Книга Опасное желание - Кара Эллиот

Некоторое время Камерон стоял посреди конторы, устремив невидящий взгляд на дубовую панель. Его брата, маркиза Уолкотта, больше нет, он погиб вместе со своим единственным сыном.

– Не следует так меня называть, – наконец проговорил Камерон. – Ведь доказательств того, что я наследую титул, нет. Даже если они и существовали когда-то, Уолкотт уже давным-давно уничтожил их.

– Ваш отец, лежа на смертном одре, уверял меня, что вы его законный сын, – сказал поверенный в делах. – И у меня нет причин не доверять ему. Старый маркиз пользовался моими услугами в течение сорока лет и всегда был откровенен со мной. К несчастью, он отошел в мир иной в тот момент, когда только начал рассказывать мне о женитьбе на вашей матери. Старый маркиз опасался, что его старшему сыну не понравится эта ситуация, и он предпринял кое-какие меры.

– И эти меры не привели ни к чему хорошему, – пробормотал Камерон.

– Позвольте с вами не согласиться, – возразил старик. – Я всегда заботился о вас и вашей матери, насколько это было в моих силах. Жаль, что я не сумел сделать большего.

Камерон знал, что Григгз действительно опекал его семью на протяжении многих лет. Поверенный в делах заставил Уолкотта предоставить Камерону и его матери небольшой дом и выплачивать скромную пенсию. Кроме того, маркиз вынужден был признать их своими обедневшими дальними родственниками, хотя с глазу на глаз Уолкотт всегда называл мать Камерона «шлюхой», а его самого «бастардом».

– Я благодарен вам за все, Григгз, – процедил Камерон сквозь зубы. – Если бы не вы, мою мать выставили бы за дверь, не дав ни пенни. Я знаю, вы пригрозили Уолкотту, что займетесь поиском документов, подтверждающих законность моего рождения, если он откажет в содержании.

– Маркиз знал, что это пустые угрозы. Даже ваша мать не имела ни малейшего понятия о том, где находятся эти документы. Но Уолкотт очень щепетильно относился ко всему, что могло так или иначе бросить тень на его имя, поэтому он и пошел на уступки. – Григгз сцепил свои костлявые пальцы и склонил голову. – Ваш брат был очень жестоким и упрямым человеком. Он старался подмять под себя закон.

Камерон подавил тяжелый вздох. Да, Август Эйден Джордж Роуленд, маркиз Уолкотт, был злобным человеком. Камерон не сомневался, что он отправился прямиком в ад. Ни гордость, ни привилегии, ни знатное происхождение не помогли ему в споре с морской стихией. Поглотившее Уолкотта море стало его могилой.

– А вы уверены, Григгз, что сын маркиза тоже был на борту яхты? – спросил Камерон.

– Абсолютно уверен. Я не отослал бы вам пакет документов, если бы у меня были хоть малейшие сомнения на этот счет, – ответил поверенный в делах. – Спасенный матрос с яхты, которого подобрал проходивший мимо военный фрегат, подтвердил, что мальчик и его мать утонули вместе с маркизом.

– Это ужасно, – пробормотал Камерон. Он, конечно, хотел, чтобы его признали законным наследником титула, но не такой ценой. – Я не любил и не уважал своего единокровного брата, но я не желал ему и его семье такой страшной участи.

– Вы правы, их гибель в пучине бушующих вод ужасна, – согласился Григгз, – особенно в свете кое-каких сведений, которые недавно обнаружились.

У Камерона все похолодело внутри.

– И что это за сведения?

– Мы коснемся этой темы чуть позже. А сейчас нам надо обсудить то положение, в котором вы оказались.

– Я чувствую себя очень неловко, – признался Камерон.

– Я уверен, что вскоре все изменится. Прежде всего вам необходимо принять несколько важных решений. И я постараюсь, чтобы они шли от сердца.

Камерон хотел по своему обыкновению съязвить, но сдержался и кивнул.

– Теперь, когда маркиз – я хотел сказать «прежний маркиз», – продолжал Григгз, – отошел в мир иной, мне будет намного проще восстановить ваши права. Даже если мы не найдем брачных документов, я могу под присягой свидетельствовать: ваш отец в моем присутствии поклялся, что этот брак был законным. В суде мне придется поднапрячься, но все же я уверен в благополучном исходе дела. – Поверенный вздохнул. – Честно говоря, я не всегда понимал вас и не одобрял некоторых ваших поступков, но я старался соблюдать условия нашего договора.

Накануне бегства из дома Камерон заключил контракт с поверенным в делах, поручив Григгзу заботиться о его матери.

– Я признателен вам за это.

– Я ни разу не проговорился вашей матери о том, что знаю, где вы находитесь, и что мы переписываемся.

«Она понимала, почему я уехал, – подумал Камерон. – Мама знала, что моя юношеская гордость и гнев до добра не доведут, и я попаду в беду». И хотя Камерон не писал матери писем, он посылал ей подарки, которые свидетельствовали о том, что он жив.

– Как вы и просили меня, я связывался с вами только в случае крайней необходимости, – продолжал поверенный в делах. – И когда ваша матушка заболела, я подумал, что это именно тот случай.

– Я виделся с ней, Григгз, – прошептал Камерон. – В ночь накануне ее смерти.

– Но…

– Я сумел пробраться в дом и покинуть его незаметно.

Их взгляды встретились.

– Теперь, когда вы стали маркизом Уолкоттом, вам не следует больше использовать подобную тактику. Люди будут внимательно следить за каждым вашим шагом.

«При условии, если я соглашусь выйти из тени», – подумал Камерон.

– Вам необходимо подписать кое-какие документы, милорд, – сказал поверенный в делах и передал Камерону кожаную папку с бумагами. – Это простая формальность, сэр, но ее нужно соблюсти.

На документах каллиграфическим почерком было выведено имя «Джеймс Камерон Фэннинг-роуленд». У Камерона было такое чувство, словно у него на шее затягивается петля.

Похоже, беззаботному Камерону Даггету, который ко всему относился наплевательски, приходил конец. Вместо него должен появиться новый человек: педантичный аристократ, не имеющий ничего общего с веселым циником и повесой, который чувствовал себя как дома и в грязных пивнушках Саутуорка, и в роскошных гостиных фешенебельного столичного района Мейфэр.

– А что, если я откажусь от титула? – держа перо в руках, спросил Камерон. – Не понимаю, зачем мне надо менять свободу на золотую клетку?

– Вы должны вернуться в Уолкотт-Мэнор по крайней мере по двум причинам. Во-первых, вы там выросли, вы ловили рыбу в тамошних реках, охотились среди местных холмов, ездили верхом по пастбищам. И позволю себе предположить, впервые украдкой сорвали поцелуй с губ местной девушки.

– Я никогда не считал Уолкотт-Мэнор своим домом.

– Но вы любили его больше, чем прежний маркиз, ваш единокровный брат. Это ваш дом и вы должны позаботиться о его процветании. Не кажется ли вам, что пора остановиться и не пытаться бежать от себя самого…

– Да пошли вы! – воскликнул в сердцах Камерон, стукнув кулаком по столу. – Я бежал не от себя, а от преследований брата. Тот день, когда я покинул поместье, был счастливейшим днем в моей жизни.