Книга Орел пустыни - Джек Хайт

– Юсуф, – с трудом проговорил Джон, – тебе следовало видеть свое лицо, когда она на тебя прыгнула.

– Мое лицо? Когда она сбила тебя с ног, у тебя был такой вид, словно ты собрался обмочиться!

Смех прошел так же внезапно, как появился, и они стояли молча, глядя на огромного зверя, которого сумели вместе убить. Джон поморщился, ощупывая правое плечо; его туника была разорвана и намокла от крови.

– Спасибо тебе, Джон, ты спас мне жизнь.

Джон пожал плечами:

– Я лишь исполнял свой долг, муаллим.

Юсуф посмотрел ему в глаза:

– Не называй меня муаллим. Я твой друг. – Джон кивнул. Юсуф шагнул вперед и вытащил копье из сжатых пальцев Джона. – А теперь нам нужно отнести наш приз домой.

* * *

Юсуф ехал по улицам Баальбека, ведя на поводу лошадь, на которой лежала мертвая пантера. Они с Джоном поднимались по склону холма к вилле, и люди выходили из домов, чтобы взглянуть на огромного зверя. Многие от удивления разевали рты, другие приветствовали удачливых охотников. Молчаливые женщины в чадрах держались подальше, но многие из них провожали Юсуфа взглядами. Когда они подъехали к вилле, на губах Юсуфа бродила улыбка.

Когда он спешился во дворе, встретить его вышли отец и Ширкух.

Сначала он приветствовал отца, а потом повернулся к Ширкуху, который обнял его за плечи.

– Ахлан ва-сахлан, – сказал Юсуф. – Добро пожаловать.

– И они обменялись поцелуями.

– Рад встрече, молодой орел. – Ширкух перевел взгляд на лошадь, на которой лежала мертвая пантера. – Какова твоя добыча?

– Посмотрите сами.

Ширкух одобрительно присвистнул и протянул руку, чтобы погладить блестящий черный мех.

– Никогда не видел таких огромных пантер. У тебя получится превосходная шкура. Где ты ее убил?

– На склонах горы Таллат аль-Джавзани, но не я убил этого зверя. – Юсуф указал на Джона. – Это сделал он.

– О да, я его помню, – пробормотал Ширкух. – Полезный человек.

– Пантеру выследил мой господин, – спокойно сказал Джон.

Ширкух хлопнул Юсуфа по спине:

– Хорошая работа, племянник.

Юсуф кивнул.

– А что привело тебя в Баальбек, дядя?

– Ты, Юсуф. Ты отправляешься со мной в Алеппо. Пришло время начать службу у нашего повелителя Нур ад-Дина.

– Нур ад-Дин – это человек, для которого первое впечатление имеет большое значение, – вмешался в разговор Айюб. – Если ты ему понравишься, то далеко пойдешь. Ты сможешь стать эмиром или даже командующим армией, как твой дядя Ширкух.

– Или превзойдешь меня, – добавил Ширкух. – Не секрет, что у Нур ад-Дина нет сына. – Ширкух повернулся к Юсуфу: – Я рассказал о тебе много хорошего, молодой орел. Не разочаруй меня.

* * *

В ту ночь Джон лежал на сеновале, а Зимат прижималась к нему, положив голову на его плечо. Он смотрел на нее, стараясь запечатлеть в памяти ее лицо, чтобы унести воспоминания с собой. Зимат стала, если такое вообще возможно, еще красивее за последние два года – все ее тело стало еще более желанным для него. Она оперлась на локоть и повернулась к Джону. По ее щеке сбежала слеза, блеснув серебром в лунном свете. Джон нежно ее стер.

– Ты помнишь наш первый поцелуй, – прошептал он, – когда ты подошла ко мне в конюшне?

– Конечно.

– Почему ты пришла?

– Чтобы поблагодарить тебя. Ты спас меня от Турана. – По ее губам пробежала тень улыбки. – И мне было любопытно. Ты отличался от мужчин, которых я знала.

– Я был самым красивым? – шутливо спросил Джон.

– Нет. – Она снова положила голову ему на грудь. – Все дело в том, как ты на меня смотрел. В кухне, где мы впервые встретились, ты встретил мой взгляд, но не отвернулся. Мой отец приказал бы тебя выпороть, если бы это увидел.

Джон погладил ее волосы.

– Я не знал, как еще поступить.

– И ты не просто не опустил глаза. – Зимат снова подняла голову и встретила его взгляд. – Я почувствовала, что ты видишь меня, видишь по-настоящему, как человека, которого можно любить. А не как вещь, предназначенную для обладания.

Джон нахмурился:

– Я не мог бы тобой обладать, даже если бы захотел. Следующей весной ты станешь женой Хальдуна.

– Нет! – Зимат взяла его за руку. – Я этого не перенесу. Мы убежим. Ты увезешь меня далеко отсюда.

Джон отвел взгляд.

– Мы не можем.

– Нет, можем! Я знаю, где отец хранит золото. Я могу взять столько, что нам хватит, чтобы добраться до Иерусалима.

– Дело не в деньгах. Твой отец могущественный человек. Никто не согласится нас принять. До самых земель франков мы не сможем найти приюта. Нас поймают, и меня казнят. – Джон посмотрел в глаза Зимат. – Возможно, и тебя.

– Я не боюсь смерти. Лучше смерть, чем жить без тебя и стать рабыней Хальдуна.

– Я не возьму на себя ответственность за твою гибель, – сказал Джон. – Есть еще одна причина: твой брат.

– Он твой господин. Ты ничего ему не должен.

– Нет, он мой друг, и я обязан ему жизнью.

Зимат отвернулась.

– Ты меня не любишь. – Она разрыдалась, все ее тело содрогалось от горя.

Джон протянул руку, нежно прикоснулся к ее щеке и повернул лицо к себе.

– Ты знаешь, что это не так, – сказал он, обнимая девушку.

Он крепко прижал ее к себе, а она снова положила голову ему на грудь, и они долго молча лежали рядом. Когда Зимат наконец отстранилась, его туника промокла от ее слез.

Она заглянула ему в глаза.

– Я хочу спать с тобой, Джон, как жена спит с мужем.

– Но…

Зимат приложила палец к его губам.

– Я не хочу, чтобы мой первый раз был с Хальдуном. Я хочу, чтобы это произошло с тобой.

– Ты уверена?

Зимат кивнула и сбросила с плеч халат.

* * *

Юсуф стоял во дворе за домом и слушал речитатив муэдзина, призывавшего правоверных на молитву. В первый раз после своего десятилетия он не завершил утреннюю молитву. Ширкух сказал, что они уедут с рассветом, небо над горой Таллат аль-Джавзани уже посветлело, и постепенно на смену розовому цвету пришел оранжевый, а потом ослепительно белый. Юсуф повернулся и бросил последний взгляд на дом. Его глаза задержались на лаймовых деревьях с густой листвой, где так часто он проводил время за книгой. Потом он посмотрел на клетку, в которой столько лет назад сидел Джон; на дверь кухни, откуда доносились приятные запахи дрожжей и пряностей.