Книга Оберег волхвов - Александра Девиль

Между тем Глеб, получив отпор от Анны, с удвоенным пылом захотел убедиться в чувствах Надежды. Он снова нашел способ встретиться с девушкой наедине в той самой хижине, где когда-то они стали любовниками. Два дня продолжались их встречи, на третий же случилось происшествие, которое разбило вдребезги все мечты юной гончаровны.

Так совпало, что и Анна была в монастыре, возле кельи Евпраксии, когда туда прибежала заплаканная, растрепанная Надежда. Княгиня и боярышня сразу догадались, что только несчастная любовь к Глебу стала причиной этих слез. Немного успокоившись, Надежда смогла наконец рассказать все по порядку:

— Не успели мы с Глебом войти в избу, где встречались, как на нас налетели Берислава с Завидой и двумя холопками. Вспомнить страшно, какими словами обзывала меня Берислава. Она даже кинулась ко мне драться, но Завида ее удержала. От стыда я готова была сквозь землю провалиться… — Надежда закрыла лицо руками, заново переживая происшедшее. — Но самое горькое и обидное, что он меня не защитил! Ведь обещал, клялся, что перед всеми объявит меня своей невестой. А тут… стоял и молчал, потом стал оправдываться, говорил, будто мы встретились случайно и он повел меня в избу, чтобы расплатиться за посуду. А Берислава как закричит: «Жалкая потаскушка, он не за посуду с тобой хотел расплатиться, а за то…» Нет, не могу повторять все ее грязные слова. А Глеб на меня даже не посмотрел, стал обнимать и уговаривать Бериславу… Он предал меня, предал, посмеялся надо мной!..

Надежда горько зарыдала, сев на скамью и обхватив голову руками. Анна и Евпраксия вначале пытались ее утешать, но потом поняли, что девушке надо дать время выплакаться.

— Иначе тут и быть не могло, — вздохнула Евпраксия, — утешься, милая, хотя бы тем, что вовремя распознала подлого и трусливого предателя.

— В том-то и беда, что не вовремя!.. — воскликнула Надежда, подняв на Евпраксию заплаканное лицо. — Грешница я великая, дала ему себя увлечь! Бедные мои родители! Если они узнают, что с ними будет? А со мной?..

Анна догадалась, какой именно грех совершила Надежда, и презрение к Глебу охватило ее с новой силой. Она не могла понять, какими чарами этот расчетливый хвастун мог покорять женские сердца. Сама же Анна была совершенно безразлична к нарядному красавцу и не испытывала ни малейшего смущения в его присутствии. Минутами она смутно понимала, что другой, гораздо более привлекательный для нее образ сводит на нет все чары записного волокиты.

Но у Надежды сердце не было защищено от соблазна. Полюбив вычурную красоту и любезные речи князя, она не разглядела тщеславную пустоту его души. Теперь слезы не могли облегчить ее страданий, и Евпраксия, не выдержав этого бесконечного потока, даже прикрикнула на девушку:

— Успокойся, иначе с тобой будет припадок! Ну, выпей воды. Вот так. Не ты первая поддалась этому греху, не ты последняя. Жить все равно надо. И главное, что ты должна сделать, — это напрочь забыть князя. Вы с ним не пара.

— Конечно, ведь я бедная, простая девушка, — всхлипнула Надежда. — Говорил мне отец: не засматривайся на знатных, они не про твою честь…

— Дело не в этом, — возразила Евпраксия. — Вы с Глебом не пара потому, что у вас разные души: у тебя — добрая, чистая, любящая, а у него — мелкая, тщеславная душонка. Ты была бы с ним несчастна, даже если бы стала его женой.

— Нет, неправда! — вскричала Надежда. — Я несчастна только потому, что бедна!

И вдруг лицо Евпраксии исказилось, глаза мрачно сверкнули, и она с болью в голосе воскликнула:

— О, как ты ошибаешься! Как ты ошибаешься, дитя!

Анна и Надежда разом взглянули на Евпраксию, уловив в ее словах что-то необычное, некий скрытый смысл. Гончаровна даже перестала всхлипывать, словно ребенок в ожидании сказки.

Евпраксия села на скамью, облокотилась о стол и с грустью посмотрела на девушек, которые, затаив дыхание, приготовились ее слушать.

— Это вечное заблуждение бедных людей — думать, что богатство приносит счастье, — повторила бывшая императрица уже спокойным тоном человека, оставившего в прошлом все бури жизни. — Поверь, дитя, что в шелках и бархате можно страдать не меньше, чем в жалких лохмотьях. Под крышей богатого дворца порой живется страшней, чем в убогой хижине. И за примерами далеко ходить не надо. Пусть скажет Анна, много ли счастья в отцовском доме? А ведь хоромы боярина Раменского одни из лучших в Киеве. Да и не только в боярском доме неладно, но и в самом княжеском дворце. Уж я-то знаю, какие мрачные тайны иногда скрываются за крепкими стенами и пышным убранством…

— Посмотри на меня, Надежда. Я родилась дочерью великого князя, затем стала германской императрицей. Я не могла пожаловаться на бедность и незнатность. Но была ли я когда-нибудь счастлива? Только в детстве. А потом… разве что в мечтах. Моя жизнь — это череда страданий и грехов, к которым меня принуждали… Я давно поняла, что счастье — редкий гость в этом мире. Ни богатство, ни знатность, ни власть, ни красота и ум не обеспечат человеку счастье. Я видела властолюбцев, лишенных трона и втоптанных в грязь, видела богачей, впавших в нищету, мудрецов, утративших разум, молодых красавцев и красавиц, пораженных неизлечимыми болезнями. И, пройдя через тяжкие испытания, я поняла, что счастье заключено в самом человеке. Как бы вас ни испытывала судьба, всегда оставайтесь людьми, не ропщите на Бога и не обращайтесь за помощью к темным силам. Тот, кто живет в согласии со своей душой и чтит Господа, найдет в себе волю победить внешние невзгоды. Только так, другого выхода нет.

На несколько мгновений в келье воцарилось молчание, а потом Надежда с тяжелым вздохом произнесла:

— Если бы мои родители все умели понять, как ты, госпожа!.. Но они простые, необразованные люди, и они меня осудят, проклянут…

— Я бы поговорила с ними, — сказала Евпраксия, — но твои родители вряд ли захотят ко мне прислушаться — у меня плохая слава… Ты сама им все объяснишь, когда наступит час.

— Но я боюсь! — воскликнула гончаровна, стиснув руки перед подбородком. — Мне страшно возвращаться домой, ведь родители, наверное, уже обо всем знают. После скандала, который учинила Берислава…

— А были свидетели этого скандала, кроме холопов Завиды? — спросила Евпраксия.

— Нет, но Берислава и сама опозорит меня на весь Киев.

— Сейчас она этого делать не станет, поскольку не захочет иметь такую огласку до свадьбы: вдруг вмешается Вышата, потребует от князя ответа за совращение дочери. А вот после свадьбы Бериславе уже нечего будет бояться, и тогда жди от нее всяческих козней. Но сегодня возвращайся домой смело — родители пока ничего не знают. У тебя еще есть время подготовиться к объяснению с ними. И самое главное, помни: обманутая любовь — это еще не конец жизни. Ищи силы в своей душе — и Бог тебе поможет.

После ухода Надежды Евпраксия посмотрела ей вслед и сказала:

— Дай Бог, чтобы несчастья бедной девушки на этом закончились. Надеюсь, что князю, при его опытности, хватило разума поберечь бедняжку.