Книга Неугомонная - Уильям Бойд

Ева шла домой вдоль южной границы Центрального парка, глядя на деревья, уже начавшие покрываться желтым и оранжевым в преддверии осени, когда вдруг услышала звук шагов в том же темпе, в котором шла она. Это был один из приемов, усвоенных ею еще в Лайне. Результат получался почти такой же, как от похлопывания по плечу. Ева остановилась, чтобы поправить ремешок у туфли, и, ненароком оглянувшись, увидела в трех-четырех шагах от себя Ромера. Он внимательно всматривался в витрину ювелирного магазина, а потом внезапно развернулся и пошел в другую сторону. Немножко подождав, Ева последовала за ним по Шестой авеню, пока не увидела, что он зашел в большой гастроном. Она заняла очередь у прилавка далеко от Ромера, наблюдая, как он взял себе сэндвич и пиво, а потом сел в угол, где было много народу. Она купила себе кофе и подошла к нему.

— Привет. Можно присоединиться?

Она села и заметила:

— Ну и конспирация!

— Нам следует быть более осторожными, — сказал Ромер. — Проверять все дважды, трижды. Правду говоря, мы немного озабочены: некоторые из наших американских друзей стали слишком часто интересоваться, чем мы занимаемся. Думаю, что мы слишком разрослись — и теперь трудно игнорировать масштаб происходящего. Отсюда вывод: прилагай дополнительные усилия, чаще расставляй ловушки, смотри, чтобы не было хвоста, внимательно слушай друзей и обращай внимание на странные звуки в телефонной трубке.

— Ясно, — ответила Ева, глядя, как он вгрызается в свой огромный сэндвич. Ничего подобного по размерам она никогда не видела на Британских островах.

Ромер тщательно все прожевал, проглотил и только потом продолжил:

— Знаешь, все очень довольны Вашингтоном. Я получил массу благодарностей и должен сказать, что ты хорошо проявила себя, Ева. Очень хорошо. Не думай, что я воспринимаю это как само собой разумеющееся.

— Благодарю.

Она не могла сказать, что довольна своими достижениями.

— Золото — многообещающий юноша.

— Понятно, — сказала она и задумалась. — А он что, уже…

— Его ввели в действие вчера.

— Ага.

Ева представила себе, как кто-то раскладывает фотографии на столе перед потрясенным Мэйсоном. Она могла даже представить, как он плачет. «Интересно, что он сейчас думает обо мне?» От этой мысли Еве стало неуютно.

— А что, если он мне позвонит? — спросила она.

— Он тебе не позвонит. — Ромер замолчал ненадолго. — Мы никогда так близко не подбирались к «главному». Спасибо тебе.

— Может быть, он и не понадобится нам надолго, — непонятно почему предположила Ева, словно хотела ослабить растущее в ней чувство вины, на какое-то время сдержать охвативший ее стыд.

— С чего ты это взяла?

— «Ройбен Джонс» потоплен.

— Это, кажется, абсолютно никак не повлияло на общественное мнение, — заметил Ромер без всякого сарказма. — Похоже, американцам гораздо более интересно, как сыграет университетская команда «Нотр Дам» против армейских «Черных рыцарей».

Этого Ева понять не могла.

— Но почему? Ведь погибло сто с лишним молодых моряков, боже правый.

— Именно потопленные подводными лодками американские корабли и вовлекли Штаты в прошлую войну, — сказал Ромер и отложил две трети огромного сэндвича, признав свое поражение. — И люди до сих пор помнят об этом. — Он криво ухмыльнулся.

«Сегодня Лукас в странном расположении духа, — подумала она, — кажется, почти рассержен».

— Простые американцы не хотят участвовать в этой войне, Ева, чтобы там ни думали их президент, или Гарри Гопкинс, или Гейл Уиннат.

Он жестом показал на толпу людей в гастрономе: мужчины и женщины, дети, рабочий день закончен, все болтают, смеются, покупают огромные сэндвичи и свои газированные напитки.

— У них здесь хорошая жизнь. Они счастливы. Зачем рушить все это ради войны за три тысячи миль отсюда? А ты сама как думала бы на их месте?

Ева затруднилась с ответом.

— Ну хорошо, а что с этой картой? — спросила она, чувствуя, как ее аргументы тают. — Она хоть что-нибудь изменила? — И задумалась снова, как бы пытаясь найти убедительные доводы для себя самой. — А речь Рузвельта? Они не могут отрицать, что война становится все ближе к ним. Панама — это их задний двор.

Ева заметила, что Ромер позволил себе слегка улыбнуться в ответ на ее искренний пыл.

— Ну ладно, должен признаться, что мы весьма довольны, — сказал он. — Мы совсем не ожидали, что это так эффективно сработает, и так быстро.

Ева помедлила секунду, прежде чем задала свой вопрос, стараясь выглядеть по возможности равнодушной.

— Значит, это наша работа? Карта — наша — ты это имел в виду?

Ромер посмотрел на Еву с легким укором, как учитель на бестолковую ученицу.

— Конечно. Вот вся история: немецкий курьер разбил свою машину в Рио-де-Жанейро. Неосторожный парень. Его увезли в больницу. В его портфеле была найдена эта замечательная карта. Слишком все просто, не правда ли? Мне очень не хотелось идти этим путем, но, кажется, наши друзья «купились» полностью. — Он замолчал. — Кстати, я хочу, чтобы завтра обо всем этом было написано в «Трансокеанской прессе». Поставь повсюду источник — правительство Соединенных Штатов, Вашингтон, округ Колумбия.

Ева поискала в сумочке блокнот и карандаш, после чего записала все, что перечислил Ромер: пять новых государств на южно-американском континенте, согласно секретной карте, оказавшейся у Рузвельта. В Аргентину, по этой карте, должны войти Уругвай с Парагваем и половина Боливии. К Чили отойдут вторая половина Боливии и Перу полностью. Из Колумбии, Венесуэлы и Эквадора будет образована «Новая Испания», и, что особо возмутило Рузвельта, Гитлер собрался включить туда зону Панамского канала. Только Бразилия в основном останется такой, какой была.

— Должен сказать, что у нас получился довольно красивый документ: «Argentinien, Brasilien, Neu Spanien» — и все это пересечено предполагаемыми маршрутами «Люфтганзы». — Он ухмыльнулся.

Ева убрала свой блокнот и воспользовалась этим как предлогом, чтобы посидеть какое-то время молча и переварить все это, удивляясь собственной наивности и доверчивости. Неужели ее до сих пор так просто провести? Ромер учил: никогда ничему не верь, никогда, никогда. Всегда ищи другие объяснения, другие варианты, изнанку.

Подняв глаза, Ева увидела, что он смотрит на нее по-особенному. Она бы сказала — с нежностью, но одновременно и со скрытым вожделением.

— Я скучаю по тебе, Ева.

— И я скучаю по тебе, Лукас. Но что мы можем сделать?

— Я собираюсь послать тебя на курсы в Канаду. Ну, ты знаешь: обработка документов, хранение, всякое такое.

Она поняла, что он имеет в виду «станцию М» — лабораторию по подделке документов Британского центра координации безопасности, работавшую под крышей Канадской радиовещательной корпорации. Все необходимые им документы изготавливались на «станции М». Ева подумала, что и карта тоже, наверное, сделана ими.