Книга Проклятый эксперимент. Магиня - Вера Чиркова

«Вот как», — расстроилась дорина. Выходит, и у нее уже есть тут враг, о котором они с Таем даже не догадываются. Однако зря этот грубиян ждет от дорины доказательств ее прав и рассчитывает после отделаться коротким извинением и небольшим наказанием. Лиарена давно и точно знает, как глупо и бесполезно тратить силы и время на объяснения с такими людьми. С ними нужно поступать просто — отдавать на суд тому, кто имеет право судить.

Магиня протянула воздушную лапу, мгновенно замотала конюха в плотный кокон, оставив возможность дышать, но не разговаривать, и спокойно пошла дальше.

— Где те щенки, которые тебе понравились?

— Там, — показал лапкой Зелен, с опаской оглянувшись на замершего в нелепой позе конюха. — В углу.

Пока дорина дошла до небольшого, устеленного соломой закутка, она успела окончательно успокоиться и обдумать, как сообщить о произошедшем Тайдиру. О том, чтобы простить наглеца, и речи не шло. Его злое, напряженное лицо и близко не выглядело ни сконфуженным, ни виноватым, когда конюх пытался вывернуться из воздушных пут.

— Который? — спросила магиня, рассматривая пятнистую собаку, удобно, словно в гнездышке, лежавшую в щедрой охапке сена с выводком разномастных щенят.

— Вон тот, — тихо сообщил зеленый прислужник, ткнув пальцем в самого маленького, черного кутенка с круглым белым пятнышком посредине спины.

Лиарена немедленно выхватила плетью облюбованного Зеленом щенка, поднесла к себе и оглядела: вроде здоровый, пузико круглое, и черные бусинки глазок уже смотрят вполне осмысленно. Значит, сможет дальше жить без матери, если ее заменит заботливый хозяин.

— Запомни, кормить его пока можно только молочком, я покажу как, — пояснила дорина, вручила малыша новому владельцу, подхватила их воздушной лапой и открыла путь назад, в спальню.

— Длинная у тебя минутка, — чуть укоризненно произнес Тайдир, рассматривая слегка ошеломленную рожицу Зелена. — Карик вон уже задремал.

— Сейчас вызову Берта и Устину, — заглянув в личико сына, сообщила Лиарена и два раза дернула шнурок звонка. — И еще… у тебя появилось важное дело.

— Какое? — насторожился дорин.

— Сейчас… Вот и они. Берт, садитесь, я хочу, чтобы вы тоже послушали. Зелен, повтори, пожалуйста, слова, сказанные человеком, которого мы встретили возле конюшни. Все до единого.

— Куда лезешь? — голосом конюха проскрипел лохматый прислужник, и Лиарена вновь подивилась, как точно он копирует однажды услышанный голос и интонацию.

— Может, он тебя не узнал? — выслушав речь конюха, мрачно процедил дорин и тут же смолк, наткнувшись взглядом на ехидную усмешку Берта.

— Я и сам примечал, — признался камердинер. — Не переносит он ни дорину, ни меня. Но сначала думал, это от донны Дильяны неприязнь осталась. А потом заметил: как только он кого-то из нас издалека увидит, рожу не просто злоба, ненависть перекашивает. Потому присматривал за ним тайком и упряжь проверял, но пока помалкивал… негоже голословно-то обвинять.

— Как ему не злобствовать, — невесело вздохнула Устина. — Ведь Калья прежде и ему глазки строила. И когда дорина ту кошку потрепала, она снова к Уршану жаловаться побежала. Ну а теперь ее куда-то в чужой дорант замуж отдали… вот он и ярится.

— Все ясно, — вскочил с места дорин. — Не нужно мне тут никаких приятелей той гадины.

— Тай, подожди, — ринулась наперерез ему дорина. — Он стоит возле конюшни, замотанный в кокон, но сам его не суди, умоляю. Возьми Ильтара или Сайдена… он ведь не только меня задел, всех магинь разом.

