Книга Рекрут - Владимир Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виорел при виде Машки нефатально изменился в лице и, взглянув Косте в глаза, с легкой укоризной покачал головой.
– Вира, мы на самом деле на секунду, – сообщил Костя весело, и эта веселость компаньона, кажется, успокоила. – Проходи, Машут. Вот сюда, в комнату. Присаживайся. Я буквально минутку и тут же вернусь, ладно?
Маша присела на койку, которую Костя считал уже частично своей, а сам он выскользнул назад, в коридор, сцапал хозяина за рукав и уволок на кухню.
– Вира, прошу тебя как друга: штопор, два бокала и ход к столбику! На часик – в море искупаться, бутылочку распить и назад. Тем более что дольше фиг получится: на Машке половина одежды разлезется, если застрянем.
Виорел нахмурился.
– Вообще это не принято, – буркнул он неодобрительно. Потом сокрушенно вздохнул и добавил: – Но вас же, балбесов, фиг остановишь… Все проводники с этого и начинают…
Виорел вздохнул еще разок и вынул из ящика стола древний штопор с деревянной ручкой, из шкафчика пару старомодных бокалов на коротких ножках и сложил это все в полотняную торбу с ручками. Костя немедленно добавил туда вино и конфеты, а пакет с логотипом супермаркета привычно сунул в нижний ящик стола – последние недели на кухне он чувствовал себя более хозяином, нежели хозяин номинальный.
– Часа хватит? – спросил Виорел с обреченным видом.
– Вполне.
– Значит, через час крикну с обрыва. От столбика иди влево, там есть спуск к воде.
– Хорошо. Спасибо тебе.
Они по очереди вошли в комнату, Костя впереди, Виорел следом. Машке Костя протянул свободную руку, помог подняться на ноги, одновременно ловко развернув ее спиной к зеркалу, а рукой с припасами сграбастав еще и покрывало с койки.
– Сюрприз! – сообщил Костя, улыбаясь во все лицо, и для убедительности подмигнул.
А потом поцеловал Машку. В губы. И она, конечно же, закрыла глаза.
Придерживая ее за талию, Костя шагнул в открывшийся ход. В принципе они все выполнили как короткое танцевальное па из какого-нибудь знойного танго, с той лишь разницей, что движение Машки было не очень уверенным – она ведь не ожидала, что за спиной вместо стены с зеркалом окажется пустота. Но на ногах они устояли.
– Оп-ля! Вот мы и на месте.
– Ой, – сказала Машка, щурясь от яркого света и прикрывая глаза ладонью. – Не поняла! Где это мы?
– В сказке, – сказал Костя со значением и хотел уже было повести подругу к обрыву, чтобы увидела море, но вовремя сообразил, что в обуви со шпильками вряд ли удобно ходить по степи. – Туфельки можно снять…
Увидев море, Машка на добрую минуту оцепенела. Костя ей не мешал. Он помнил совет Виорела: любому, кто в Центруме впервые, нужно дать время. Чтобы свыкся и осознал. Но и торчать бесконечно на обрыве тоже не имело смысла.
– Пойдем окунемся. Море настоящее, если что.
– Но… – растерянно протянула Машка. – У меня же купальника нет!
– А зачем тут купальник? – усмехнулся Костя. – До ближайшего жилья два дня ходу. Нет тут никого. Только мы и море.
И с этой минуты Машка стала вести себя так, как Косте и хотелось. Она не задавала вопросов. Она не озиралась растерянно. Она просто доверилась ему.
И все было здорово. И море восхитительное. И вино прекрасное. И заниматься этим в воде оказалось очень любопытно – во всяком случае, Машка сказала, что ей понравилось. И время они рассчитали правильно – Машкина кожа лишь чуть-чуть порозовела под джавальским солнышком.
В общем, свист Виорела с обрыва донесся очень вовремя. Оделись, поднялись наверх. Виорел топтался у столбика – дожидался. И опять Костя Машку поцеловал, и опять они протанцевали два шага.
И оказались в Вологде, в квартире Виорела.
Покрывало Костя бросил у койки на пол – все равно следовало его как следует вытряхнуть, прежде чем стелить. Машка присела – надеть туфельки, наверное.
Виорел стоял спиной к зеркалу; в первые секунды Костя ничего особенного не заметил, но потом поза и выражение лица Виорела показались ему напряженными. Однако истолковал это Костя по-своему.
– Мы сейчас поедем, не переживай, – сказал он негромко. – Спасибо тебе еще раз…
– Вряд ли, – глухо отозвался Виорел. – Тебя кое-кто ждет. Девушку отправим, конечно, а тебе, боюсь, придется остаться.
Костя медленно-медленно повернул голову и поглядел направо. В дверном проеме стоял и едва заметно улыбался советник Фертье.
– Ой, – произнес Костя с совершенно той же интонацией, что и Машка час назад.
– Здравствуйте, Константин, – поздоровался Фертье по-джавальски. – Ваш компаньон совершенно прав относительно вашей подруги: ей совершенно точно ничего не угрожает, и в течение получаса она будет дома. Только отправлять мы ее туда не станем, просто завезем по дороге. Все равно нам ехать.
– Куда? – деревянным голосом уточнил Костя.
Фертье секунду подумал.
– В аэропорт, – сказал он по-русски, поскольку в джавальском нужное слово вряд ли существовало.
– Но он же закрыт? – удивился Костя. – Сколько лет ни одного рейса!
– Ничего, для нас откроют.
Фертье был совершенно спокоен и уверен в себе. Он явно знал, что говорит.
– Машины внизу, – добавил он. – Облачайтесь, к утру мы будем уже в Центруме.
Виорел протяжно вздохнул и шагнул к полотняным мешкам со снаряжением, а затем расстегнул штаны и принялся их стаскивать.
– Мне выйти? – подала голос догадливая Машка.
Виорел вопросительно поглядел на Фертье.
– Извольте на кухню, сударыня. – Он снова перешел на русский. – С удовольствием побеседую с вами пару минут.
По-русски Фертье говорил чисто и без акцента, но общая манера речи его была странноватая – Костя назвал бы ее старомодной. Так говорили актеры в фильмах о царской России, а не россияне двадцать первого века. Но вместе с тем у Фертье это получалось удивительно естественно. Во всяком случае, не вызывало отторжения.
Машка, негромко тюкая каблучками по линолеуму, прошла на выход. Костя натянул уже ставшую привычной робу. Виорел тоже облачился в походное.
– Ты как, с ранениями своими потянешь хоть? – сочувственно поинтересовался Костя.
– Можно подумать, у меня есть выбор, – буркнул Виорел. – Надеюсь, на полосу препятствий нас не загонят.
От внимания Кости не укрылось, что оружием своим напарник не пренебрег и проверял его, не таясь. Значит, определенная свобода в отношениях с клондальцами по-прежнему присутствовала. Это радовало, чего уж там.
– На.