Книга Шелепин и ликвидация Бандеры - Леонид Млечин

После разгрома «антипартийной группы» в пятьдесят седьмом Хрущев перевел Кириченко в Москву себе в помощь, приблизил, доверял. Но вскоре убедился, что на роль второго человека Алексей Илларионович, у которого был тяжелый характер, не тянет, и расстался с ним. Тем более что товарищи по партийному руководству наперебой жаловались на откровенное хамство и диктаторские замашки Кириченко.

Попутной жертвой оказался Семичастный.

Опытные аппаратчики настроили Хрущева против Владимира Ефимовича, нашептав, что новый завотделом слишком ориентируется на Кириченко. Это насторожило Хрущева. Заведующий ключевым отделом парторганов должен был подчиняться только первому секретарю. А неопытный Семичастный имел неосторожность откликаться всякий раз, когда его вызывал Кириченко, и докладывал все, что того интересовало.

Хрущев решил, что Семичастному рано еще руководить ключевым отделом ЦК партии, и отправил его в Баку.

Кириченко тоже убрали из Москвы.

12 ноября 1959 года на президиуме ЦК Никита Хрущев поставил вопрос об организации работы секретариата. Он выразил неудовлетворенность постановкой дела:

— У всех секретарей ЦК должны быть равные возможности вносить вопросы и их обсуждать. Надо установить очередность: каждый секретарь ведет работу по неделе. В коллективе не сложилась, чтобы кого-то признали вторым лицом. И не нужно, а то он начинает проводить свою линию в подборе кадров. И при распределении обязанностей отдел партийных органов и административный отдел не надо ни за кем закреплять.

Важность роли человека, который ведет заседания секретариата, не надо было никому объяснять. Однажды Сталин, отдыхая в Мацесте, пошутил в узком кругу:

— История делится на три периода — матриархат, патриархат и секретариат…

Ворошилов, Суслов, Игнатов, Брежнев поддержали Хрущева:

— Правильно, нельзя закреплять кадры за одним из секретарей, превращать кадровые дела в чью-то вотчину. И вопросы награждения тоже надо решать сообща. Иначе аппарат и местные партийные органы начинают ориентироваться на одного человека. Второго секретаря у нас не было, он и не нужен.

Екатерина Фурцева от общего перешла к частному и заговорила о том, ради чего собрались. Она первая назвала фамилию человека, которому устроили экзекуцию:

— Получилось так, что все кадровые дела сосредоточились в руках товарища Кириченко. Хотя никто не поручал ему курировать военные кадры и кадры комитета госбезопасности. Получилось так, что все назначения зависят от Кириченко. Скажет: «Я его не видел. Я его не знаю» — и все. Без него ничего не решишь: «Вот вернусь из отпуска, тогда решим». А у товарища Кириченко много личных недостатков — честолюбие, властолюбие.

Ее поддержал Фрол Козлов:

— Предложения товарища Хрущева имеют большое и принципиальное значение. Нельзя, чтобы кадры проходили только через одного человека. И награждения нельзя отдавать в одни руки. А недостатки товарища Кириченко известны. Вот, после разговора с ним товарищ Брежнев рыдал.

Хрущев призвал на помощь украинских работников, недавних подчиненных Кириченко, чтобы критика прозвучала убедительнее и чтобы Алексей Илларионович видел: родная республика его не поддерживает. Николай Викторович Подгорный работал у Кириченко вторым секретарем на Украине, многим был ему обязан, но теперь с удовольствием воспользовался возможностью столкнуть с откоса бывшего начальника:

— Кто ведет секретариат, у того и больше власти. А что касается личных недостатков Кириченко, могу подтвердить. Он думает, что он самый умный: «Я все решаю, я всех ставлю». Если слово против скажешь, Кириченко никогда не забудет, станешь врагом.

Подгорному вторил председатель президиума Верховного Совета Украины Демьян Коротченко:

— У Кириченко много недостатков: кипятится, не выдержан, груб, принижает человека.

В конце дали слово самому Алексею Кириченко. Он пожаловался на то, что напрасно ему «шьют дело»:

— Такой бани мне еще не устраивали. Но ведь не было же ни одного вашего замечания, на которое бы я не реагировал!

Тут взорвался Хрущев:

— Я с этим не согласен! Никто вам ничего не «шьет»!

И бросил уничтожающе:

— Самое тяжелое, что я хуже стал к вам относиться. Вы просто зазнались.

Первый секретарь сформулировал решение:

— Надо записать в решении, что меняется стиль руководства, что мы делаем шаг вперед в нашей системе. Вести секретариат ЦК по алфавиту, каждый по месяцу.

26 ноября в решении записали:

«Считать нецелесообразным, чтобы председательствование на заседаниях Секретариата осуществлялось постоянно лишь одним секретарем ЦК. Установить, что на заседаниях Секретариата секретари ЦК председательствуют поочередно (помесячно)».

В документ внесли еще одно важное положение. На секретариат ЦК в целом как орган коллективного руководства возлагалось «наблюдение за работой» отдела партийных органов (тем самым, которым еще недавно руководил Семичастный) и отдела административных органов ЦК (ему были подведомственны КГБ, МВД, прокуратура и вооруженные силы).

Иначе говоря, Хрущев не хотел, чтобы в работу двух важнейших отделов вмешивался кто-то еще из секретарей ЦК. Оба отдела должны подчиняться только ему самому.

В решении президиума устанавливался перечень должностей, кандидаты на которые в обязательном порядке утверждались секретариатом ЦК:

«Первые и вторые секретари обкомов, председатели облисполкомов и крайисполкомов, председатели Советов министров и председатели президиумов Верховных Советов союзных и автономных республик, министры СССР, руководители центральных организаций и ведомств, председатели совнархозов, командующие военными округами, армиями и флотами, начальники политуправлений округов, армий и флотов, председатели республиканских комитетов госбезопасности, начальники областных и краевых управлений КГБ…».

Судьба Кириченко была предрешена. Хрущев попросил Брежнева приискать ему работу. 7 января 1960 года на президиуме ЦК Брежнев предложил отправить Кириченко или послом в Чехословакию, или первым секретарем Ростовского обкома.

Спросили мнение самого Кириченко. Алексей Илларионович поблагодарил за доверие, сказал:

— Согласен пойти на любую, меньшую хотя бы в десять раз работу, чем предлагают.

Хрущев великодушно сказал, что Кириченко может выбирать, президиум согласится с его пожеланием. Кириченко пожелал было поехать послом, но за ночь передумал и попросился в Ростов. 8 января назначение утвердили. Правда, на этой должности его продержали всего полгода. 15 июня пленум Ростовского обкома освободил Кириченко от должности. Ему оформили пенсию.

Хрущев продолжал менять руководящие кадры.

4 мая 1960 года он провел президиум ЦК по кадровым делам. Объявил недовольно:

— Секретариат — слишком объемистый, удельный вес секретарей в президиуме ЦК излишне большой.