Книга Исповедь одинокого мужчины - Вячеслав Ландышев

Наступил апрель. Я спросил как-то у Юры по телефону, как идут дела с продажей автопокрышек. Он несколько раздраженно сказал, что дела идут нормально и он сам скажет, когда закончится реализация шин. Но прошел апрель, а Григорчук так ни разу и не поднимал разговор на эту тему. Я тоже не поднимал этот вопрос, потому как Юра был мне начальником и дал понять, что сам обо всем своевременно сообщит, в том числе выдаст мне обещанную зарплату за два месяца. Работы, правда, на него было немного, но все же она была в различных поручениях по подготовке документации и курьерских доставках. На майских праздниках мне позвонил Эдик с вопросом о его комиссионном вознаграждении за автопокрышки, и я решился на повторный разговор с Григорчуком.

Утром второго мая Юрий заехал ко мне в гости в общагу, держа в руках большую бутылку какого-то красного вина. Я накрыл стол, и мы сели завтракать.

– Давай, Славик, попробуй вина «Букет Молдавии» – это самое вкусное и ароматное вино из всех, которые я знаю. «Мартини» ему в подметки не годится.

– Нет, Юра, спасибо, я с утра пить не люблю. Потом целый день пропадает.

– Да ладно, сегодня же праздник. День трудящихся. Наш день с тобой – надо обязательно выпить. Давай хоть один бокал, за компанию.

– Ну, хорошо, только один бокал. У меня еще много дел сегодня.

Я начал потягивать вино. Действительно, ароматное и вкусное. Чувствовался запах трав. И очень крепкое. Вермут, градусов 20 спирта, наверное.

Григорчук выпил свой бокал вина легко, как минеральную воду, и налил себе еще, пока я смаковал напиток.

– Юра, звонил сегодня Эдик. Он спрашивал насчет его комиссионных. Я не знал, что ответить. Как там обстоят дела с продажей автопокрышек?

Григорчук опять начал злиться.

– Я же сказал, что как только деньги получу – сразу со всеми расплачусь, – сказал он с явным западноукраинским акцентом. Как только он выпивал, этот акцент становился особенно заметным.

– Ты пойми, что мне Эдик не просто немецкий партнер. Он почти мне друг, – пытался донести до Юры я свою тревогу. – И надо ему сообщить достоверную информацию. Твои слова, которые ты говоришь мне, я не могу ему передать, ведь я давал Эдику какие-то гарантии. По крайней мере что буду держать его постоянно в курсе дел. В Германии не любят с Россией работать – слишком много кидалова и криминала. Мне было непросто уговорить Эдика заняться этим делом. Он, конечно, своих денег в этом бизнесе почти не потратил, но работу провел большую и отпрашивался на это время со своей фирмы, поэтому потерял какой-то доход. Надо ему дать более конкретную информацию по покрышкам. Да и я в ней заинтересован, потому что уже два месяца не получаю от тебя зарплаты. Я так понимаю, что этот вопрос тоже связан с реализацией шин? Давай, может быть, я на праздниках подключусь к этому делу, помогу быстрее распродать? Скажи, к кому съездить на автобарахолку, к кому обратиться.

Пока я держал свою речь, Григорчук выпил второй бокал портвейна. Его темно-карие глаза налились кровью и злобой, толстые щеки покраснели и контрастно, ярко смотрелись на фоне черных, как смоль, волос, карих глаз и белой спортивной футболки.

– Славик, никуда ехать не надо. Автопокрышки я давно уже реализовал – товар имеет явный сезонный спрос, – начал он говорить с надменным и злым взглядом. – Но вырученные деньги я сразу вложил в спирт. Видел, в магазинах продают питьевой 90-процентный спирт из Германии в двухлитровых бутылках? Если его развести водой до 40 градусов, то получится несколько бутылок водки. А стоит двухлитровая бутылка спирта в четыре раза дешевле, чем бутылки водки, которые из нее получаются. Прикинь, какая экономия получается! Товар на праздниках быстро разберут. К 10 мая со мной магазины рассчитаются, и я тогда отдам деньги Эдику. Пусть подождет. Иногда ждут расчетов и три месяца, и полгода. С тобой тоже рассчитаюсь. Я помню, что должен тебе зарплату за два месяца. Но подожди немного. Ты же съездил за мой счет за границу, погостил у друзей, а сейчас надо подождать.

