Книга Когда приманка сработала - Блейк Пирс

Она отнесла стакан и бутылку на кухню, там поставила бутылку в бар, а остававшийся в стакане скотч вылила в раковину.

Габриэлла наклонилась над плитой, мурлыча под нос песню. Райли стало ужасно стыдно и неловко. Габриэлла не могла не заметить, что Райли отрубилась на диване, когда поднялась на кухню этим утром.

– Buenos días, Габриэлла, – смущённо сказала Райли.

Габриэлла повернулась и улыбнулась ей.

– Buenos días, Señora Райли.

В улыбке Габриэллы не было ни следа осуждения или укора. Она была полна сочувствия и понимания. Райли в очередной раз испытала прилив благодарности за то, что в её жизни – и в жизни Эприл – есть такая тёплая и добрая женщина.

Райли вернулась в гостиную и тут же услышала крик отчаяния, донёсшийся сверху. Через несколько секунд по лестнице галопом сбежала Эприл, безудержно рыдая.

– Что не так, дорогая? – спросила Райли.

Эприл подошла и обвиняющим тоном сказала:

– Только что звонил Джо. Он порвал со мной! И теперь это действительно навсегда. Надеюсь, ты счастлива. Это всё из-за тебя. Он сказал, что ты свихнулась. Он сказал, что не хочет встречаться с девушкой, у которой такая сумасшедшая мама, как моя.

Райли с трудом удалось сдержать улыбку. Она вспомнила, как надавила на него и поставила ультиматум, чтобы он больше не подходил к Эприл.

«Я превращу твою жизнь в ад, – сказала она. – Тебе очень повезёт, если я просто арестую тебя».

Очевидно, до Джоэла дошёл её посыл.

Райли обняла Эприл и села рядом с ней на диван. Она передала Эприл коробку с салфетками. В комнату зашла Габриэлла с двумя чашками кофе для них обеих, потом вернулась на кухню.

– Зачем ты это сделала? – ревела Эприл. – Явилась за мной, будто я маленькая. Это было так унижающе!

Райли погладила её по спине. Когда Эприл оттолкнула её руку, Райли сказала:

– Что ж, если ты хочешь, чтобы я обращалась с тобой не как с ребёнком, тебе следует и вести себя по-взрослому. Я приехала за тобой потому, что ты была наказана. Тебе было запрещено уходить. У меня было на то полное право. И когда я увидела его и его дом…

Райли помедлила.

– Это парень тебе не походит, – сказала она. – Он намного старше тебя – и он просто тебе не подходит.

– Не тебе решать! – ревела Эприл.

Райли усмехнулась.

– На самом деле, как раз мне. Тебе всего пятнадцать лет.

– Так и насколько я наказана?

Райли поборола желание сказать: «Пока тебе не исполнится тридцать».

Вместо этого она сказала:

– Всё зависит от тебя. Когда докажешь, что не должна быть наказана. Когда будешь вести себя, как взрослая, сможешь принимать подобные решения – пожалуйста, принимай. Я устала от этого.

Райли обняла Эприл, и она не убрала её руки.

– Я не права? – мягко спросила Райли.

– Ага, – пробормотала Эприл, плача в объятиях Райли.

Райли обняла Эприл.

– Ну, пойдём, – сказала она. – Габриэлла уже приготовила завтрак.

*

За завтраком Райли и Эприл почти не разговаривали, но у Райли появилось ощущение, что всё вошло в правильное русло. Закончив есть, Эприл вернулась в свою комнату, приняла душ и оделась. Была суббота, так что она планировала встретиться с Кристал, чтобы поделать домашнюю работу.

Райли вернулась в гостиную и снова заметила на столике материалы. Она была уверена, что права насчёт того, что позы женщин обозначают стрелки на часах. Она снова посмотрела на фотографии.

Пять…шесть…семь…восемь…девять…

Её теория верна: убийца помешан на времени. Сколько пройдёт времени до того, как он решит, что пробило десять? От этого зависела жизнь женщины.

Больше никто не верил в её теорию, но никто не нашёл и никаких зацепок, ведущих к убийце. Они нисколько не приблизились к тому, чтобы его поймать.

Райли передёрнуло от снова появившегося ощущения спешки. Было неважно, что Волдер снял её с дела. Её задача – уберечь женщин от ужасных страданий и смерти от рук маньяка.

Она знала, что должна вернуться в Делавэр.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Мира закрыла глаза и сосредоточилась на выполнении указаний доктора Ральстона. Он уже несколько раз гипнотизировал её. Она не помнила, что именно он говорил, когда она была под гипнозом, но после каждого раза ей казалось, что она вспомнила о своём заключении нечто такое, чего раньше не помнила.

Эти процедуры казались ей довольно странными, но она не говорила ему об этом. Он пытался ей помочь. И он был хорошим человеком.

– Теперь расслабься, – снова произнёс доктор. – Расслабь кончики пальцев на ногах, теперь ступни, расслабь ноги…

Он говорил, что ей делать, а Мира чувствовала себя плывущей по воздуху, а не лежащей в постели в больнице. Её мускулы стали мягкими и она больше не чувствовала гипса на ноге. Было славно покинуть это неудобное, зудящее тело.

– Теперь я хочу, чтобы ты вернулась в то место, о котором рассказывала, – проговорил доктор. – В тот подвал с часами.

Вокруг неё начало формироваться место – сцена, которую она описывала доктору Ральстону. Она была в серой комнате, в той части, что была отгорожена решёткой. Она видела поблизости часы – всевозможные их виды.

– Я боюсь, – сказала Мира.

– Не надо. Как я тебе уже много раз повторял, ты всё время будешь в безопасности. Ничего не сможет повредить тебе. Место кажется реальным, но оно только в твоей голове. Ты там?

Страх Миры отступил, теперь она снова чувствовала себя комфортно.

– Я здесь, – сказала она.

– Отлично, – сказал доктор Ральстон. – Ты одна?

Мире показалось странным, что доктор Ральстон каждый раз во время гипноза задавал ей один и тот же вопрос. Но она, как всегда, ответила:

– Нет, – сказала она. – Со мной три другие девушки. Челси, Элис и Кимберли.

Мгновение стояла тишина. Мира знала, какой будет следующий вопрос доктора Ральстона. Она надеялась, что на этот раз сможет ответить. В прошлые разы ей было слишком страшно вспоминать.

– Ты видишь человека, который держал тебя в плену?

У Миры ускорилось дыхание. Впервые ей удалось вспомнить его. Он стоял внутри решётки и смотрел на других девушек.

– Да, – прошептала она. – Я его вижу.

– Как он выглядит?

Картинка стала яркой и чёткой. Мира напомнила себе не бояться.

– Белая кожа. Ему под тридцать. Не очень высокий, но сильный. Среднее телосложение. Тёмные прямые волосы. Тёмные глаза. Они выглядят дико, как у сумасшедшего. Они казались мне чёрными. Как у дьявола. Моя бабушка всегда говорила, что у дьявола чёрные глаза.