Книга Черный путь - Иар Эльтеррус

– Зато я вижу. Он не хочет вязнуть в долгом противостоянии. Он всегда был сторонником молниеносных ударов в жизненно важные точки противника. У него другая цель – Хранитель. И сейчас именно против Хранителя будет направлена вся его сила.

«Возможно. Но с Аргонрада нас все равно не выпустят. Пока что они могут это сделать. Подожди немного, набери силу – и отправимся на поиски Хранителя».

Нархгал промолчал. Возразить было нечего… то есть возразить-то было чего, но он прекрасно понимал, что на каждый его аргумент у эльфа найдется более весомый контраргумент. Просто потому, что на сей раз он прав. И все же война была объявлена. И Дракон собирался полностью использовать свои преимущества, которых тоже хватало. Для начала – получить подконтрольную ему страну в качестве базы.

У Аргонрада не было шансов остаться прежним хоть в чем-то.

Глава девятая

Аенгрост, Некрополь, развалины города вампиров, Сергаал Черный Клинок, Носитель Духа Предела, 2-я декада лета, 2904 год Восьмой эпохи

Лес окутывала ночная мгла, едва разгоняемая неверным светом окутанной клочковатыми обрывками облаков луны. Влажные, серо-синеватые струйки тумана медленно вытекали из низины, призрачным кружевом обволакивая деревья и кустарники. Где-то тревожно вскрикнула вспугнутая птица, через невысокие заросли камеяна опрометью метнулся заяц – только и мелькнул меж круглых листочков белый хвостик. Вблизи хрустел валежник под чьими-то ногами, гулко хлестнула гибкая ветка, отброшенная в сторону…

На поляну выметнулся возмутитель ночного спокойствия. Он хрипло, с присвистом дышал, длинные черные волосы спутанным покрывалом струились по спине, в глазах тускло горел алый огонек. Его губы, подбородок и рубашка были вымазаны свежей, еще не запекшейся кровью.

Беглец остановился, бросил вокруг себя дикий, загнанный взгляд. Потом рухнул на колени и отчаянно, горестно завыл, запрокинув лицо и подставляя бледную кожу лунному свету.

Сергаал хотел только одного – перестать быть. Он не понимал, что с ним происходит и что он натворил, осознавал только, что превратился в то, что ненавидел всей душой – в проклятого кровососа, в вампира, паразита… Осознав себя лишь несколько минут назад непонятно где, чувствуя на губах такой знакомый солоноватый привкус и не видя рядом никого из спутников, Волчонок мог сделать только один вывод – и он его сделал.

Прокусив собственными клыками губу – черт, какие же они теперь острые и длинные! – Хранитель заставил себя встать и прислушаться. Теперь-то он понял, насколько его тело, даже преобразованное Мечом, было слабее, медленнее и попросту хуже, чем вампирское – Сергаал слышал в пять раз лучше, чем раньше, видел даже в полной темноте, различая тепловые пятна, чувствовал запахи не хуже зверя, а о скорости, выносливости и силе даже говорить нечего – он мог голыми руками разорвать пополам человека, не особо при этом напрягаясь, мог легко обогнать самого быстрого коня и бежать на предельной скорости несколько часов.

Вот только цена за это была – чужая кровь, чужая жизнь.

Сильнее сжав челюсти – по подбородку потекла новая струйка крови, – Волчонок отогнал усилием воли горькие мысли и вслушался еще раз. Невдалеке тек ручей…

Через несколько минут Хранитель уже склонился над холодной, быстрой водой и остервенело смывал с себя кровь. Ему казалось, что она въелась в кожу и эти жуткие пятна никогда не отмоются. Едва не содрав кожу с нижней части лица, рук и груди, Сергаал наконец-то решился попытаться разглядеть свое отражение. В сотне футов вниз по течению он нашел бочажок со стоячей водой, в которой отражалась луна, стыдливо драпирующаяся облаками.

Опустившись на колени и опершись руками в края бочажка, Хранитель открыл глаза и вгляделся в собственное отражение, нахально потеснив ночное светило.

С зеркальной поверхности неподвижной водной глади на него смотрел черноволосый растрепанный молодой человек с неправильным прикусом верхних троек, бледной от волнения кожей и неестественно черными глазами. Вроде бы все было как обычно… вот только Сергаал прекрасно различил в глубине этих глаз почти невидимый и неощущаемый, но готовый в любую минуту обратиться алым безумием огонек, которого раньше не было.

Это был конец, и Волчонок прекрасно это понимал. Он бросил судорожный, прощальный взгляд на небо, уже почти полностью окутанное облаками – звезд не было видно, а ведь так хотелось взглянуть на них в последний раз… Тянуть было незачем, и Хранитель быстро вытащил из-за пояса подарок Сигурни – узкий нож, выструганный из превосходной осины.

Отчаянно хотелось жить. Дико, безумно, до дрожи и слез. Жить, дышать, любить, делать свое дело, мечтать… Но теперь было нельзя. Тварь, живущая за счет жизней других, должна быть мертва, он сам для себя это решил, слушая разговор Мартина с герцогом и тихо скрежеща зубами в бессильной ярости. А теперь он сам превратился в такую тварь…

Кто бы мог подумать, что все так кошмарно закончится… Сергаал был уверен, что его физические способности к перестраиванию организма позволят ему избежать участи кровососа и, как только он выполнит свою миссию среди вампиров, то сразу избавится от этого кошмара. Возможно, так и было, и даже сейчас, призвав всю свою силу и силу Меча, он мог бы вновь стать человеком… ну тем подобием человека, которым являлся после перехода на Аенгрост. Вот только до сих пор огнем обжигали кожу пятна крови на подбородке, шее и груди. Крови кого-то из его спутников и, возможно, даже Сигурни – она была ближе всех, когда он засыпал. А может, и всех троих – у него хватило бы сил справиться с десятком охотников, не говоря уже об одном-единственном молодом Кейтане и маленькой рабыне из Алеарта.

Перед глазами встала красочная картина – Сигурни, запрокинув голову, лежит на лапнике, и на темно-зеленые хвойные иголки медленно стекают крупные капли крови из разорванного его клыками горла. Следом сжалась в комочек Тлайрат – в ее мертвых глазах застыл ужас. И Кейтан, бросившийся на защиту девушек, тоже лежит поодаль, мертвый, как и все они.

Осиновый кинжал уверенно взметнулся вверх. И не было рядом Меча, чтобы предотвратить безумие…

Зато был кое-кто другой.

За миг до того, как острое деревянное лезвие прорвало кожу, на противоположной стороне бочажка появилась тень. Взмах руки – нож, кувыркаясь, летит в сторону, тень оказывается возле Сергаала, еще один взмах – и тот падает на землю.

– Что же ты творишь, Хранитель? – с укором воскликнула тень – голос показался Волчонку смутно знакомым. С трудом подняв голову, он вгляделся в лицо непрошеного спасителя – и охнул.

– Ты? Но как это… Я же…

Вивьенн усмехнулся и протянул новоявленному вампиру руку.

– Скажи мне, Хранитель, сколько тебе лет? – казалось бы, совершенно некстати спросил он.

– Э… Тридцать один год, – отозвался тот, несколько опешив. – Но какое…

– Тридцать один год, а ведешь себя, словно пятнадцатилетний рефлексирующий подросток, – жестко оборвал его Вивьенн. – Не даешь себе труда подумать, даже не пытаешься проверить свои догадки, чуть что – и сразу же прощаться с жизнью… А потом еще обижаешься, что мои некропольские сородичи считают людей полуживотными, недоразвитыми существами.