Книга Чтобы встретиться вновь - Джулиана Грей

– Тогда я разберусь с ним, Роланд. Но с моей стороны не должно быть и намека на недостойное поведение, иначе все пропало. Ни намека. – Она посмотрела в его скрытые тенью глаза. – Ты понимаешь, о чем я?

– Да. – Его пальцы впились в плечи еще сильнее.

– Потому что если он узнает, если сможет доказать… – она не смогла заставить себя произнести слово «прелюбодеяние», только не вслух, – то мой иск будет отклонен. Развода я не получу. Видишь ли, истец должен быть безупречен, иначе судьи заявят, что у меня нет оснований жаловаться.

– Смотрю, ты очень тщательно изучила закон.

– Конечно. Я больше ничем и не занималась. – Она всматривалась ему в лицо. – Мы ведь… договорились?

Он отодвинул ее и запустил пальцы в волосы.

– Нет! Мы не договорились! Что за дьявольщину ты несешь? Ничего хорошего в этом нет, Лилибет! Ради всего святого, урон уже нанесен! Ты беременна! Неужели ты думаешь, что сможешь это скрыть? И не имеет значения, будем ли мы с этой минуты целомудренны, как монахи, если твой живот ткнется в лицо судье!

Она покачала головой.

– Я знаю. Я это понимаю. Именно поэтому мне и придется оставаться тут, пока все не закончится. Не принимать никаких посетителей. Я постараюсь не встречаться ни с кем, пока это не завершится. А если он все-таки узнает… что ж, доказательств никаких нет. Сроки почти совпадают. Он не сможет сказать точно, а все тут нас поддержат, скажут, что мы с тобой не были близки.

– Это может затянуться на месяцы. Какие месяцы – годы! Да еще роды, Господи, а если что-то пойдет не так? – Он говорил отчаянным, настойчивым голосом. Как ей хотелось видеть его лицо в темноте! Почему-то оказалось намного тяжелее говорить с голосом в пустоте, пусть характерным для Роланда, и все же принадлежащим чужаку.

– Тогда я справлюсь и с этим, Роланд, – произнесла она. – Мне придется. Неужели ты не понимаешь? А ты не можешь быть к этому причастным, никоим образом. Каждая секунда, проведенная нами вместе, может жестоко аукнуться в суде. Погубить все.

Он шагнул вперед и, снова схватив за руки, притянул ее к себе.

– Нет. Я не понимаю. Мы уже прождали больше шести лет. А теперь, когда ты наконец здесь, в моих объятиях, когда Сомертон остался в прошлом, ты просто не можешь рассчитывать, что я останусь в стороне. Я сойду с ума, Лилибет.

Она не видела его лицо, но ощущала на себе тяжесть его взгляда, захлестывающего ее мощными чувствами. Это его магнетическое притяжение – она снова подпадает под его чары, и сладкое безумие снова овладевает ее сознанием. Лилибет зажмурилась и положила руки ему на грудь.

– Нет, не сойдешь. И я тоже. Мы люди, Роланд, а не животные. Мы этого не сделаем. Пока нет.

Он не сказал ничего, но ее обдало жаром, а в следующий миг его губы, твердые и нежные одновременно, коснулись ее рта раз, другой.

– Лилибет. – Он прижался лбом к ее лбу, взял в ладони ее лицо. – Пожалуйста. Я могу подарить тебе такое наслаждение, милая. Столько любви! Просто позволь мне. Подари эту привилегию. Всего лишь раз. Только сегодня ночью. Кто узнает?

– Роланд, прошу тебя… – пробормотала она ему в губы, чувствуя, как каждая клеточка тела мучительно ноет от его прикосновений. Он был таким правильным, точно созданным для нее одной…

– Я хочу тебя, хочу так сильно. – Его голос рокотал у нее под ухом, большие пальцы гладили щеки. – Ты даже представить себе не можешь, как трудно было дожидаться тебя.

