Книга Звезды без глянца - Мими Хэйр

— Господи, мам, ты должна была сразу же мне позвонить.

— Я не хочу тебя затруднять, и со мной все в порядке. Зато я подумала о тебе, девочка моя. Мне так не нравится, что ты там одна, в этом Лос-Анджелесе. Я даже по ночам плохо сплю. А что, если ты вдруг заболеешь или с тобой что-нибудь случится? Кто же о тебе там позаботится?

— Мам, ну у них же здесь тоже есть врачи. А если я сильно заболею, то тогда ты приедешь и будешь меня лечить.

Она ждала другого ответа.

— Не познакомилась еще с каким-нибудь милым молодым человеком? — спросила она как бы между прочим, но обе мы знали, что, собственно, она за этим и позвонила.

— Нет, мам. По-моему, в Лос-Анджелесе вообще нет милых молодых людей. Один есть, но только кажется таким. Потому что я уверена, что после первого свидания он превратится из доктора Джекилла в мистера Хайда. А если нет, так все равно умудрится причинить мне такое количество страданий и разочарования, что я этого просто не выдержу. — О Боже, вот язык без костей! Опасно выбалтывать столько информации обеспокоенной матери, которая еще не оправилась от приключений на собачьей площадке.

— Элизабет, по-моему, тебе надо немедленно вернуться домой. Мы заплатим за билет на самолет, поживешь у нас с папой, пока будешь искать работу. Я слышала, молодой сенатор из Южной Каролины собирает себе команду, чтобы запустить кампанию по перевыборам, и он еще совсем зеленый.

Я бросила взгляд на мусорную корзину, в которой красочно пестрели красные банки, коричневые бутылки, синие бумажки — их бы не мешало рассортировать и отправить в переработку. Но у меня вряд ли дойдут до них руки, и получится как с теми несчастными овощами. Я отвернулась от мусорной корзины и сосредоточилась на разговоре.

— Мам, не все так плохо. Все наладится, когда у меня появится свой круг общения, подруги, и я перестану плакаться тебе в жилетку. У меня нет никаких серьезных проблем, так, мелкие неприятности, но они всегда случаются, когда уезжаешь за несколько миль от дома и устраиваешь жизнь в другом городе.

— Вот я и говорю — возвращайся. У тебя всегда было много подруг. Значит, что-то с этим Лос-Анджелесом не в порядке. Ты уже разговаривала с Тимом?

Тим, мой идеальный старший брат, трудится юристом у «Врачей без границ». Его недавно послали в Африку работать в трибунале по военным преступлениям.

— Нет, мам. Мы пока продолжаем скучать друг по другу. Я ему позвоню в воскресенье.

— Он нам тут по секрету рассказал, что собирается сделать предложение Дафни. Но пускай лучше сам тебе скажет. Мы с папой просто на седьмом небе!

Ну надо же! Он и так образец для подражания, а оказывается, еще не вечер! Он встретил Дафни полгода назад на Капитолийском холме. Она возглавляла некоммерческую организацию, которая собирает деньги, чтобы передать государственные школы, оказавшиеся в плачевном состоянии, под контроль неправительственных организаций. Результаты, наверное, впечатляющие! Она еще и симпатичная, стильная и на самом деле замечательная. Я подумала, что разговор перешел на новый виток и я хотя бы на мгновение сниму напряжение. Но какое там!

— Ну почему ты никак не можешь встретить порядочного человека, Лиззи? Я просто не понимаю. После Патрика никого — но это было еще в колледже! Я даже думаю, может быть, тебя пугают обязательства? Поэтому ты и в политике не ужилась. Мы с папой поговорили и решили, что тебе надо с кем-нибудь это обсудить.

— Например, с Тимом?

— Нет, я имею в виду профессиональную помощь.

— Психиатр? — спросила я, оторопев. Моя семья, при том, что она такая заботливая и любящая, иногда сводит меня с ума. Мягко говоря. Я сделала глубокий вдох, чтобы не сорваться на мать. Потому что пользы это не принесет, а, наоборот, уверит их в том, что лечение мне не помешает. — Мам, ничего я не боюсь. У меня был парень в Белом доме — просто ты о нем не знала. А с конгрессменом Эдмундсом все расстроилось не по моей вине.

— Что ты сразу колючки выставляешь? Я только предложила. Некоторые считают, что такое поведение часто встречается у средних детей в семье. Здесь нечего стыдиться.

Надо было как-то от нее отвязаться, иначе еще мгновение — и я скажу то, о чем потом буду жалеть.

— Мама, ну откуда ты это взяла? Мне в дверь звонят. Наверное, моя соседка Алекса. Она говорила, что хочет забежать и поужинать вместе со мной. Ладно, давай поговорим потом. Передай привет всем. — Я проигнорировала недовольные стоны и повесила трубку. «Извини, мама, я тебя люблю, но с тобой невозможно разговаривать».

На следующее утро одна моя рука сортировала почту, а другая курсировала от рулета из кафе «Синнабон» ко рту. Я так ловко раскладывала почту на кучки — моя, Лары, Скотта, — и кучки эти получались просто загляденье, симпатичные и аккуратные. Начиналась новая страница моей жизни, и было еще слишком рано, чтобы я успела сделать ошибку (о которой бы знала), и я радовалась тому, какой сегодня чудесный день. Я обрадовалась еще больше, когда увидела, что в моей стопке почты из-под вороха проспектов и просьб прислать фотографию Кэмерон выглянул очень изящный конверт из манильской бумаги. И содержимое его было интересное. Не захватывающее, конечно, но благодаря ему я продвигалась все дальше по своему новому пути.

Меня включили в программу медицинского страхования, и у меня теперь появилась своя собственная именная карточка «Голубого креста» с надписью «Агентство» внизу. Я погладила мягкий пластик. Теперь я могу идти к зубному и очистить свои зубы, а может быть, даже отбелить — если дантист попадется сговорчивый. А еще Кортни сказала, что если я пойду к косметологу, то они сделают подтяжку и из своих денег мне за это придется отдать только пятнадцать долларов. Видимо, медик в Лос-Анджелесе должен иметь очень широкую специализацию, чтобы помогать молодым и пробивным. Итак, теперь, когда к этой молодой гвардии присоединилась и я, мне нужны зубы и кожа — для достижения успеха.

Я принялась листать буклет, соображая, что мне доступно и что нет. Я могла пользоваться услугами помощи на дому, но отдельный кабинет мне не полагался. Я могла ложиться в реабилитационный центр для алкоголиков и наркоманов, но только на тридцать дней. Хватит, чтобы, например, решить проблему с героином, но не с оксикодоном. Еще мне было разрешено шестнадцать визитов к психоаналитику. В общем, халява. Я облизнула пальцы от остатков рулета и вспомнила слова мамы. Наверное, мне все-таки нужно показаться психоаналитику. Вдруг действительно имеется какая-то причина того, почему у меня нет парня, а у всех остальных есть? Само собой, в этом городе ярлыков на тебя никто не станет лепить, если ты пойдешь к психоаналитику. Как раз наоборот. Все, наверное, удивлялись, что за странность у меня такая и почему я отказывалась обсуждать свои проблемы открыто в еженедельном режиме. Не удивлюсь, если они решили, что я вся — извивающийся клубок нервов со склонностями к пассивной агрессии. Или самодовольная эгоистка, которая слишком много о себе воображает. Не знаешь, как быть с этими психоаналитиками: косо смотрят — если ходишь, косо смотрят — если нет.