Книга Исповедь бандерши. 100 оттенков любви за деньги - Рената Башарова

Однажды я чуть было не купила себе жилье. Съездив на Кипр по контракту, я вернулась с суммой ровно на квартиру. Но… Моя любимая бабуня, хай ей грець, загремела в больницу с жесточайшим тромбофлебитом. И половину денег мы потратили на лечение. Как ни крути, а на любимую бабушку я не могла махнуть рукой. А остаток я потом потихоньку спустила. Знаете, как это бывает?

Я пересчитала имеющуюся у меня наличность, которую я натырила, живя с муженьком. Две с половиной тысячи долларов. Сделать ремонт на эти деньги? Хочется, конечно, но этого мало. Разве что так, подлампичить.

Думала-думала и решила эту квартиру пока сдать. А на эти денежки сделать себе подарок — купить тур в Египет. Но, поговорив с турагентом, я выяснила, что пока не сезон, жарко очень. Январь, февраль самое оно.

Ну и хорошо, займусь пока обустройством своей жизни. Я ж теперь — девушка одинокая…

Конечно, его звонки рвали мне сердце, мне опять хотелось верить. Но я была настолько напугана его прежним отношением ко мне, что, если б, помирившись, он опять взялся б за старенькое — у меня б просто не выдержало сердце! Поэтому я держала его на расстоянии, хотя душа моя была порвана в клочья.

Поселившись у матери, я упросила ее присматривать за ребенком, чтоб я могла выйти на работу, в парикмахерскую. И она, на удивление, согласилась.

Парикмахерская располагалась в двух шагах от дома. Небольшой подвальчик, непритязательная. Но зато клиентов — пруд пруди. И очень веселый, дружный коллектив. Так что работой я была очень довольна. Ведь в парикмахерской всегда царит какое-то праздничное настроение.

Я иногда сама удивлялась, как это у меня все ловко вышло. Просто молниеносно, я даже ахнуть не успела, как жизнь моя переменилась кардинально. Наверное, у меня какой-то очень сильный ангел-хранитель. Все-таки я ведь сирота, хоть я и не люблю этого слова. А обижать сироту нельзя, Бог непременно накажет.

Сейчас, вздохнув свободней, я поняла, что я люблю свою дочь! Живя с мужем, я выслушивала его неизменные попреки на тему: «Юлька — плохая мать! Генетика сказывается». И в свете этого я раздражалась, нервничала, если ребенок меня не слушался. Мне хотелось во что бы то ни стало доказать Роме, что я хорошая мать. А, согласитесь, — это же невыносимо…

Зато теперь, выходя с ней на улицу, я гордилась. Она такая живая, такая разумная, так хорошо говорит. И очень симпатичная. Да, с характером, но разве это минус? Отнюдь. Так что с генетикой все в порядке, я думаю.

В Египте. Пьем за любовь

Лайнер приземлился на далеком Африканском материке.

Мы с Иришей, войдя в зал аэропорта, чуть не оглохли. Толчея, как на восточном базаре. Шум, гам, ругань. Итальяшки, словно огромные попугаи, пытались перекричать друг друга, темпераментно жестикулируя, норовя побыстрей протиснуться к паспортному контролю. Ох и нация — психи, ей-богу. Ай-ай-ай, а еще синьорами называются. Толпа просто озверела! И чего спешить? В такой давке можно и копыта отбросить. Я такой дикости еще не видела. Да, представить жутко, что ж там за «пять звезд»… Ну прошли.

Комфортабельный автобус на бешеной скорости несся вперед, мча нас в дивный город Шарм-эль-Шейх. Мы испуганно вжались в сиденья. Вот так марафон! Водитель пьяный, что ли? То он нагло катился по встречной полосе, то резко тормозил, истошно сигналя, то вдруг развивал немыслимую скорость. Мамочки! Не дай нам бог загинуть в песках.

