Книга Нежное притяжение за уши - Эльвира Барякина

Иван хотел и кофе, и сливок к нему, но больше всего ему хотелось посмотреть на те договоры с льготными кредитами.

Выслушав просьбы следствия, Кукин распорядился насчет всего и вдруг ни с того, ни с сего начал задавать странные вопросы:

— Иван Борисович, а вам сколько в прокуратуре платят? Много?

Федорчук крайне удивился такому повороту дела.

— А вы что, хотите мне взятку дать? — нахмурил он брови.

— Да какая взятка! — огорченно махнул рукой главбух. — Мне бы кто ее дал! Просто наш «Полет» того гляди рухнет. Центробанк грозит явиться с проверкой, а у нас такое в документах — быстро лицензию отберут. Так что надо вроде новую работу искать…

Федорчук посмотрел на Кукина и убежденно сказал:

— Не, у нас нет свободных вакансий.

В этот самый момент в кабинет вошла секретарша с кофе и с толстой синей папкой.

— Спасибо большое, — поблагодарил Иван и, схватив документы, начал их просматривать.

Кредитных соглашений было четыре, и действительно проценты по ним просто удивляли — всего-навсего 2 % годовых. Все договоры были составлены с разными фирмами и подписаны размашистой подписью Желткова. Но дата везде стояла одинаковая — шестое сентября. Как Федорчук уже выяснил в юридическом отделе, заседание правления, на котором избрали нового генерального директора, состоялось седьмого числа.

— Снимите себе копии с договоров, — сказал Иван Кукину. — Я на время заберу у вас эти бумаги. Потом их возвратят.

Федорчук подождал, пока секретарь отксерит договоры, расписался в какой-то бумажке в получении… Он был на верном пути и чувствовал это: пока все сказанное Поленовым подтверждалось.

— А кто подготавливал эти кредитные договоры? — на всякий случай осведомился Иван у главбуха, хотя на сто процентов был уверен в ответе.

Кукин как-то странно поглядел на него, а потом быстро приблизился и зашептал чуть ли не на ухо:

— Я думаю, вам надо это знать: банк развалила эта зараза Бурцева! Желтков был хорошим человеком — честным и деловым… А она сначала забралась к нему в постель, а потом начала диктовать свои условия… Честно говоря, я никак не ожидал, что он подпишется под такими кредитами, это было совсем не в его духе… Но из-за проблем с Поленовым у него, видимо, совсем поехала крыша, и он пошел у нее на поводу.

«Есть!» — хотел было воскликнуть Иван, но сдержался. Острый прилив азарта заставлял его дрожать как гончую, напавшую на след.

Оставалось лишь найти связь между фирмами-получателями кредитов и сладкой парочкой — Бурцевой и Маевской. И Федорчук уже больше не сомневался, что эта связь будет им найдена.

— Были ли еще какие-либо документы, связанные с этими кредитными договорами? — спросил он Кукина.

Тот пространно показал за стеклянную перегородку, где размещалась бухгалтерия.

— Видите крайний стол у окна? Там раньше работал Стасик Шорохов, муж Бурцевой. Я ему отдал все бумаги. Посмотрите в его ящиках!

Чуть ли не бегом Федорчук кинулся в указанном направлении. На Шороховском столе царил полный бардак: бесчисленные документы, ксерокопии, листочки с записями… Иван заглянул в тумбочку: там было то же самое.

— По-моему, здесь кто-то уже рылся, — произнес он, переводя взгляд на Кукина.

Тот пожал плечом.

— Ну я не знаю… Девчонки, кто-нибудь трогал Стаськины бумаги? — обратился он к бухгалтершам.

Какая-то миловидная девушка с бантом на затылке подошла поближе.

— Оксана Геннадьевна вроде искала чего-то…

«Искала! — взметнулось в мозгу у Федорчука. — Только нашла ли?»

— Когда это было? — строго спросил он. — До смерти Шорохова или после?

Девушка заглянула в висевший на стенке календарь.

— Так ведь она несколько раз приходила. И до, и после…

«Значит, не нашла!» — облегченно передохнул Федорчук, но на всякий случай аккуратно собрал все документы. Все это предстояло проверять и проверять.

* * *

После разговора с главбухом Иван направился в приемную Оксаны. Но там пока было все без изменений, если не считать, что Миндия, судя по его виноватой физиономии, только что усиленно клеил секретаршу. Видимо, он хотел осчастливить ее очередной партией звезд.

— Вы пытались связаться с Бурцевой по сотовому? — спросил Иван.

— Абанэнт нэ отвэчаэт или врэмэнно нэдоступэн, — пожал плечами Миндия.

Федорчук только рукой махнул.

— А, тебе только в голосовой почте работать! Абанэнт…

В это время дверь уверенно открылась, и дама в роскошном светло-сером пальто быстро вошла в приемную. Это была Оксана. Увидев ее, Иван просто застыл, вытаращив глаза. В такое резкое перевоплощение просто не верилось: еще совсем недавно она сидела у него в кабинете, рыдала в замусоленный платочек… И вид у нее был настолько жалкий и потрепанный, что противно смотреть. А сейчас… Элегантная леди средних лет с цепким взором умных голубых глаз.

— Здравствуйте. Вы ко мне? — И в голосе ее не было и намека на прежние истерические нотки.

— Да, — проговорил Федорчук ошарашено.

— Тогда прошу в кабинет, — произнесла она, раздеваясь. — Только учтите, у меня через пятнадцать минут совещание.

— Останься здесь! — приказал Миндии Федорчук, а сам направился вслед за Бурцевой.

… Разительная перемена, произошедшая с Оксаной как-то подточила решимость Ивана разрешить с налета все загадки дела. Черт, он ни на секунду бы не спасовал перед каким-нибудь бандитско-хамским Поленовым или кем-либо еще, но уверенная в себе женщина с прекрасным маникюром и отличными ногами действовала на него как-то странно…

— Присаживайтесь, Иван Борисович, — дружелюбно показала она на кресло напротив своего стола, а сама со вкусом закурила длинную тонкую сигаретку. — Чем обязана?

Злясь на себя за собственную растерянность, Федорчук достал из кармана блокнот и ручку.

— Я хотел задать вам несколько вопросов…

— Задавайте, — милостиво кивнула она.

«Блин, как играет! — невольно восхитился Иван. — То была жалкой теткой с неудачной психикой, а теперь просто королева английская!»

Но поддаваться на ее провокации было слишком опасно. Прокашлявшись в кулак, Федорчук вскинул на нее суровый взгляд.

— Как давно вы работаете в «Полет-банке»?

— Около трех лет, — просто отозвалась Оксана.

— И сколько составляет ваша заработная плата?

Бурцева усмехнулась.

— Я ведь не имею права скрывать такие сведения от вас, не так ли?

Федорчук кивнул.

— Не имеете.

— Ну что ж… Моя зарплата составляет двадцать пять тысяч рублей.