Книга Арктические тени Третьего рейха - Сергей Алексеевич Ковалев

С огромным трудом выбравшись из ледяного поля, 25 августа фашистский рейдер направился в район юго-западнее архипелага Норденшельда. Неожиданно его радисты услышали работу радиостанции ледокольного парохода «А. Сибиряков», который вез строителей и оборудование для создания полярной станции на североземельском мысе Молотова. Немецкие морские разведчики профессионально использовали откровенные промахи советских моряков и полярников. Они быстро вычислили, что радисты полярных станций ГУ СМП чаще всего используют 600-метровые радиоволны. И немцы сразу же приступили к «забиванию» их радиопомехами. А на следующий день с помощью радиопомех стали мешать переговорам между «А. Сибиряковым» и радиостанцией на острове Диксон. А 28 августа — радиопереговорам между сторожевым кораблем СКР-19 «Дежнев» (командир старший лейтенант А. Гидулянов) и радиостанцией на мысе Челюскин.

Горько признать, но в течение всей навигации 1942 года установленная для наших судов зона радиомолчания к западу от меридиана 85 градусов (на подходах к Диксону) на практике часто не выдерживалась якобы во избежание артиллерийского обстрела советских транспортов и судов советскими же береговыми батареями. Меж тем хотелось бы отметить, что в то время наши береговые батареи, прикрывавшие районы Севморпути, были установлены только на мысе Желания (1 37-мм орудие, 1 76-мм орудие без боезапаса) и у порта Диксон (2 152-мм, 2 130-мм и 2 45-мм орудия). Более того, к моменту появления у Диксона фашистского рейдера уже было принято решение по отправке «диксоновских» орудий для обороны формируемой Новоземельской военно-морской базы, и за исключением полубатареи 152-мм пушек они уже были загружены на СКР-19 «Дежнев».

С какой целью «А. Сибирякова» демаскировал свой переход к мысу Молотова — сложно сказать, но своим неоднократным выходом в радиоэфир советский радист подсказал капитан-цур-зее Меендсену-Болькену местонахождение ледокольного парохода. Их встреча и, как следствие, гибель беззащитного советского судна были уже неизбежными.

О героическом бое советского ледокольного парохода с фашистским «карманным линкором» рассказано неоднократно, а потому сегодня не будем подробно рассматривать этой бой. Исход его был предсказуем: «А. Сибиряков» был потоплен, а часть экипажа и пассажиров захвачена в плен. При этом среди пленных оказались зимовщики смен метеостанций на Северной Земле: руководитель смены на острове Домашний Анатолий Шаршавин, руководитель смены на мысе Арктический (мыс Молотова) Анатолий Золотов и радиотехник из этой же смены Иван Калянов. О судьбе остальных полярников и полярников смены на мысе Оловянный и ее руководителя Владислава Грачева — неизвестно: то ли они погибли во время боя, то ли были расстреляны немцами при захвате шлюпок.

Своим радиосообщением на Диксон о начале боя с противником командир «А. Сибирякова» старший лейтенант А. Качарава обеспечил своевременную подготовку штаба западного сектора Севморпути к появлению врага (хотя дальнейшие действия руководства сектора вызывают определенные нарекания). Одновременно он помог транспортам западного и восточного караванов своевременно избежать встречи с германским рейдером (укрывшись во льдах. — Авт.).

После провала первого этапа набеговой операции, несмотря на понимание, что приход рейдера в Карское море уже открыт для советского командования, капитан-цур-зее Меендсен-Болькен принимает решение идти к острову Диксон и высадить здесь десантный отряд. Скорее всего, он был уверен, что порт охраняет лишь стрелковое отделение. Ну, может быть, еще десяток полярников с дробовиками. О том, что осенью 1941 года сюда были доставлены 3 полубатареи артиллерийских орудий, он, естественно не подозревал. Выходит, в те дни фашистская военно-морская разведка имела информацию о состоянии дел на Диксоне периода летних навигаций 1939–1940 годов, когда сюда заходили гидрографический бот «Мурманец» (с немецкой группой на борту) и вспомогательный крейсер «Комет». И наше счастье, что нацистский рейдер напал на Диксон 27 августа, а не хотя бы двумя днями позже, когда все три артиллерийские полубатареи уже ушли бы на борту «Дежнева» к берегам Новой Земли.

