Книга Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов - Александр Холин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В отеле Ахира,[71] израильские беглецы нашли прекрасный номер из двух комнат, одну из которых Илона безоговорочно взяла себе, а во второй Ярослав с Шимоном долго делили меж собой угловой диван и канапе. Но жаркий спор друзей прервала всё та же Илона. Тоном, не терпящим возражений, она отправила Ярослава на диван, а Шимону досталось канапе, поскольку тот и ростом не вышел, и умещался на канапе без лишних проблем.
Выходя из отеля, Ярослав в очередной раз посмотрел на яркие буквы названия над подъездом, написанные по-английски и покачал головой.
– Тебе не нравится название нашего убежища? – поинтересовалась Илона.
– Ещё бы! – фыркнул Ярик. – Ты знаешь, что ахира в переводе с арабского звучит как бытиё после смерти?
– Конечно, – улыбнулась девушка. – И это название больше всего подходит для нашей команды в настоящее время. Не находишь?
– Действительно, – поразмыслив, согласился Ярослав. – Мы просто чудом ускользнули от иерусалимских хищников! Вот поэтому здесь в древнем сказочном городе я чувствую себя хорошо, несмотря на то, что где-то ещё совершаются теракты, что ещё полно на улицах бронетранспортёров и американских «пятнистых оленей». Но самое главное, что есть ты, ставшая душой наших Кумранских приключений.
Ярослав порывисто поцеловал Илону и не обратил внимания на то, что искренний поцелуй благодарности был воспринят его спутницей чуть-чуть по-другому, вызвав стыдливое покраснение щёк девушки.
– Мы сейчас прошвырнёмся по старому городу, – продолжал Ярослав. – Сегодня имеем полное право отдохнуть перед завтрашним заседанием археологов всего мира. Я думаю, нам на симпозиуме присутствовать необязательно, но поскольку профессор Меделак просил оказать ему эту услугу, то мы, так и быть, снизойдем, пожалуй. Что скажешь?
– Я согласна, – улыбнулась Илона. – Кстати, мне после всего этого хотелось бы съездить в городок Эль-Курна, который стоит на слиянии Евфрата и Тигра в районе Ди-Кар. Далее река называется Шатт-эль-Араб до самого впадения в Персидский залив. Мне хотелось бы увидеть именно место слияния. Говорят, что в этом месте иракские шииты и сунниты ведут настоящую партизанскую войну против оккупантов, то есть не соглашаются уступать американской интервенции райские кущи, хоть и потерянные.
– Кажется, я знаю, почему тебе хочется увидеть это место, – лукаво ухмыльнулся Ярослав.
– Ну и?
– Всё очень просто. Даже неверующие учёные предполагают, что именно в этом месте находился Эдем, то есть райский сад. И тебе хочется сорвать там наливное яблочко, чтобы подарить мне, дескать, откушай, Ярик, не отравишься.
Илона снова покраснела, и сейчас это не ускользнуло от внимательных глаз мужчины, но он промолчал. Наша парочка вышла на улицу Гарун ар-Рашида и перед ними открылся вид на удивительный по архитектурному решению минарет Сук аль-Газаль, уцелевший от американских бомбёжек. Увидев его, Ярослав завертел головой, стараясь определить место пребывания.
– Я знаю, где мы находимся, – произнёс он. – Вон там за углом в двух кварталах от нас находится Восточный вокзал. А нам надо в эту сторону.
– Ого, – удивилась Илона. – Ты знаешь город, ещё не побывав в нём? Или я ошибаюсь?
– Нет-нет, все верно, – сознался её спутник. – Я никогда раньше не бывал в Багдаде, но с детских лет зачитывался сказками «Тысяча и одной ночи», поэтому очень обрадовался, когда мне подарили карту города. Я изучал его старые улицы, переулки и знаменитые площади. А наша гостиница находится в излюбленном районе магрибских колдунов. Вон в той стороне, – Ярик махнул рукой на восток, – находится один из самых крупных здешних рынков Сук ас-Сарай. Но сейчас мы с тобой выйдем на площадь Революции.
– Такую же, как в Москве? – хохотнула Илона.
– Здесь революция состоялась 14 июля 1958 года, – невозмутимо пояснил Ярослав. – Этот праздник чтут местные арабы, курды, ассирийцы, армяне и евреи.
– Выходит, Багдад такой же многонациональный город, как и Москва? – уточнила Илона.
– Почти такой же, – нахмурился её собеседник. – Наш Третий Рим отдан на растерзание вандалам нынешним московским правительством. А здесь даже еврейские погромы давно уже не проводятся. Такова суровая правда жизни, если это можно назвать правдой.
Выложенная крупным тёсаным камнем улица выплеснулась на площадь Ат-Тахрир и Ярослав на несколько минут умолк. Перед ними посреди площади высился памятник виде огромного бесформенного панно, где на золотистом фоне чётко просматривались коричневые барельефы революционной борьбы за независимость.
– Знаешь, Ярик, – отметила девушка. – Мне здешний революционный барельеф напоминает наш Краснопресненский памятник, что на площади 1905 года. Не находишь?
– Возможно, ты права, – пожевал губами мужчина. – Но вон там за площадью начинается парк Нации. Там должен быть ещё один памятник, посвящённый революции. И, скорее всего, я уже знаю, с чем ты его будешь сравнивать.
– Не хочешь ли ты сказать, что можешь угадать мои чувства и мысли заранее?
– Ах, так! – Ярослав от досады закусил губу. Но быстро справился с собой, достал из кармана блокнот, авторучку и что-то там записал. Потом вырвал листок, аккуратно сложил его и отдал девушке:
– Вот то, что мне кажется. Но откроешь его после того, как мы отыщем в парке памятник. Лады?
Илона задорно кивнула, спрятала записку в дамскую сумочку и направилась ко входу в парк, увлекая за собой Ярослава. Тот, вероятно, не ожидал от девушки такой прыти и невольно придержал её. Она послушалась, пошла немного медленнее, но не сворачивала с центральной аллеи, ведущей вглубь парка Нации. Вскоре финиковые пальмы, окружавшие аллею, расступились, и перед глазами нашей парочки возник памятник женщине. Изображённая женщина в накинутом на неё абае[72] застыла в таком порыве страсти, будто звала за собой на невидимые среди пальм баррикады.
– Ничего себе, – удивилась Илона. – Прямо-таки настоящий прообраз нашей Сталинградской Родины-матери. Только меча ей не хватает.
Услышав это, Ярослав захохотал и рукой показал Илоне на сумочку. Та послушно вытащила оттуда записку, развернула и прочитала:
– Сталинградская Родина-мать…
Девушка помолчала немного и, когда её спутник прекратил хохотать, сдержано заметила:
– Подумаешь, Родина-мать! Это ещё ничего не значит. То есть, чтобы угадывать мысли женщины, мало одного раза. Отгадай, например, о чём я сейчас подумала?
Ярослав весело взглянул на девушку и показал правой рукой на северо-запад города:
– То, о чём ты сейчас подумала, находится в той стороне. Это Золотая мечеть, которую отправился искать Шимон. И ещё ты подумала: зачем Шимон куда-то ушёл, если я разбираюсь в городе без проводников и гидов. Верно?