Книга Черная роза - Кристина Скай

Рейвенхерст сжался на секунду, шепотом пробормотав грубое, витиеватое ругательство. Тэсс как будто завершила гонку. Наконец она оказалась в плену кошмаров, протягивающих ледяные пальцы к ее глазам и шее.

Снова видения, полные ужаса.

Потом отчаянная, иссушающая боль.

Боже, она лгала, говоря, что Рейвенхерст ошибается по поводу событий той давней ночи, Не в ее власти было говорить, прав он или не прав. Потому что Тэсс сама не знала, что произошло тогда.

— Да, в целом это было неплохое представление. Должен тебя поздравить, — безжалостно продолжал Рейвенхерст. — Приходится винить только себя самого за то, что был дураком и не взял того, что ты без колебаний предложила Чевинггону. Но, видишь ли, я был джентльменом. Человеком чести! Ты стала бы моей только после свадьбы. Как ты, должно быть, смеялась над моим благородством.

— Ты… ты все периначиваешь! — возражала Тэсс, пытаясь все ему объяснить.

И понимая, что это невозможно. Особенно сейчас, когда Рейвенхерст, казалось, ничего не слышал.

— Пять долгих лет я ложился спать, слыша твой смех и с горечью вспоминая твою шелковую кожу. И каждый рассвет заставал меня за тем, что я прогонял из памяти все те же лихорадочные видения. Но этого больше не будет! Ибо сегодня я узнаю правду и навсегда выжгу память о тебе.

Тэсс с трудом подавила стон, погрузившись в собственные воспоминания, возникавшие из тумана подобно прохладному ветру.

Сначала возникли видения грубоватой нежности Дейна в течение всех этих проведенных вместе недель. Несмотря на это, ее отчаяние при мысли о расставании было так велико, что она умоляла его о близости, которая бывает между мужчиной и женщиной, только однажды, перед тем как он уедет в Трафальгар.

Его отказ был резким и безоговорочным.

Потом наконец настала та ужасная ночь в сторожке. Тэсс закрыла глаза, содрогаясь. Вспоминая…

Ее кожа как в огне. Опаляющее дыхание и цепкие пальцы. Хуже всего ее собственное тело, голодное и вожделеющее, подобное какому-то ужасному, безумному зверю.

Все это пронеслось в ее сознании за какое-то мгновение; она успела ухватить лишь обрывки, напоминавшие последние тлеющие угольки чувства. Переживая все вновь, Тэсс вздрогнула, не в силах созерцать невыносимые для нее смутные образы.

Что же действительно произошло той ночью? И почему она не может вспомнить?

«Потому что ты слишком слаба, чтобы смотреть в лицо правде», — шептал смутный голос.

— Очень впечатляюще, дорогая моя, но это больше не подействует. Мы слишком далеко зашли для отсрочек. — Рейвенхерст с мрачным видом запустил пальцы в ее роскошные волосы.

Горький цинизм, прозвучавший в его голосе, окончательно вернул Тэсс к действительности.

— Отпусти меня, черт возьми! Все кончено, неужели не видишь?

Но Рейвенхерст не отпускал ее.

— Кончено? — с горечью повторил он. — Кончено? Ей-богу, мне бы этого хотелось, женщина! Ты знаешь, как меня до сих пор называют в Лондоне? Рейвенхерст, дьявол Трафальгара. Нельсон был ангелом этого дня, а я его дьяволом. Да, мне и вправду везло, как самому дьяволу, в тот день. Я оставался цел и невредим, стоя в дыму, в то время как моих людей у меня на глазах разрывало на куски. Даже поймав на палубе шипящий снаряд и бросив его в воду, я остался жив. Вот поэтому меня называют теперь героем. Но по правде говоря, жизнь для меня была проклятием, когда вокруг умирали мои люди. — Рейвенхерст сильнее сжал пальцами волосы Тэсс. Он откинул ее голову назад, чтобы она встретила его взгляд с поднятой головой. — Жизнь была проклятием, ибо я всегда знал, что в тот день в Трафальгаре мной руководила не храбрость, а совершенное равнодушие к собственной судьбе. — Виконт, нахмурившись, смотрел в ее побледневшее лицо. — Понимаешь, нетрудно быть смелым, когда тебе ни до кого нет дела. И я должен благодарить за это тебя.

Тэсс не двигалась, не могла пошевелиться, загипнотизированная мукой в этих лазурных глазах, потрясенная этой безжалостной откровенностью. Она вздрогнула, и ее сердце сжалось от боли и сожаления. Но потом вздернула подбородок, почти в ту же секунду начав сопротивляться своей слабости.

Ибо этот человек — ее враг, и она не должна забывать об этом.

Тэсс сжала губы, лицо исказилось от гнева.

— Ты говоришь о храбрости, самонадеянное ничтожество? Тогда посмотри вокруг: сейчас мы ведем войну здесь, в Кенте и Суссексе! Это война с болезнями и нищетой, с жестоким голодом. Ее печать видна на изможденных лицах детей, в глазах рано состарившихся женщин. — Ее глаза вспыхнули, засияв зелеными искорками. — Эта война идет каждую минуту каждого дня, и ее невозможно выиграть. Но мы ведем ее так, как можем, и если некоторых выручает контрабанда, тогда я скажу: пусть им повезет! И да поможет нам Бог, если это побережье проиграет в борьбе, потому что это принесет гибель Англии задолго до триумфа Наполеона!

На скулах Рейвенхерста заиграли желваки. «Как она хороша! — думал он. — Чертовски хороша».

Потом перед его глазами промелькнул образ истерзанного тела молодого корабельного гардемарина. Его сильные пальцы резко сжались, глубоко погружаясь в гриву Тэсс.

— Ты и вправду веришь в это, так? — Развернувшись, он потащил ее обратно к белым цветам. — Это искаженное представление о собственной правоте должно во многом упрощать то, что ты делаешь.

Тэсс продолжала сопротивляться, тяжело дыша, пока каждое движение не стало вызывать жгучую боль в голове.

— Подчинись мне! — отрывисто приказал Рейвенхерст. — Я не собираюсь учить тебя с помощью боли, если только ты не вынудишь меня к этому.

— Тебе это нравится, не так ли? Потому что ты чувствуешь себя настоящим мужчиной. Герой — так ты себя называешь? О Господи, зачем ты вернулся?

— Зачем, Тэсс? — сумрачно спросил ее мучитель. — Знаешь, я совсем не собирался делать этого. Особенно после того, что увидел в сторожке. Я боялся, что если когда-нибудь встречу тебя снова, то могу… — Неожиданно его голос прервался. — Нет, меня привело назад нечто более важное, даже не контрабанда и шпионаж. Это отправка золота за границу. На золото покупается еда и оружие для истощенных войной наполеоновских войск, а я очень близко видел результаты действия этого оружия. И, дорогая моя, каждая золотая гинея перевозится во Францию на тех же судах, которые привозят вам коньяк и шелк.

— Что за грязная ложь!

— Это не ложь. Даже сейчас на юг направляется тайный груз, который должен завтра достичь побережья. Не туда ли отправился твой любовник, чтобы обеспечить его безопасное прибытие?

— Таких перевозок нет, с этого побережья никто не отправляет золото! — Если бы Лис планировал такие перевозки, она бы наверняка знала об этом.

А так ли это?

— Я ожидал от тебя подобного ответа. Во всяком случае, сначала. Но скоро я добьюсь от тебя правды, ибо в тот день, когда ты связалась с проклятым Лисом, ты решила свою судьбу, Тэсс.