Книга Лицензия на вербовку - Игорь Атаманенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Только вот в чём вопрос, — размышлял Полещук, — кто он, этот Джон? Рядовой вербовщик-привлеченец, или “охотник за скальпами”, наделённый директивными полномочиями?
Впрочем, какая к чёрту разница! Не может Беллингхэм не откликнуться на просьбу советского дипломата.
Дать мало ему не позволит профессиональная гордость, а чем больше даст, значит, тем выше летает. Да и вообще, больше просишь — больше дадут…»
Для начала Полещук решил проконсультироваться у Сэлли.
Наивный! Несмотря на откровения доктора Гольдмана, подслушанные им в казино, он продолжал искренне верить, что Сэлли влюблена в него бескорыстно и безусловно.
«Как знать, — рассуждал Полищук, — может быть, дисциплинированный ум американки функционировал независимо от её души, и она тоже влюблена в меня? Влюбляются же врачи в своих пациентов… А в том, что я для неё — пациент, а она — мой целитель, сомнений нет!»
Чтобы не упасть в глазах любовницы, Полещук не стал распространяться о своих финансовых трудностях, а сослался на некоего сотрудника советского посольства, у которого якобы родился сын, и ему позарез нужны деньги.
Как бы невзначай спросил, кто из американских дипломатов может дать взаймы сумму в несколько тысяч долларов. Сэлли, не задумываясь, ответила, что самый богатый в посольстве — это Джон Беллингхэм.
«Это значит, — подумал Полещук, — что мой постоянный партнер на теннисном корте не просто вербовщик-привлеченец, а целый резидент…
Что ж, была ни была! Я вас, чертей, всё равно переиграю! Я от дедушки (Комитета госбезопасности) ушёл, а от бабушки (ЦРУ) и подавно уйду! В общем, вперёд, Леонид, действуй, как учил покойный отчим: “От суммы не зарекайся!”»
Авантюрист по натуре, Полещук никогда не терял азарта и нахальства. Однако на этот раз, предприняв рискованный, но, как ему казалось, спасительный шаг, он пожертвовал благоразумием. Вместе с тем он продолжал свято верить, что в конце концов победа будет за ним, а победителей, как известно, не судят…
При первой же встрече с Беллингхэмом на теннисном корте Полещук обратился к нему с просьбой одолжить денег.
Цэрэушнику только этого и нужно было, ибо он давно уже с помощью Грейвс разобрался в психологии русского разведчика. Но как профессионал Беллингхэм был несколько озадачен — не слишком ли быстро «птичка» угодила в клетку? Да и не угодила — сама запросилась!
По прикидкам американца, Сэлли должна была «выставить» русского из денег месяца через два, а тут… Ну что ж, так тому и быть!..
— Сколько, Леонид? — коротко спросил Джон.
Полещук, в тон американцу, так же односложно ответил:
— Много, Джон.
Полещук не склонен был торговать собой по дешёвке, поэтому сразу попросил десять тысяч долларов.
— Давайте, Леонид, обсудим всё после матча…
Солнце клонилось к закату, красноватые отблески мерцали на густой листве деревьев, с двух сторон теснивших аллею, по которой прохаживались разгоряченные игрой на корте американский и русский разведчики.
Последний, правда, не был уверен в том, что собеседнику известен его истинный статус. Однако Джон Беллингхэм очень быстро развеял иллюзии Полещука, расставив все точки над «i».
— Леонид, — начал американец тоном, который исключал любые сомнения в правоте его слов, — мы с вами из одного теста, хотя и вылеплены на враждующих континентах руками поваров различной идеологической ориентации. Мы с вами — братья по духу и устремлениям. У нас небольшая разница в возрасте, вы — моложе, но работаем-то мы на одном поприще… Если не ошибаюсь, на жаргоне ваших спецслужб это звучит, как «хлебать из одной тарелки». Всё перечисленное позволяет мне сделать вывод, что вы, так же как и я, лишены предрассудков. Впрочем, для людей нашей профессии предрассудки— непозволительная роскошь, вернее — дно, на которое нам не стоит опускаться…
Беллингхэм бросил быстрый взгляд на идущего рядом коллегу. Полещук, совершенно сбитый с толку непредвиденным пассажем американца, пытался скрыть свою оторопь и молча кивал головой.
— Вы совершенно справедливо полагаете, Леонид, что я дам вам искомую сумму. Но! Я дам её не взаймы, а как возмещение услуге, которую вы в состоянии мне оказать… Я намерен потребовать от вас не более того, на что, и в этом я нисколько не сомневаюсь, решились бы и вы, поменяйся мы местами…
Американец многозначительно замолчал в ожидании ответной реакции.
— Я слушаю вас, — прохрипел в ответ Полещук, под натиском Беллингхэма окончательно утративший способность связно выражать свои мысли.
— Мы лучше поймём друг друга, — будто и не обратил внимание на обескураженность русского, продолжил Беллингхэм, — если рассмотрим дело с позиций законов логики. Мне совершенно очевидно, что вы лишены возможности достать деньги где бы то ни было, в противном случае вы не обратились бы ко мне…
Я не спрашиваю, кто вам посоветовал прибегнуть именно к моей помощи, на какие цели была растрачена сумма, в которой вы сейчас нуждаетесь… Но! Я абсолютно уверен в том, что знаю не хуже вас, что с вами может случиться, если вы не сумеете вернуть деньги туда, откуда взяли. Так же как и я, вы убеждены, что будете спасены, как только вернёте долг. А быть спасенным для вас означает вернуться к образу жизни, который вы привыкли вести…
Вы — гедонист, Леонид, и, получив десять тысяч долларов, сможете вернуться к жизни, полной наслаждений, блеска… и, возможно, славы. Такое радужное будущее, мне кажется, вас больше устраивает, чем бесславное досрочное откомандирование на родину… И за что? За то, что вы растратили деньги на те блага и удовольствия, которые в состоянии оплатить и иметь всякий капитан любой недружественной вам спецслужбы, и о которых вы даже не могли мечтать до приезда сюда… Да и какие это «блага и удовольствия»? Это — необходимый минимум, который, повторяю, может позволить себе любой ваш западный коллега…
Однако страна, где мы с вами находимся по долгу службы, — это окраина мировой цивилизации. Вы еще не сумели даже краешком глаза заглянуть в замочную скважину цивилизованного мира. Уверен, что не ошибусь, сказав, что вы в самом начале большого пути… И что же? Стартовав на Богом забытых гималайских задворках, вы ими хотите завершить познание мира, свою карьеру, наконец?
Если это так, то должен признаться, что я ошибся в вас… Думаю, что вы, как любой человек, не лишенный здоровых карьерных амбиций, здорового честолюбия, не можете останавливаться на достигнутом… Да и потом, что это за достижение — Непал! Вам, как и любому из нас, оперативных сотрудников, наверняка снятся кресло и огромный стол с множеством телефонов где-нибудь в центральном аппарате своего ведомства, не так ли? Именно к этому должен стремиться всякий здравомыслящий спецслужбист… И никак не поддаваться дурному настроению в случае неудачи, тем более, если речь идёт о проигрыше за ломберным столом… Вы же не жизнь проигрываете — деньги. Умные люди говорят: «Деньги потерял — ничего не потерял. Время потерял — много потерял. Здоровье потерял — всё потерял». Вы, Леонид, молоды, у вас всё ещё впереди, так что запасайтесь здоровьем — пригодится!