В этом случае было бы трудно сказать, какими были бы результаты операции «Страна чудес». Но история не имеет сослагательного наклонения. И то, что произошло — произошло!

Темной ночью 27 августа «Адмирал Шеер» под прикрытием легкого тумана успешно прошел между островами Диксон и Берн почти на внешний рейд порта Диксон.

Позднее руководитель Главного управления Севморпути Герой Советского Союза контр-адмирал Иван Папанин и командующий Северным флотом контр-адмирал Арсений Головко будут сильно удивлены, что нацисты даже в условиях ограниченной видимости так уверенно шли к порту самым безопасным в навигационном отношении путем для глубокосидящего броненосца. Хотя по правилам военного времени и створные огни, и светящиеся буи были погашены. Меж тем следует подчеркнуть, что сам проход к порту достаточно сложен.

Версии, почему это удалось нацистам, подробно рассмотрены в вышеупомянутой книге «Свастика над Таймыром» и выпущенной в 2008 году Санкт-Петербургским издательством «Вектор» книге «Арктическая одиссея. Как "хозяйничали" нацисты в советской Арктике». Иной информации, и в первую очередь о том, как в руки германских моряков попали советские навигационные карты и лоции отдельных районов Севморпути, нет, поэтому и не будем повторяться. Хотя эта страница предвоенных советско-германских отношений и сегодня остается загадкой.

Гитлеровский «карманный линкор» практически сразу же после обнаружения на внутреннем рейде Диксона советских судов открыл по ним артиллерийский огонь из орудий главного калибра. Но неожиданно для капитана-цур-зее Меендсен-Болькена рядом с бортом рейдера поднялись 2 водяных султана от падения 152-мм снарядов. Это стало для него крайне неприятным сюрпризом, после нового падения таких же снарядов у борта «Адмирал Шеер» повернул на обратный курс Ведь нацисты не знали, что пушечная полубатарея под командованием лейтенанта Н. Корнякова, снятая с ранее подготовленных позиций, стояла на причале в готовности к погрузке на сторожевой корабль. Для перевода ее из походного в боевое состояние у советских артиллеристов времени было крайне мало, а потому они стреляли не столько по врагу, сколько в его сторону.

Когда германский броненосец, уничтожив артогнем угольный склад на острове Конус, домики промысловиков на Медвежьих островах и радиоцентр на Новом Диксоне, попытался пройти к Диксону с севера, то советские артиллеристы практически вручную развернули свои многотонные пушки уже в новом направлении и вновь открыли огонь по врагу. Даже если ветераны поправят меня, что артиллеристы лейтенанта Корнякова все же добились нескольких попаданий в «Адмирал Шеер», не буду с ними спорить, так как по советским источникам вражеский корабль получил несколько прямых попаданий, а по немецким источникам — ни одного. Не в том дело!

Вражеский рейдер, забыв, зачем он пришел к Диксону, прекратил обстрел судов, стоящих на здешнем рейде, и, укрывшись за дымовой завесой, быстро удалился в северном направлении. «Страна чудес», благодаря самоотверженности простых моряков, артиллеристов и полярников, провалилась!

Крах набеговой операции вынудил гроссадмирала Эриха Редера отказаться от нового рейда германских «карманных линкоров» в Арктику, которые в районе своеобразного треугольника: архипелаг Норденшельда — устья рек Енисей и Обь, должны были нанести новый, но уже «двойной удар». Одновременно неудачный поход «Адмирала Шеера» к проливу Вилькицкого, закончившийся лишь потоплением ледокольного парохода «А. Сибиряков» и обстрелом Диксона, заставил германский военно-морской штаб отказаться от использования в Карском море надводных рейдеров. Эти районы были безоговорочно отданы группам полярных «волков» контр-адмирала Карла Дёница и воздушным эскадрам рейхсмаршала Германа Геринга. Но одновременно набеговая операция нацистов прямо указала на уязвимость районов нашего кратчайшего пути из Атлантики на Тихий океан. А также на то, что большинство советских транспортов в Карском море и в море Лаптевых документами скрытой связи вовсе не пользуются. Ведь капитаны отдельных советских транспортов и начальники полярных станций Главсевморпути (ГУ СМП) считали, что находятся в глубоком советском тылу, и даже через год после начала войны они часто использовали здесь радиосвязь в открытом режиме. Тем самым они «поставляли» врагу чрезвычайно ценную развединформацию о текущем местонахождении своих судов.