Книга Искры из глаз - Марина Серова

— В твою квартиру постоянно лезут непрошеные гости. Первым был Панин со товарищи. Потом Вадим. А теперь еще кто-то, кого я не знаю.

— Господи, когда только закончится этот кошмар?

Мы приехали на Артиллерийскую улицу. Ничего страшного: пока я рядом, Галина в безопасности. Мы поднялись на шестой этаж и позвонили в дверь.

Я бы удивилась, если бы дверь открыл кто-то другой, а не Николай.

— Привет! — воскликнул Симонов, представая перед нами. — Слушай, не квартира, а проходной двор какой-то…

— Тише, — шикнула я, — со мной хозяйка.

— Молчу, — осекся Николай. — Прошу пройти.

Я познакомила Галину и милиционера друг с другом.

— Здравствуйте, — улыбнулась моя клиентка.

— Весьма рад, — засиял Симонов. — Весьма. Вы извините, но я приглядываю за вашей жилой площадью. В свободное от работы время, конечно. Вы не возражаете?

— Что вы, — чуть ли не пела Галина, строя ему глазки.

Я прокашлялась. Новоявленные голубки оторвались друг от друга и обратили внимание на меня.

— Где нарушитель границы? Снова на кухне? — усмехнулась я.

— Где же еще их собирать, на балконе, что ли? — недоумевал Симонов.

На кухонном табурете с руками за спиной и наручниками на запястьях тосковал не кто иной, как… дядя Вова.

Его красное лицо в морщинах резко контрастировало с белоснежной кухонной мебелью.

— Кто это? — пискнула Галина.

— Дядя жениха бывшей коллеги твоего мужа. Не будем вдаваться в подробности, это очень сложно.

Дядя Вова подал голос:

— Слышь, телка! Что за дела? Пусть этот мент снимет браслеты.

— Спешим и падаем, — произнесла я. — Слушай, дядя! Я же предупредила тебя вчера, чтобы ты не совался сюда. Розовые шипы в заднице отбили твою память?

— Пошла ты… — Дядя Вова начал брызгать слюной. — Я тебя в гробу видал!

Ну и так далее.

Я недолго послушала его вопли, а затем перебила:

— В гробу меня хотели видеть многие, но до сих пор я жива и здравствую, старый ты козел. Приключений захотел на старости лет? — Я посмотрела на Симонова: — Как он попал сюда?

— Известно как, с помощью отмычек. Сначала он позвонил в дверь, я не ответил. Затем слышу — замок проворачивается. Я — в укрытие, а он заходит. Пришлось брать. Пытался сопротивляться, достать финку, но не успел. Ты хоть объясни, кто он такой.

— Долгая история, — сказала я. — Этот человек думал, что в квартире хранятся десять тысяч долларов.

— Ого! — причмокнул Николай. — А они здесь действительно хранятся?

— Конечно, нет, — произнесла я. — Деньги сейчас гуляют неизвестно где.

— И нам надо срочно их найти, — пояснила Галина, — это долг моего покойного мужа.

Я повернулась к пленнику.

— Так что, дядя Вова, зря ты лез в квартиру. Ничего здесь нет, кроме надежной охраны. Лопухнулся ты, старый уголовник.

Дядя Вова принялся проклинать всех подряд, но больше всего выражений досталось на долю племянника, его бабы и собственной жадности.

— Ну, что будем с ним делать? — спросил Симонов. — Вызываем группу?

— Сам-то что думаешь по этому поводу?

— Вам решать. Квартира Галины, пусть думает, что делать с вором.

— Я ничего не взял! — воскликнул дядя Вова.

— Конечно, потому что твою попытку пресекли на корню. Хорошо, что квартира под охраной.

— Барахло меня не интересует, — сказал пленник. — Вот десять кусков были бы хорошим кушем. Но раз денег здесь нет, то и состава преступления нет.

— Состав преступления налицо, — сурово произнес Симонов. — Незаконное проникновение в жилище с целью хищения — раз, сопротивление сотруднику милиции — два. Еще много чего другого можно припаять. Дело только за хозяйкой. Если она напишет заявление, то дело закрутится. У тебя сколько судимостей-то?

— Тебе-то какая разница? — буркнул дядя Вова.

— Ты полегче на поворотах-то. А то не посмотрю, что ты старик.

Уголовник вздохнул и ответил:

— Восемь раз сидел. Не рекорд, конечно.

— Кому нужны такие рекорды, — усмехнулась я. — Пора бы угомониться, старик ведь. Ан нет. Кстати, ты не в розыске?

Дядя Вова покачал головой:

— Честно отсидел последний срок.

— А дача на какие деньги построена?

— Все-таки я на зоне зарабатывал! А здесь фирму открыл.

— Ну да, конечно. Сейчас, конечно, ничего не докажешь, но, по-моему, ты не угомонился. Ольгу Скворцову, например, подбивал на компьютерное воровство.

Пленник поднял на меня глаза и уставился, словно на воскресшего Железного Феликса.

— Откуда ты про это знаешь?

— Профессиональные тайны открывать не собираюсь.

В разговор снова вступил Симонов:

— Слушайте, давайте скорее решать, что делать с этим хмырем!

Дядя Вова подмигнул мне:

— Поговорим без свидетелей? Без му… без работников правоохранительных органов…

Я посмотрела на Николая.

— Сними с него браслеты, мы поговорим в другой комнате. А ты пока перекусишь перед уходом на работу.

— Пусть в наручниках разговаривает, какая разница? Язык-то свободен, беседовать вполне можно.

— Сними, будь добр. Ничего страшного не случится, я прослежу.

Симонов пожал плечами:

— Как хочешь. Пистолет дать на всякий случай?

— Не надо.

С пленника сняли браслеты. Он потер кисти рук, разминая мышцы, и мы втроем проследовали в жилую комнату, оставив Николая на кухне одного.

— Короче, — сказал старый уголовник, когда я прикрыла за собой дверь. — Даю тысячу долларов, и мы закрываем дело. Таким образом я возмещаю причиненный мною моральный ущерб. В моем возрасте, правда, негоже мыкаться по КПЗ. У меня больной желудок, а кормят в тюрьме паршиво, сами знаете.

— Откуда же мы можем знать, — произнесла Галина. — Я лично никогда не сидела.

— Об этом наслышаны все, — махнул рукой дядя Вова. — Ну что, договоримся? У меня в городе легальное дело, бросать его никак нельзя. В кои-то веки государство разрешило спекулировать официальным образом, грех не воспользоваться такой возможностью.

— Ну что? — Я повернулась к Галине. — Тебе решать, что делать: в твою квартиру пытались влезть, не в мою.

— В принципе, почему не договориться? — пожала плечами девушка. — Я уже должна тебе за работу, нужно начинать расплачиваться. Тысяча долларов — неплохие деньги.