Но, подъехав к отелю, мы радостно переглянулись. Он был просто потрясающим. Пройдя песочного цвета арку, пестревшую арабским орнаментом, мы вошли во внутренний дворик отеля. Три каменных верблюда в окружении высоченных пальм встретили нас. Миленько, как будто попали в сказку, во дворец к иранскому шейху.

Маленький, шустрый служащий отеля, любезно улыбаясь, выхватил у нас чемоданы и быстро покатил. Мы с Иришей важно вошли внутрь райской обители. Ну ах! Взгляду предстал огромнейший круглый холл, залитый солнечным светом, пробивающимся из-под стеклянного купола, отбрасывая цветные блики от замысловатого витража. Мраморный пол, старинная резная мебель, лепка и роспись на стенах… Вот это пять звезд! Я б даже в шесть оценила. Непонятно одно, почему билет, включающий питание, выпивку, перелет, — стоит совсем недорого. В чем подвох?

Разложив вещи в уютном двухместном номере, мы пошли обследовать территорию. Здания терракотового цвета, выполненные в классическом арабском стиле, располагались полукругом. А внутри этого полукруга — красота неземная. Бирюзовые бассейны, полосатые шезлонги, ярчайшие ухоженные газоны, утопающие в цветах дорожки. Просто невероятно чистенькие дорожки. С мылом, что ль, моют? Цветущие кустарники гибискуса не только красного, но и желтого цвета. И главное, пальмы, совершенно не высохшие от палящего солнца. Учитывая, что воды пресной у них почти нет, то в какую же сумму влетает такой уход? Дивно.

— Класс, Юлька! — восторгалась Ирка, озираясь по сторонам.

— Да, я не ожидала такой красоты… — счастливо вздохнула я, глянув на часы. — А нам уже обедать пора, пошли!

Зайдя в ресторан, мы начали метаться вокруг круглой стойки, заставленной всевозможной снедью. И то хочется, и это. В глазах рябит от разнообразия. Сдуру мы нагрузили два полных подноса, которые еле доперли до столика. Глядь вокруг, а люди понемножку берут.

— Ой, Ирка, мне кажется, на нас все смотрят, смеются, — прошептала я подруге, заливаясь краской.

— Да, как с голодного края! Давай в следующий раз понемножку брать. Съедим одно — пойдем за другим, да? — краем глаза наблюдая за англичанами, чинно обедающими за соседним столиком, согласилась подруга.

Насытившись, мы довольно уставились друг на дружку.

— Так, чего-то не хватает! — хихикнула Ирка. — Хочется праздника.

— Сейчас достану праздник, — хихикнула я в ответ, доставая из сумки бутылку водки, запасливо припрятанную еще дома.

— Вот, а то хороший обед, но на сухую переварить трудно, — веселилась она.

— Совершенно верно! Опять же — для дезинфекции. Кто знает, какие бактерии в их египетской стряпне? — поддержала я.

Раз хряпнули, второй. Хорошо сидим! Тут из недр моей сумки затренькал мобильный. Рома. Брать или нет? Очень уж подмывало похвастаться.

— Ромашка? Бери скорей! — запрыгала на стуле подружка, предвкушая скандальчик, хоть и телефонный.

— Привет, отлично дела. Как где? В Египте, а тебе что, тещенька любимая не доложила? Ой, хорош уже, не играй в хорошего папу… Что? — сделала я круглые глаза.

— Что говорит? — Ирка, бедная, аж на стол залезла от любопытства.

— Говорит, что дитя бросила и булки грею на его деньги, — зашептала я, прикрывая рукой трубку.

Ирка, выхватив аппаратик, любезно прощебетала:

— Привет, Ромашка! Да ты не расстраивайся, мы вовсе не на твои денежки гуляем! Как на чьи? У тебя зарплата какая? Вот то-то и оно, Ромашка. А остальные деньги — это не твои! Как чьи? Да это же гуманитарная помощь, посланная твоей жене от водителей города! Ха-ха! — заливалась Иришка ехидным смехом. — Да, пока-пока, дорогой!