— Я тоже пойду, — вызвался Берт. — Свидетелем. А дорину не вмешивайте, он ведь наверняка скажет, будто ее не узнал. Ну и пусть получит за оскорбление магов.

— Хорошо, — согласился дорин, заглянув во встревоженные глаза любимой. — Отдам его Ильтару и вернусь. А ты пока отдыхай. Идем, Берт.

— Я вам проход открою, — распахнула туманный путь Лиарена, проводила мужчин взглядом и обернулась к Устине: — Карик уснул, укладывай в колыбельку, наверное, в ночь пошел. А мне передай с Ортной полстакана теплого молочка и блюдце, научу Зелена щенка кормить.

— Его будут бить? — внезапно спросил лохматый прислужник, когда за Устиной закрылась дверь.

— Кого, конюха? Нет, конечно. Просто отправят жить в другое место, не стоит держать рядом человека, который тебя так ненавидит, — устало вздохнула дорина и осторожно поинтересовалась: — А Миттен тебя бил?

— Нас Черн наказывал, — нехотя признался Зелен, поглаживая крепко прижатого к животу щенка. — Но он не знал, что Зелен может сделать мех крепким. Больно было, только когда по носу и глазам попадал.

— Дрянь он был, этот Черн, — рассердилось дорина. — И дедушка Тая тоже был не прав. Жаль, нельзя с ним поговорить… если он жив, конечно.

— Жив, — буркнул Зелен, умильно рассматривая пытающегося сосать его палец питомца. — А спать он где будет?

— Кто — спать? — не поняла сначала дорина. — Ах этот… Возьми глубокую корзину и постели какую-нибудь тряпицу. Потом поставь возле своей постели… а где ты сам спишь?

— В кладовой, — безразлично сообщил повар и коротко добавил: — На полке. Но Зелен не спит, просто сидит.

— Тебе нужно свое место, — постановила Лиарена и даже нахмурилась: как же это она могла забыть, ведь собиралась выделить мохнатому повару комнатку. — Покормим щенка и пойдем, я сама тебе выберу помещение. А пока расскажи, откуда ты знаешь, что Миттен жив? Он ведь уже очень стар. И давно не возвращался в свое убежище.

— Зелен потихоньку ходил и слушал, когда еще не ел открывающее заклинание. Они не видели Зелена и говорили про хозяина и соседей. — Мохнатый повар секунду помолчал и вдруг заговорил явно женским, мелодичным, но усталым и надтреснутым голосом: — Не знаю, Илга, остался ли там еще кто-нибудь, способный здраво мыслить, или нет. Все-таки столько лет… Вайз недавно видел, как в зеркале мелькнул Миттен, и лицо у него было очень измученное. Не рассказывай остальным, все и так живут на грани. Недавно застала Фирнса с веревочкой в руках… сердце прямо кровью облилось. После Лайны я невольно слежу за каждым, кто идет к мосткам.

— А еще, что она еще говорила? — умоляюще уставилась на прислужника Лиарена. — Припомни, Зелен, это так важно! Туда, где стоит то зеркало, попало очень много родных нам людей, моя мать, дед Тая и его тетки с племянниками, друзья Ильтара и Экарда. Мы очень хотим помочь им вернуться, но не понимаем, как это сделать. Каждое слово, которое ты вспомнишь, может нам помочь… Постарайся, Зелен. А я покажу тебе самые красивые места и подарю самые интересные вещи.

— Зелен расскажет, — подумав немного, согласился повар и вдруг снова притих. А потом неуверенно поинтересовался: — А Миттен тоже вернется?

— Если он жив и нам удастся его спасти, то, конечно, вернется, — не стала лукавить магиня и твердо добавила: — Но тебя забрать больше не сможет. Ты теперь свободное существо и можешь жить где захочешь. Это тебе каждый магистр обители подтвердит.