Книга Рождество наступает все раньше - Валери Блок

– Несчастные случаи? Рак в семье? – У него в груди шевельнулся ужас. Девушка вводила его ответы в маленький компьютер, который держала в руках, а потом поставила ему еще одну клизму. Рядом лежал свернутый черный шланг, из кончика которого капало на пол черное масло.

– А это зачем?

– Это камера. – Она взяла ее в руки и показала ему. Длинный шланг был подключен к экрану и контрольной панели. Она смазала камеру тампоном и тихо вышла из комнаты. Вторая клизма начала оказывать действие. Что эта умная молодая женщина делает здесь, ставя клизмы и промывая камеру?

Когда вернулся доктор, они снова перевернули его. Когда они вставили трубку, ассистент мягко погладила его. В этом не было ни сексуальности, ни жалости. Просто легко погладила, чтобы успокоить. Доктор тоже его похлопал. Это было мило с их стороны. Сначала Винс взглянул на экран: изображение было цветным! Похоже на эпизод из фантастического фильма – такой он внутри розовый и пещеристый. Но трубка входила так быстро, что у него закружилась голова. Когда он почувствовал, как она заползает ему в кишечник, он перестал смотреть. Она была уже очень глубоко. Ассистентка продолжала его поглаживать.

Когда все закончилось, доктор сказал, что у него геморрой. Он порекомендовал разные снадобья, продаваемые без рецепта, которые не помогали. Доктор хотел следить за изменениями, делая анализ стула, – и они выдали ему набор, чтобы он посылал образцы по почте.

Винс подрагивающими руками заплатил по счету, взял такси, доехал до дома и тихо лег в кровать. Кишечник содрогался и стонал всю ночь. Он посмотрел на набор. Посылать образцы стула по почте?

ГЛАВА 9

Каппа

Как будто вскакиваешь в отходящий поезд: у Барри теперь было пять новых видов продукции вместо одного. Дни проходили в водоворотах встреч с представителями международного отдела, контроля качества, управления, продаж, рекламного агентства, иностранных филиалов рекламного агентства, с дизайнерами упаковок – он работал до одиннадцати вечера.

В пятницу вечером Барри прорвался сквозь остатки дорожных пробок, сохранившиеся с Дня Святого Патрика, чтобы встретиться с Джастин в итальянском ресторанчике около ее дома. Когда они сели за стол, он, к своему потрясению, осознал, что на самом деле хотел бы сейчас сидеть дома и смотреть баскетбол: сегодня, кажется, играет «Кникс».

– Мне нужен новый ассистент, – сказал он, отламывая кусок хлеба.

– Очень важно уметь сработаться с кем угодно, – назидательно отозвалась Джастин, с самодовольным видом намазывая кусок хлеба маслом с обеих сторон.

– Дело в том, что нам нужен подъем, командное чувство.

– Дело в том, чтобы запустить новый брэнд, – перебила она с постной миной суровой учительницы. – Вот потому это и называется работой, а не развлечением.

– Ну, не всем из нас платят столько, чтобы мы могли ненавидеть и свою работу, и тех, с кем приходится работать, и не обращать на это внимания, – съязвил он, и одна из ее изящных черных бровей взвилась вверх.

– Ты хочешь сказать, что тебе не нравится твоя работа?

Может, Джастин входит во все детали машинально и ей не приходится задумываться о том, чтобы соответствовать занимаемой должности? Она училась в Гарварде, нельзя об этом забывать. Интересно: она позволила ему забыть об этом. Она не из тех, кто так и не может пережить, что учились в Гарварде.

И все-таки.

– Я думаю, Адмирал может оказаться прав. Американцы не хотят брать на себя ответственность за то, что едят конфеты. И им не нравится еда, которая им полезна. Им плевать, знаете ли вы об этом. Только не напоминайте им. Райнекер циничнее меня. Конфеты, замаскированные под полезную для здоровья еду. Как Дисней.

– Я люблю Диснея.

А еще у нее отвратительные музыкальные пристрастия, и она подпевает самым банальным и надоедливым популярным песенкам, которые крутят по радио. Когда принесли макароны, они уже серьезно поспорили из-за налога на увеличение капитала.

Они рано вернулись к ней домой. Барри читал биографию Черчилля. Джастин вязала. О чем она думает? Просто сидеть и набирать петли в ряд – какая бессмысленная трата времени.

– По-моему, тебе стоит прочитать эту книгу.

– Положи на мой ночной столик. Я до нее доберусь.

– Нет, не доберешься. – Даже Винс читал что-то.

– Ой, остынь, Барри. Я как выжатый лимон.

– Тебе стоит согласиться на работу в «Уитман Склар». Больше, чем ты работаешь сейчас, тебя вряд ли заставят работать.

– Я сильно потеряю в зарплате.

– Сколько?

– Сорок тысяч. Зарплата и премии в сумме составят только сто сорок тысяч в год, я могла бы настоять на ста сорока пяти, очевидно, но…

– Подожди. Ты зарабатываешь сто восемьдесят тысяч в год?

Барри, конечно, знал, но все-таки когда перед тобой точная цифра… Он был поражен до глубины души. Даже если она согласится на понижение, а он получит прибавку, которую ему обещали… Аж желудок свело. У Джастин был такой вид, будто ей хотелось просиять от гордости, но она сдерживалась.

– Думаю, нам не стоит больше об этом говорить, – сказал он.

Они оделись и пошли выгуливать собаку. На 78-й улице они перешли дорогу, чтобы обойти человека, который рылся в мешках с мусором. Стелла облаяла овчарку. Джастин потянула поводок на себя.

– Она только хочет подружиться. Почему ты ей не даешь?

– Потому что мне не нравится этот шелудивый пес, – отрезала она, будто чопорная библиотекарша. – И его помет.

– Ты не можешь запретить ей стремиться к сородичам, – возразил он, думая о том, что она, к несчастью, будет очень строгой матерью. Они повернули обратно. Теперь мусор был разбросан по всему тротуару. Собака принялась рыться в отбросах, и Джастин резко потащила ее в сторону.

– Грязные люди.

– Ты не имеешь права их обвинять.

– Имею. Мусор был в мешках, а теперь на дороге, – заявила она с чувством собственной правоты. – Он это сделал, и я его виню.

– Он ест то, что находит в этом мусоре. Он опустился на самое дно, – прошептал Барри. – Посочувствуй немного.

– Я же не требую, чтобы он отвечал за свою ужасную, никуда не годную семью. За инцест, отца-алкоголика, тюремные побои, – бушевала она. – Только за мусор.

– Ты трудный человек.

– Почему? Если он за себя не отвечает, то незачем тут разгуливать. Сидел бы где-нибудь в заведении, где о нем позаботятся.

– Тебе на него плевать, ты только хочешь, чтобы на улице было чисто.

– Да, хочу – но это не значит, что мне все равно. Я делаю добрые дела. Я читаю слепым. Я все время работаю бесплатно для благотворительных проектов.

В этот момент Джастин была ему противна.