Книга Лишние детали - Мерси Шелли

Он и сам ни за что не пошел бы на этот русский сайт, если бы не Сэм. Узнав о депрессии Чесса из-за неудач на литературном фронте, двоюродный брат вытащил его кататься на горных лыжах. И всю дорогу туда и обратно кормил байками из своей адвокатской практики. Один случай был особенно смешным. Преуспевающий бизнесмен из Чикаго познакомился с иностранкой через сетевую службу знакомств. Дело уже шло к свадьбе, когда счастливый влюбленный отправился в Россию – и обнаружил, что девушка, с которой он полгода строил амурные планы, выглядит совсем не так, как на снимках, вывешенных на сайте. Причем никакого злого умысла не было – вебмастер перепутал фотки при верстке. А девица была так увлечена внезапным интересом со стороны заокеанского принца, что даже не удосужилась проверить свое лицо в электронной анкете.

Ночью после лыж, бродя по Интернету, Чесс ради хохмы залез на тот самый сайт, и… На этот раз русский вебмастер не ошибся.

– В Интернете? Очень интересно! – Иммунолог откинулся на спинку кресла. – Хотя в вашем случае это, наверное, только на пользу. В сетевых дискуссиях люди зачастую узнают друг друга лучше, чем при встрече в баре.

– Да, мы долго общались на разные темы, прежде чем решили встретиться.

– Ну хорошо, а вы можете вспомнить, что предшествовало последнему случаю этой… реакции? Какие-то необычные события? – Врач сделал тактичную паузу, но все-таки продолжил: – Может быть, ссора?

Чесс подумал с минуту.

– Нет, мы практически не ссоримся. Ну, спорим иногда, конечно. Последний раз главным событием был сгоревший электрочайник.

– Это она его сожгла?

– Нет, я. А она посмеялась. Сказала, что это знак. На прошлой неделе у меня сгорел кулер в домашнем компьютере. Она любит такие совпадения. Вечно видит в них какие-то намеки свыше.

– И вы не ругались?

– Да нет… Когда она сказала про знак, я тоже посмеялся. И рассказал ей историю, которую недавно читал на форуме. У одного русского программиста в новой квартире за одну неделю сгорели холодильник, стиральная машина и пылесос. Все ремонтники головами качали – мол, странные какие-то пробои. Форменный полтергейст. Ну и у парня тоже появились такие мысли, про нечистую силу. А потом пришел к нему местный электрик, еще одну розетку подключить. Тут-то всё и выяснилось. У них в России розетки раньше были на два контакта. Но когда появилось много импортной техники, начали ставить европейские розетки. Там предусмотрена третья клемма, для заземления. Так вот, у этого парня во всех розетках на клемму заземления была выведена «фаза». То есть на корпус всех бытовых приборов шло 220 вольт. Оттого они и горели…

Чесс замолчал и поглядел на врача. Тот как будто и не слушал: рисовал какую-то каракатицу на уголке ежедневника. Намек на то, что прием окончен?

– Так что вы посоветуете? – Чесс сделал движение, будто собирается встать.

Профессор с явной неохотой оторвался от каракатицы.

– Этот парень с розетками. Вы сказали, он русский?

– Да, из Москвы. Я еще подумал, это совпадение ее позабавит.

– А вот здесь вы, возможно, ошиблись. Если бы вы навсегда покинули свою страну, вам было бы приятно слушать такие шутки? Про техническую отсталость ваших соотечественников?

– Неужели она из-за этого?..

– Только мое предположение. Но я не психиатр, а здесь нужен именно он. Вам же могу посоветовать просто быть более внимательным к ней. Возможно, тогда вы и без психиатра обойдетесь.

Он резко встал и протянул руку через стол. Рукопожатие профессора оказалось на удивление крепким, и Чессу снова вспомнилось несоответствие внешности и молодого голоса по телефону. Впрочем, глиняный африканский божок на столе еще меньше соответствовал цветным фломастерам, торчащим из его живота.

* * *

В оранжерее Фипс было жарко, влажно и зелено. В обратном порядке – сначала, еще снаружи, они заметили зелень, яркое пятно застекленного лета на фоне октябрьской охры парка. А влажный, насыщенный ароматами воздух внутри сразу вызвал у Чесса странное чувство общности с тропическими растениями, словно он окунулся в пруд. Дискомфорт от жары он почувствовал минут через двадцать: мокрый воротник начал неприятно липнуть к шее. Но это было неважно – Натали здесь нравилось.

И слава богу. Единственное интересное место, которое он мог вспомнить, пока они спускались по ступенькам клиники. До автобуса оставалось четыре часа. Первой мыслью Чесса было отправиться на автовокзал и хотя бы там спокойно посидеть-поработать. Однако слова профессора всё еще резонировали в голове.

Она никогда не жаловалась, нет. Но теперь Чесс признал, что действительно был невнимателен. Что она видела в Моргантауне, чем увлекалась? Ну да, занималась музыкой в арт-центре при Университете, куда перевелась из своей русской музыкальной академии. Говорила, что нравится, но…

Однажды он заехал за ней чуть раньше, чем они договорились. И чтобы не скучать в машине, пошел искать ее класс. Ему указали подвальный этаж, где он долго открывал дверь за дверью, находя за каждой точно такое же маленькое помещение без окон, с точно таким же черным пианино. В этом было что-то параноидальное. После десятой пустой кельи с молчаливым близнецом-пианино он бросил поиски и выбежал на улицу. Натали ждала у машины. Он пошутил насчет клаустрофобии. Она ответила, что для занятий музыкой самое главное – тишина.

И так во всем: сплошные загадки, которые он до сих пор как-то ловко игнорировал. Прав, прав этот доктор с фломастерами.

В оранжерее он сразу повел ее к орхидеям. «Ах, какая красота! Я таких никогда не видела!.. «Но теперь обостренное внимание Чесса было не так легко обмануть: орхидеи ей не понравились. Однако он заметил, как в следующем парнике она прямо-таки бросилась к каким-то невзрачным цветочкам, больше похожим на сорняки – мелкие голубые крестики с желтым кружком в центре. Она даже погладила их. На выходе Чесс немного отстал, чтобы спросить название у смотрителя.

Пока они бродили по оранжерее, он вспомнил о музее Карнеги – Мелона. И опять согласие Натали его не обмануло: у бетонного куба музея она едва заметно поморщилась. Он предложил забить на музей, под предлогом того, что пора перекусить.

Место выбирала она. С виду вполне обычный маленький ресторанчик, но в меню нашлись «блинз». Это привело ее в восторг. Она сказала, что это, несомненно, знак: они гуляют в верном направлении.

Тоска по родине? После обеда Чесс аккуратно, почти случайно вывел ее к русской церкви. Натали оставила церковь без внимания. А как насчет Собора Знаний? Предложение подняться в купол было встречено с интересом… но наверху, разглядывая Питсбург с высоты птичьего полета, она вновь заскучала. Зато, когда вышли, показала Чессу странную девицу, вздумавшую позагорать в октябре под самыми стенами небоскреба: «Смотри, какой смешной купальник…»

Одежда, вечное развлечение женщин! Чесс перебрал в уме несколько известных магазинов. Нет, не то. Он не знал, почему, но уже чувствовал, что в отношениях Натали с окружающим миром есть свои принципы. Большие сверкающие магазины с пластиковой вежливостью продавщиц – нет, не пойдет. Что-то другое…