Книга Ангелы полуночи - Норма Бейшир

Как только шаги охранников стихли, Коллин выбрался из своего укрытия и завертел по сторонам головой в поисках неведомого инструмента, способного открыть двери сокровищницы Харрингтона. Мангуста металась по клетке, издавая странные звуки и настороженно поглядывая на Коллина. «Должно же быть что-то!..» – со злостью думал он. И тут его взгляд упал на бутылку вина и два хрустальных бокала на столике рядом с постелью. В памяти мгновенно вспыхнула давно забытая картина.

Много лет назад мать, чтобы доставить удовольствие ему и Джастину, тогда еще совсем малышам, наливала вино в хрустальный бокал и, пробегая пальцем по его ободку, извлекала низкий свистящий звук. Глубоко вздохнув, Коллин взял в руки бутылку и один из бокалов. Встал напротив двери в хранилище, откупорил бутылку, наполнил бокал и провел пальцем по его ободку. Возникший звук заметно отличался от того, что требовалось.

«Слишком много вина? – подумал Коллин. И торопливо сделал большой глоток. – Господи, как только Харрингтон может пить эту гадость? Вкус как у бензина».

Новая попытка. Опять не то. Пришлось отхлебнуть еще.

«Если я провожусь тут подольше, меня возьмут тепленького прямо на полу, мертвецки пьяного». Держа бокал перед собой, Коллин снова медленно пробежал пальцем по его ободку. И на этот раз услышал нужный звук высокого тона.

Дыхание перехватило, когда высокая дверь открылась и перед Коллином предстало хранилище. Получилось! – мысленно возликовал он и бросился внутрь. Достал нож из рюкзака, висящего за спиной, и на мгновение заколебался, остановившись перед Ренуаром. То, что предстояло сделать, иначе как варварством трудно было назвать, но другого способа вынести картину незаметно не существовало. «Как только вернусь в Нью-Йорк, тут же вставлю ее в раму», – пообещал себе Коллин.

Вырезав картину, молодой человек торопливо скатал холст и засунул в рюкзак. Направился к выходу и вдруг остановился, заметив толстые пачки денег на полке рядом с дверью. Это навело его на мысль о Блэкджеке, о том, как Харрингтон со своими людьми обманули старика. Коллин набил рюкзак деньгами и выбежал из хранилища.

Внезапно оглушительно взвыл сигнал тревоги. Коллин замер. К своему ужасу, он понял, что допустил-таки единственную и, возможно, роковую ошибку: забыл отключить сигнализацию у входа в хранилище. Взгляд заметался по комнате и остановился на клетке с мангустой. Вот оно, решение проблемы!

Улыбнувшись, Коллин рванулся вперед.

– Пусть и от тебя в этой жизни будет хоть какой-то толк, – пробормотал он, нащупывая щеколду клетки.

Когда спустя несколько мгновений в комнату ворвалась целая толпа вооруженных охранников, Коллина уже и след простыл.

– Да не мог никто забраться сюда! – снова повторил один из вошедших. – Главное, как скрыться? Один путь – через окно, а там собаки разорвали бы его на части.

– Вот кто виноват! – Второй охранник поднял мангусту, припавшую к ковру перед входом в хранилище. – Вот кто включил сигнализацию.

– Проклятие! Какой идиот оставил клетку открытой?

– Да чего там? Это просто случайность. Наверно, клетку неплотно заперли после вечерней кормежки. – Охранник с усмешкой водворил мангусту обратно в клетку. – Ничего страшного ведь не произошло.

– Скажешь тоже – ничего страшного не произошло! Да я чуть в штаны не наложил, когда взревел проклятый сигнал тревоги!

– Скажи спасибо, что не случилось чего похуже. Пошли отсюда.

Коллин в это время был уже за стеной, окружавшей виллу, и спешил к своему джипу. Машина дожидалась его неподалеку. Может быть, даже слишком близко. Но, возвращаясь на ней в Уаззате, он об этом не думал, испытывая прежде всего острое чувство облегчения. И еще – радость. Получилось, все получилось! Ему всегда казалось, что настоящая жизнь – это поиски приключений, противостояние брошенному вызову. Ну что же, сегодня ночью он нашел то, что искал. И это только начало. Перед ним открылся трудный опасный путь. Одна мысль о радости состязания с подлинными мастерами своего дела вызывала головокружение; он собирался бросить им вызов и выиграть бой.

Вспоминал Коллин и о том, как ему пришло в голову выпустить из клетки мангусту, чтобы сбить с толку охранников. Интересно, что они подумали, обнаружив зверька, бегающего по спальне Харрингтона?.. Коллин расхохотался.

Все правильно. Существовал единственный способ нанести удар этим людям: встать на одну доску с ними, играть по их правилам – и победить!

САН-ФРАНЦИСКО

декабрь 1985 года

Прошедшие пять лет были для Эшли замечательными. И брак с Брендоном, и ее карьера оказались удачными. Удалось добиться некоторого признания даже на международном уровне, шли переговоры о возможности в самое ближайшее время организации выставки в Лондоне. Брендон стал полноправным партнером в своей юридической фирме, и многие влиятельные политические деятели проявляли к нему заметный интерес.

– Любопытно, какие галереи в Вашингтоне? – как-то вечером за обедом поинтересовалась Эшли. – Может быть, имеет смысл устроить выставку там?

– Не советую самой звонить вашингтонским деятелям, – поддразнивая жену, ответил Брендон. – Они ведь пока ничего конкретного тебе не предлагали. Так только, проявляли легкий интерес.

– Предложат, не сомневайся, – уверенно заявила она. – Ведь не дураки.

Эшли знала, что Бредли и Клаудиа Холлистер не оставляют попыток вбить клин между ними, но теперь это ее мало волновало. «Мне повезло, что они живут на другом конце страны, – говорила она себе. – Находясь так далеко, много пакостей не сделаешь». Брендон контактировал с родителями только по телефону, ни разу не ездил в Нью-Йорк и даже их письма оставлял без ответа.

– Не забывай все же, кто они тебе, – не раз говорила ему Эшли. – Может, стоит хотя бы попытаться уладить ваши разногласия?

Сама она была до смерти рада, что ей не нужно ни встречаться, ни разговаривать с ними. Но все время чувствовала – что бы там ни произошло когда-то между Брендоном и его отцом, это по-прежнему глубоко задевало ее мужа. Именно поэтому, только ради него, Эшли считала своим долгом подталкивать Брендона к разрешению этой проблемы. Однако он на ее попытки никак не реагировал.

– Некоторые вещи простить невозможно, – вот все, что она от него слышала; в объяснения Брендон никогда не вдавался. И за все годы их брака так и не рассказал Эшли, что же произошло между ним и его родителями. Она и не настаивала, хотя в глубине души не раз удивлялась: неужели это было настолько серьезное, что Брендон так и не смог примириться? Имея представление о Холлистерах, можно было предположить все что угодно.

Их сыну, Роберту, названному так в честь брата Эшли, недавно исполнилось пять лет. Он был вылитый Брендон – те же густые светлые волосы и умные голубые глаза. Для своего возраста мальчик был довольно высок, хорошо сложен и унаследовал от отца не только эффектную внешность, но и быстрый ум и чувство юмора.