– Юра, я там не гостил. Я там автопокрышки по Германии собирал. Работал по 10 часов в день.

– Ну, хорошо, хорошо. И погостил, и поработал. Скоро получишь зарплату, подожди еще неделю. Если у тебя нет на еду, я тебе могу занять.

Я понял, что ничего хорошего из этого разговора не получится. Мужик выпил, и его нутро вылезло наружу. И это нутро оказалось не очень-то благородного цвета. Скорее, желтого цвета. Цвета дерьма. Однако накалять дальше обстановку было нецелесообразно. Можно было поссориться полностью. Хотя потерять свою зарплату из-за ссоры я не очень боялся, потому что Григорчук в чем-то был прав – я съездил на его деньги в Германию и мог даже этим уже морально довольствоваться. Другое дело – расчеты с немцами. И не просто с немцами, а с моими друзьями, которым Юрий был должен 3000 марок. Ведь именно я втянул их в это дело. Они мне поверили. И мне было стыдно уже тогда за наши непрозрачные партнерские действия. Можно было бы постараться подать на Григорчука в суд, но вся практика и разговоры знакомых показывали, что в суде правды добиться почти невозможно, так как они завалены подобными делами в этот период всеобщего бардака и кидалова и занимаются только крупными проектами, а не мелюзгой на 3000 немецких марок. Поэтому я решил не накалять обстановку и подождать окончания праздников.

Наконец праздники прошли. Вскоре прошла и следующая неделя после праздников. В середине мая я вновь задал вопрос Григорчуку о комиссионном вознаграждении немцев и о своей зарплате, тем более что я собирался лететь в отпуск в Алма-Ату и надо было заранее взять билет.

Григорчук вновь зло ответил, что пока денег нет, потому что этого спирта из Европы завезли очень много и во всех магазинах его полно. Да, он пользуется спросом, но пока его партию не раскупили. Обещали через неделю.

Ну что же делать, подождем еще неделю. На всякий случай я обратился за советом к своему земляку – Петру Сидоренко из Северного Казахстана, с которым познакомился в тренажерном зале и с которым как-то рядом увидел ребят-качков, похожих на братву. Сидоренко работал тренером в тренажерном зале, где я тоже иногда самостоятельно занимался, и постепенно мы стали часто общаться. Однажды Петр даже пригласил меня к себе в гости, где я увидел среди приглашенных крутого парня с повадками бандита. После осложнения отношений с Григорчуком я спросил Сидоренко о том, сможет ли он мне помочь, если в дальнейшем мой работодатель не захочет расплачиваться с партнерами-немцами. На что получил утвердительный ответ. Петру же я в благодарность за это мог помочь впоследствии с обустройством в Германии, так как он ждал разрешение на выезд, потому что был женат на немке из казахстанского города Павлодара. Мои друзья Иван Кунц и Эдик Мальцер как раз таки могли потом Сидоренко в Германии помочь. Ну и вознаграждение от меня за разборки с Григорчуком тоже, конечно же, полагалось.

Наконец в начале июня ко мне в комнату общаги зашел Юрий Григорчук, неся в руках небольшую бумажную коробку. Юра был радостный, глаза его горели.

– Вот, Вячеслав, я выбил все деньги с магазинов, где оставлял спирт. Там даже товар кое-где завис и они хотели его вернуть мне назад, но я наехал на них, сказал, что так не пойдет. Хотите разбираться, то давайте я подъеду завтра со своей «крышей» и обговорим все детали. В общем, кто-то испугался, кто-то не захотел связываться, и все реализаторы деньги вернули, кроме двух магазинов, в которых не было заведующего. Но к ним сегодня я еще наведаюсь.