Книга Лермонтов и Москва. Над Москвой великой, златоглавою - Георгий Блюмин

Свеча сгоревшая трещит.

Перо в тетрадке записной

Головку женскую чертит…

Все тихо – полная луна

Блестит меж ветел над прудом.

И возле берега волна

С холодным резвится лучом.

Вдоль дороги тянется глубокий овраг, который у местных жителей называется Банным. Давнишний владелец Середникова построил здесь когда-то грандиозную баню стоимостью в 30 тысяч рублей. На дне оврага есть остатки плотины, с помощью которой в овраге удерживалась вода для бани. Когда здесь жил Лермонтов, от бани оставались только развалины, которые считались прибежищем нечистой силы. Лермонтов проверял правдоподобие этой легенды, отважно придя сюда ночью со своим приятелем. Вообще поэт воспитал в себе выдающееся мужество и отвагу. Пройдут годы, и сосланный на Кавказ под пули горцев великий поэт проявит себя и великим воином. Не напрасно в своей поэме «Мцыри» (1839) он скажет устами ее героя:

…Я мало жил, и жил в плену.

Таких две жизни за одну,

Но только полную тревог,

Я променял бы, если б мог.

Ночное приключение в Середникове явилось темой одного из стихотворений, написанного летом 1831 года там же, в Середникове:

Сижу я в комнате старинной

Один с товарищем моим,

Фонарь горит, и тенью длинной

Пол омрачен. Как легкий дым,

Туман окрестность одевает,

И хладный ветер по листам

Высоких лип перебегает…

Обратимся вновь к воспоминаниям Е.А. Сушковой: «Каникулы Мишеля приходили к концу. Е.А. Арсеньева собиралась с ним в Москву. Накануне отъезда я сидела с Сашенькой в саду; к нам подошел Мишель. Хотя он все еще продолжал дуться на нас, но предстоящая разлука смягчила гнев его; обменявшись несколькими словами, он вдруг опрометью убежал от нас. Сашенька пустилась за ним, я тоже встала и тут увидела у ног своих не очень щегольскую бумажку, подняла ее, развернула, движимая наследственным любопытством прародительницы. Это были первые стихи Лермонтова, поднесенные мне таким оригинальным образом…

После возвращения нашего в деревню из Москвы прогулки, катанья, посещенья в Средниково снова возобновились, все пошло по-старому, но нельзя было не сознаться, что Мишель оживлял все эти удовольствия, и что без него не жилось так весело, как при нем».

Как Е.А. Столыпина, так и Е.А. Арсеньева были богомольны и посещали монастыри. Молодые юноши и девушки, собиравшиеся в Середникове, с удовольствием им сопутствовали, совершая такие свое образные турпоходы, разнообразившие их летнюю жизнь.

Новоиерусалимский монастырь. Храм Воскресения

Новоиерусалимский монастырь. Современный вид.

Фото В. Вельской

Новый Иерусалим. Никоновский скит.

Фото В. Вельской

Ближе всего от Середникова находился Новоиерусалимский монастырь (18 верст), заложенный патриархом Никоном в 1656 году. В Воскресенске (нынешней Истре) Лермонтов написал стихотворение, причем в тетради отметил, что стихи написаны «на стенах жилища Никона»:

Оставленная пустынь предо мной

Белеется вечернею порой.

Последний луч на ней еще горит;

Но колокол растреснувший молчит…

Вид Саввино-Сторожевского монастыря.

Художник Л.Л. Каменев

Ряд источников утверждает, что целью одного из походов обитателей Середникова был Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигороде. И в этом нет ничего неправдоподобного: расстояние от Нового Иерусалима до Звенигорода всего лишь 20 километров. Но вот в конце лета 1830 года Лермонтов побывал в Троице-Сергиевой лавре, находящейся в 70 километрах от Москвы. «На следующий день, до восхождения солнца, – писала Сушкова, – мы встали и бодро отправились пешком на богомолье; путевых приключений не было, все мы были веселы, много болтали, еще более смеялись, а чему? Бог знает! Бабушка ехала впереди шагом; верст за пять до ночлега или до обеденной станции отправляли передового приготовлять заранее обед, чай или постели, смотря по времени… На четвертый день мы пришли в Лавру изнуренные и голодные. В трактире мы переменили запыленные платья, умылись и поспешили в монастырь отслужить молебен».

Вид на Троице-Сергиеву лавру

Один слепой нищий, получив милостыню, по словам Сушковой, пожаловался, что перед этим какие-то молодые господа бросили ему в чашечку вместо денег камушки.

В семье Столыпиных рассказывали, что Е.А. Сушкова из шалости сама бросила нищему камень. Жестокая насмешка над человеком произвела на поэта столь сильное впечатление, что, вернувшись в гостиницу, он в то время, когда все остальные садились обедать, написал стихотворение «Нищий», обращенное к Сушковой, которая посмеялась над его чувством:

Куска лишь хлеба он просил,

И взор являл живую муку,

И кто-то камень положил

В его протянутую руку.

Так я молил твоей любви

С слезами горькими, с тоскою;

Так чувства лучшие мои

Обмануты навек тобою!

Впечатления от посещения подмосковных монастырей отразились в поэме Лермонтова «Боярин Орша». Бунтаря Арсения судят в просторном зале, напоминающем монастырскую трапезную с расписным потолком и стенами, украшенными резьбой и ликами святых.

Рассказ о трапезной Саввино-Сторожевского монастыря дает Павел Алеппский, сын антиохийского патриарха, архидиакон и писатель, автор записок о путешествии в Россию в 1654–1656 годах:

«Монастырь Св. Саввы меньше Троицкого, но построен по образцу его. Как тот я назвал бы женихом, так этот невестой, и поистине это так, как мы видели своими глазами…

После того как мы осмотрели все стены кругом, нас свели вниз во двор монастыря и повели в монастырскую трапезную, огромную, удивляющую зрителя своей стройкой, архитектурой, величиной, простором и обширностью своего изумительного свода; она не имеет подобной себе ни в описанном монастыре Св. Троицы, ни в знаменитом новгородском монастыре Св. Георгия. Она имеет кругом окна со стеклами; все углы ее связаны железом, и такие же связи идут от арки до арки. Вся она утверждена на одном столбе, но толщина ее фундамента и стен огромна. Удивительно искусство ее постройки и архитектуры! Она построена среди монастырского двора». Остекление окон трапезной подчеркнуто автором – ведь в то время даже в дворцовых помещениях вместо стекла применяли все еще слюду.