Книга Горец. Имперский рыцарь - Дмитрий Старицкий

Принцип разумной гигиены.

Принцип единого руководства всеми лагерями для военнопленных, органами снабжения их продовольствием, инструментами и распределения произведенной продукции.

Принцип национального разделения пленных по лагерям. Совсем не нужно, чтобы наши нынешние враги создавали между собой горизонтальные связи с оттенком вражды к империи.

Принцип строгого отделения офицеров от рядовых. Офицеров концентрировать в отдельных лагерях «для благородных» с особыми условиями. Общество тут феодальное по нравам. Если такого не сделать, то обвинят в варварстве. Впрочем, император это предвидел, когда стал сосредотачивать лагеря военнопленных в Реции. У нас и так репутация отмороженных. А уж после моей «кровавой тризны» так вообще…

Плановый принцип использования пленных в качестве рабочей силы. Пока же все на уровне рефлексов реагируют. И внимательно отследить, чтобы экономика марки не просела в отдельных отраслях от отсутствия рабочих рук, когда пленных отпустим домой после войны.

Принцип бригадного подряда и распределения «пайки» в зависимости от норм выработки всего коллектива. А там сами между собой пусть разбираются, как хотят питаться. Без лишних надсмотрщиков. Вино в порционе только за перевыполнение плана. Хотя его в Реции с избытком, но вино — сильный стимул для людей из северных стран.

Особо уделил внимание созданию штрафных лагерей строгого режима для отказников от работы, нарушителей дисциплины и лиц, склонных к побегам. С условиями жизни и труда, близкими к имперской каторге. Но это уже наказание по суду.

Отдыхал от этой работы, тасуя карточки с химическими элементами и читая местные книги по химии. Не такое это оказалось легкое дело — построить таблицу Менделеева, даже зная заранее ее принцип, но имея пробелы в знаниях по химии. Особенно в местной химической терминологии. Курса местной средней школы оказалось маловато, а земные термины тут неприемлемы. Но не боги горшки лепят…

В Будвице нас ожидали сильные морозы с метелью. Поэтому все торжественные встречи я отменил и приказал сразу гнать эшелон мимо вокзала на окружную дорогу и с нее на заводскую ветку «Гочкиза».

А там сразу потребовал свежую охрану для поезда и баню для всего личного состава.

Гоч пропадал где-то в городе, но меня приютила в мансарде заводоуправления его обслуга, обеспечив горячей ванной. Не, ну какое это блаженство, казалось бы, от примитивной процедуры помывки горячей водой… Особенно с мороза.

Посвежевший, отзвонился я Онкену, доложил о прибытии. Особой реакции «начальства» на такую мою «самоволку» не последовало. Да и отмазка у меня есть — командировка от Ремидия. Обещал генерал-адъютант устроить аудиенцию с кронпринцем по поводу новогодних подарков для раненых. В общем, «ждите ответа»…

Сделав еще несколько звонков, накинул полушубок и теплую шапку, переобулся в валенки и пошел по цехам глянуть на все хозяйским глазом.

Дополнительные печи температуру на рабочих местах держали хоть и низкую, но вполне комфортную для работы. Мастера разводили руками, но клялись, что выше плюс пятнадцати-шестнадцати градусов большие объемы цехов не протопить. Поставили временные тамбуры на входах и въездах. Обеспечили рабочих ватными жилетами…

— По-доброму, ваша милость, световой фонарь надо делать с двойным остеклением. И чердак перекрыть с отсыпкой каким-либо утеплителем. Строили-то под голой крышей из расчета обычных средних температур, — пояснял мне инженер по эксплуатации зданий. — Никто и предположить не мог, что морозы упадут за тридцать.

— А самовары поставить в цеху, чтобы рабочие всегда могли кипятком согреться, вам ушедшие боги не позволяют? — огрызнулся я на оправдания инженера.

Тот только руками развел. Понятно, даже не подумали о таком.

Несмотря на шалости природы, завод работал ритмично и планово наращивал выпуск продукции. Стартап закончился. Шла обычная заводская рутина, зависящая лишь от ритмичности поставок сырья. Даже проблему со стволами решили — теперь сами их куем. Какие требуются. Даже запас некоторый накопился в ожидании грядущего перествола ручных пулеметов «военного времени» с тонкими стволами от винтовок.

Кто работал творчески, так это технологи, уменьшившие вес «Гочкиза-Р» еще на шестьсот граммов. Сделал себе зарубку на память, что этих людей надо обязательно премировать, и не только деньгами. Скорее всего, карманными золотыми часами швицкой работы с логотипом «Гочкиза» и хвалебной гравировкой на внутренней стороне крышки. Так ими похвастаться легче будет.

И как всегда, кому война, а кому мать родна. В литейке мне традиционно жаловались на жару на рабочем месте. Распорядился готовить для сталеваров сельтерскую воду в достаточном количестве. Чтоб пили ее рабочие без ограничений.

Но Гоч молодец — по всему заводскому двору возвышались приличные поленницы дров. Вымерзнуть заводу в эту зиму не грозит. И горячее питание рабочим хоть раз в смену, но наладил. За счет завода. Мы от этого сильно не обеднеем, а рабочие трудятся лучше.

Глядел я на крыши в снегу и стены в белёсом инее. М-да… Облом. Мечталось мне собрать рабочих на митинг. Двинуть речугу про новогодние подарки им от их коллег с филиала во Втуце… Народ и армия едины… Все для фронта, все для победы…

Не судьба.

Как там дед мой любил приговаривать, «наши русские горницы с богом не спорницы». А выгонять людей на лютый мороз из-за идеологии могут только коммунисты.

Только сел развлечься пасьянсом с химическими элементами в рабочем кабинете Гоча, как прибежал шеф заводской рабочей столовой и стал слезно умолять мою милость дать рецепт этой самой «сельтерской воды» для литейщиков.

Стал писать рецепт и понял, что главный ингредиент в нем — лимонная кислота…

Засада, блин. Где ж я ее возьму?

Сказал просто:

— В горячем цеху должны стоять баки со слегка подсоленной кипяченой водой. Бак с краником, крышка на замке, — нарисовал я стандартный армейский бачок емкостью в четыре ведра. — Сделают такие емкости наши жестянщики легко. Только обязательно, чтобы луженые изнутри. А так… ваяйте их из того, что есть — медного листа, оцинкованной жести… что под рукой найдется. Добавлять охлажденный кипяток в них должен один и тот же человек, у которого будут ключи от баков. Не годится, чтобы наши рабочие страдали от жажды и пили неизвестно что.

Отпустил шеф-повара и внезапно для себя прошелся по гочевскому кабинету вприсядку, весело распевая по-русски:

— Только добавь воды! Только добавь воды! Только добавь воды!

Что ж я раньше-то о таком не додумался. Это же даже не бизнес. Это золотое дно. Сухая порционно фасованная шипучка. Да в окопах в летнюю жару мне памятник поставят.

Таким меня и увидел вернувшийся из города Гоч.

— Савва, тебя что, в генералы произвели, что так радуешься? — встал он в дверях, скрестив руки на груди.

— А-а-а-а-а… — встал я на ноги, отфыркиваясь и шутливо кланяясь. — Ваша милость, господин барон, изволили появиться на рабочем месте.