«Вот в этом нет никаких сомнений», – подумала Лилибет.

– Нет, я могу представить, – ответила она отодвигаясь. – Думаешь, я этого не хочу? Я отчаянно тебя хочу. Тоскую по тебе каждую ночь. Я… – Лилибет услышала хрипловатую мольбу в собственном голосе и выбралась из кольца его рук, большими очищающими глотками хватая воздух. – Ты просил поверить в тебя, – продолжала она негромко. – И вот я поверила, Роланд. Сейчас я доверяю тебе свою жизнь, разве ты не понимаешь?

Он отвернулся, посмотрел на замок.

– Ты говоришь серьезно, да?

– Совершенно серьезно. Прошу тебя, пойми.

– О черт, – сказал он. – Проклятье.

Наступило молчание. Лилибет чувствовала, что он готов согласиться, пусть и неохотно, и мучительно, и… ну да, угрюмо.

И не могла его за это винить.

– Ну что ж, – произнес он наконец. – Я больше не прикоснусь к тебе, раз ты этого хочешь. – Он придвинулся к ней так близко, что его теплое дыхание овеяло ее лицо. – Но я никуда не уеду, Лилибет. Ни под каким видом. Я останусь здесь и буду присматривать за тобой, младенцем и Филиппом. И чертовым кузнечиком Норбертом, надо полагать. – Роланд повернул голову и добавил ей на ушко: – И ни на секунду не буду прекращать попытки заставить тебя передумать.

– У тебя ничего не получится.

– Еще как получится, черт побери, – проворчал он.

Лилибет приподнялась на цыпочки и откинула прядь волос с его лба.

– Не унывай, – сказала она. – Все не так безнадежно, как кажется. Если ты утратишь веру в меня, всегда есть Франческа.

– Франческа, – буркнул он.

Они вернулись в дом, стараясь не касаться друг друга даже руками. Уже в дверях, как раз перед тем как попрощаться, Лилибет кое-что вспомнила.

– Ой, я хотела тебе сказать! Сегодня днем я нашла у себя под дверью престранную записку. Не знаешь, от кого она могла быть?

– Понятия не имею, – ответил Роланд. – Советую просто сжечь ее.

И быстрыми шагами стал подниматься по широким каменным ступеням в западное крыло, где размещались джентльмены.

Глава 16

Праздник летнего солнцестояния

Время от времени, исполняя обязанности наставника при пятилетнем мальчишке, Роланд с тоской вспоминал свое безмятежное существование в роли агента разведки Бюро секретной службы ее величества.

– Дядя Роланд, – задал ему Филипп примерно пятидесятый вопрос за последние полчаса, – а сколько лет этому замку?

Роланд заложил руки за голову и уставился в потолок библиотеки.

– Представления не имею, старина, но предполагаю, что выяснить можно.

– А вы не думаете, что тут мог жить кто-нибудь из Медичи? Вот было бы здорово! – Филипп вскочил с коврика и начал размахивать воображаемым мечом. – Драться с… ну, с кем там они дрались.

– Думаю, в разные века с разными людьми, – отозвался Роланд. – Посмотрим?

В конце концов, это будут вполне оправданные поиски. Предполагалось, что сейчас они занимаются историей, хотя обучение Филиппа не относилось к такому, какое детский учитель Роланда назвал бы правильно структурированным. Сам Роланд не собирался тратить бесконечные часы, обучая Филиппа латинской грамматике или родословной английских королей. Он всего лишь пытался отвлечься, перестать думать о близости с Лилибет. Началось с того, что он брал мальчика с собой плавать и ездить верхом, решив, что нужно поближе с ним познакомиться, раз уж он намерен жениться на его матери. Лилибет будет рада, если они поладят, да и Филипп ему нравился. Мальчик обладал определенным пылом и изобретательностью, все принимал всерьез и всегда поддерживал неудачников.