленным к членам экипажа космического корабля".

В течение 1967 года в группу "7К-ВИ" входили: Павел Попович (старший группы, переведен в программу "7К-Л-1"), Владимир Шаталов (пришел из программы "Восход-3", но в том же году переведен в программу "7К-ОК"), Алексей Губарев, Юрий Артюхин (переведен в программу "7К-Л1"), Анатолий Воронов (переведен в программу "7К-Л1"), Дмитрий Заикин, Владимир Гуляев (выведен из группы по состоянию здоровья). Некоторое время там состоял Георгий Береговой, но вскоре был переведен в программу "7К-ОК" ("Союз"). Таким образом, к началу 1968 года в группе "Звезды" остались лишь Алексей Губарев (стал командиром группы) и Дмитрий Заикин.

Министерство обороны при направлении на подготовку к полетам по программе "7К-ВИ" не ограничивалось космонавтами широкого профиля. В разгар работ над "Звездой", то есть в конце 1966-го и в начале 1967 года, был проведен специальный отбор кандидатов среди сотрудников военных НИИ. В результате отбора 12 апреля 1967 года в отряд космонавтов ВВС были зачислены три военных специалиста из НИИ-2 Министерства обороны: Владимир Алексеев, Михаил Бурдаев и Николай Порваткин — все они имели опыт работы в области космических военноисследовательских программ, возглавляемых Олегом Чембровским. К примеру, Михаил Бурдаев до отбора в отряд занимался вопросами перехвата космических аппаратов.

Тридцать первого августа 1967 года в Совете Министров прошло большое совещание по вопросам отработки "7К-ВИ". Главный конструктор Дмитрий Козлов доложил, что первый беспилотный корабль будет готов к испытательному полету во второй половине 1968 года. Директор завода "Прогресс", где должны были изготовить корабль, назвал более реальным сроком 1969 год. В то же время "7К-ВИ" включили в планы Министерства обороны, о чем писал в своих дневниках генерал-лейтенант Николай Каманин: "16 сентября 1967 года. Закончил работу над космической восьмилеткой. Доложил Главкому основные вехи плана; они внушительные. Необходимо будет до 1975 года построить: 20 орбитальных станций "Алмаз", 50 военно-исследовательских кораблей "7К-ВИ", 200 учебных космических кораблей и около 400 транспортных. Если смена экипажей будет проводиться через 15 суток, то на год потребуется 48 транспортных кораблей и не менее 30 экипажей (90 космонавтов). Это при условии, что в среднем космонавты будут иметь по 1,5 полета в год. Если учесть еще доставку грузов на орбиту (горючее, вода, питание, запчасти), то потребуется еще сотни две транспортных кораблей, а с учетом пилотируемых полетов на "Союзах", "Л-1" и "Л-3" и других КК гражданского назначения общее количество потребных космических кораблей возрастет до тысячи. Для тысячи кораблей потребуется тысяча ракет (800 штук "семерок", более 100 "УР-500К" и 10-12Н-1").