Книга Лунная девушка - Анна Овчинникова

А внутри любимца ямадара Сарго-та был как будто вмонтирован вечный двигатель. Час за часом серые крылья мерно двигались вверх — вниз, однако тиргон явно не испытывал ни малейшей усталости… Чего никак нельзя было сказать обо мне.

Скрэк много раз издавал пронзительные вопли, пробуя направить зверюгу вниз, но с тем же успехом он мог бы пытаться посадить «Боинг-777» при помощи детской считалочки. Тиргон ямадара Лаэте продолжал двигаться навстречу ветру на высоте полумили, игнорируя команды на языке унитов и крепкую английскую брань.

Закрыв глаза, я постарался настроиться на философский лад. Всему рано или поздно приходит конец, значит, когда-нибудь придет конец и этому сумасшедшему полету…

Нет, я мечтал вовсе не о таком конце!

Без всякого предупреждения тиргон внезапно заложил крутой вираж, какое-то время я судорожно цеплялся за острые пластины, чувствуя, что неотвратимо соскальзываю в пустоту… Может быть, мне и удалось бы удержаться, если бы еще один порыв ветра не налетел сбоку.

Этот порыв смел меня в пропасть, еще несколько кошмарных секунд я с криком цеплялся за небольшой рог на коже тиргона… А потом он вырвался из моих вспотевших пальцев, однако за мгновенье до этого перегнувшийся со спины тиргона унит успел схватить меня за запястье.

И вот я повис над бездной, а Скрэк, держась одной рукой за «бивень» справа от себя, второй продолжал удерживать меня — секунду, вторую, третью…

На четвертой я глянул вниз, и все поплыло у меня перед глазами, в ушах загремел похоронный звон. Далекие поля, ленточки дорог, кустики рощ… Даже при малом притяжении Луны я превращусь в красное пятно на пейзаже, стоит только Скрэку разжать пальцы!

— Джейми, ради бога, не отпускай меня!

Унит не отпускал, хотя вес моего тела все больше стягивал его набок.

Я попытался вцепиться свободной рукой в костяной выступ размером со свою ладонь, но это было так же безнадежно, как пытаться схватиться за выбоину на стекле.

— Он снижается!.. — прохрипел Скрэк. — Дер… жись!..

Почему-то на этот раз я хорошо его расслышал, несмотря на завывание ветра и грохочущие толчки своего обезумевшего сердца.

Отчаявшись найти опору, я поднял глаза: лицо унита побагровело от напряжения, на лбу вздулись жилы, из прокушенной нижней губы текла кровь, но он продолжал удерживать меня еще секунду… и еще две… и еще…

«Бивень» вырвался из руки Скрэка, тан — скин повис над пропастью под совершенно невероятным углом, но каким-то чудом сумел зацепиться за другой «бивень» сгибом правой руки, не выпустив при этом мое запястье из пальцев левой… Никогда бы не подумал, что щуплый лаэтянин способен на такие каскадерские трюки!

Я сглотнул, прочищая пересохшее горло, и собрал последние остатки мужества.

— Джейми! — хрипло гаркнул я. — Отпусти!

— Н-нет…

«Может, дракон уже снизился настолько, что я сумею выжить; от души надеюсь, что смогу! Но унит точно не соберет костей, если…»

— Отпусти!

— Н-нет…

Еще какое-то время мы продолжали безнадежную борьбу, я — пытаясь за что-нибудь ухватить ся, он — пытаясь меня удержать.

— Джей…

Тан-скин сорвался со спины тиргона и только в полете выпустил наконец мое запястье.

Я приготовился к томительно долгому падению, но не успел как следует распрощаться с жизнью, как ощутил страшный удар… Вслед за чем меня накрыла темнота.

Глава восьмая

Буря в Лаэте

Надо мной качалась трава, еще выше по розовому небу мчались темно-багровые облака, и первое, о чем я подумал, выплыв из расступившегося мрака — это о том, что скоро будет гроза. Вскоре облака превратятся в фиолетово-красные тучи, порывы теплого ветра станут ураганными шквалами, несущими ливень, и тогда…

Я быстро сел, но резкая боль в спине и в голове заставила меня повалиться навзничь.

Кто-то схватил меня за плечи и положил, не дав удариться затылком о землю.

— Джейми…

Увидев наклонившегося надо мной тан-скина, я разом вспомнил все, что произошло: сумасшедший полет на драконе, мое падение, отчаянные попытки унита меня удержать, а потом…

— Джейми, ты цел?!

— Да… — он облизнул губы. — Я упал на тебя…

— Очень мило с твоей стороны. Это чувствуется, — я потер ребра, которые сильно ныли при каждом вдохе. — Ты точно не поломал себе костей?

— Отвали! — огрызнулся тан-скин.

— Да, кажется, ты в норме…

На сей раз мне удалось сесть и осмотреться по сторонам. Рядом проходила широкая дорога, упиравшаяся в полумиле отсюда в крепостную стену, увенчанную тройными зубцами; с другой стороны дороги теснились дома небольшой деревни. Кругом, насколько я мог видеть, не было ни души, только возле самой городской стены маячили два олтона…

— Куда это нас занесло?

Унит взглянул поверх терзаемой ветром травы.

— Мы рядом с восточными воротами Лаэте.

— Правда? Значит, чертов тиргон все-таки доставил нас, куда нужно?

Я торопливо встал, покачнулся, но устоял. Ничего, мне и раньше приходилось выдерживать жесткие посадки, я не сомневался, что скоро полностью приду в себя. Главное, что все кости были целы, — но я наверняка не отделался бы так легко, если бы спланировал на землю с высоты полумили!

— Джейми, — я повернулся к скину, чтобы поблагодарить его за спасение, но вор уже хромал через поле к дороге.

— Эй, подожди, куда ты так быстро!

— Надо укрыться в городе, пока не началась буря, — на ходу бросил Скрэк. — Шевелись!

Если бы не надвигающаяся гроза, стражники у ворот наверняка уделили бы нам больше внимания, но сейчас они лишь мельком взглянули на странно одетого и еще более странно обутого ито-на и снова принялись вращать громоздкий скрипучий ворот. Я откинул волосы со лба с самымвысокомерным видом, какой только смог изобразить, и часовые помедлили, дав мне пройти, прежде чем до конца опустили решетку.

Скрэк проскользнул в ворота за моей спиной, и почти сразу двадцатифутовые створки начали медленно сдвигаться: в Лаэте готовились встретить бурю, как наступающего на город врага.

Раньше я думал, что нет ничего страшнее лунной бури в горах, но теперь понял всю глубину своей ошибки: в городе гроза могла быть еще опасней, чем в диких горах ва-гасов.

Еще недавно улицы Лаэте наверняка были такими же оживленными и многолюдными, как улицы Ринта, но теперь на них безраздельно властвовал ветер: он крутил между высокими каменными стенами всякий хлам, завывая голосом издыхающего тор-хо. Последние открытые ставни и двери торопливо захлопывались, время от времени сверху срывались куски кирпича, доски деревянных навесов топорщились, как шкура дикообраза. То одна, то другая доска не выдерживала единоборства с ураганом и вплеталась в несущийся вдоль улицы убийственный вихрь.