Книга Ментовская крыша - Алексей Макеев

Трегубов зорко оглядел все углы и издалека кивнул Гурову.

– Пока все нормально, – сказал он. – Теперь следующий этап. Ступай первым! Назад не смотреть!

Гуров посмотрел прямо в глаза Марии и увидел в них боль и мольбу о спасении. Это длилось всего одно мгновение, но ему показалось, что этот взгляд преследует его уже целую вечность и что в жизни вообще ничего не было, кроме этой боли. Сердце в груди у него перевернулось, а разум захлестнула обжигающая волна ненависти, но Гуров заставил себя сдержаться и покорно пошел к выходу, ничем не выдав своего волнения.

Они спустились по широким ступеням на тротуар. Ни зеленого джипа, ни каких-либо других машин поблизости не было – лишь «Пежо» Гурова одиноко стоял у бордюра. Огромные белые облака закрыли уже почти все небо. Было жарко и душно, как перед грозой.

Гуров отпер дверцы. Трегубов и Мария прошли мимо него и залезли на заднее сиденье. Ствол пистолета упирался Марии в бок. Трегубов держался при этом совершенно естественно, словно сопровождал не заложницу, а опасную преступницу.

– Пошевеливайся, Гуров! – нетерпеливо прикрикнул Трегубов. – Мы не на прогулке.

Гуров сел за руль и повернул ключ в замке зажигания. Мотор, к его удивлению, работал ровно и мощно, как всегда. «Интересно, что там нахимичил этот Ваня? – подумал он. – Мы должны заглохнуть, но не похоже, чтобы к этому шло. Скорее, наоборот. Впрочем, не стоит мудрствовать. Сегодня не мой день».

– Куда едем? – спросил он.

– Сначала прокатимся по Садовому кольцу, – распорядился Трегубов. – Я хочу убедиться, что за нами нет «хвоста», Гуров. Если это не так, то тут же все и закончится.

– Откуда я знаю, что может тебе примерещиться? – пожал плечами Гуров. – Ты уж будь повнимательнее, Трегубов, а то у страха глаза велики…

– Я очень внимателен, Гуров, – мрачно заметил Трегубов. – Я предельно внимателен.

Они выехали на Садовое кольцо и проехались по нему. Трегубов, сопя и шныряя глазами направо-налево, выискивал «хвост» в потоке машин. Но, кажется, результаты испытания его все-таки удовлетворили. Трегубов немного повеселел и уже другим тоном сказал:

– Ладно, кажется, ты не слажался, Лев Иваныч! Если все и дальше пойдет по плану, то, чем черт не шутит, у нас у всех может появиться шанс! Что скажешь?

– Что я хочу тебе сказать, при дамах не говорят, – сквозь зубы ответил Гуров. – Говори, куда ехать.

– Ты, как всегда, джентльмен, – засмеялся Трегубов. – Даже при жене. Это большая редкость. Хотя, конечно, какая жена… Мне-то с этим делом не везло! Но бог с ним! Поезжай-ка ты сейчас в Орехово-Борисово, а по ходу дела опять звони генералу. Хочу знать, что там с моими деньгами.

– Не проще ли было сразу начать с захвата заложников? – спросил Гуров. – Стоило ли так долго щипать предпринимателей, корешиться с бандитами, проливать кровь? А тут один раз рискнул – и такой куш!

– Скажешь тоже! – с упреком заметил Трегубов. – Я ведь по-честному хотел. Кому я на самом деле мешал? Подумаешь, предприниматели! Они деньги лопатой гребут – не то что мы с тобой. Чего ты за них так переживаешь – не понимаю. Или вот Вишневецкий… Чего он на рожон пер? Родственники они ему, что ли? Но убивать я его не хотел, Гуров, честно. Это Маклер подгадил. А мне уже выбирать не приходилось. Я уже, как говорится, перед фактом стоял. Ну и немного напортачил впопыхах. По правде говоря, понадеялся, что как-нибудь обойдется. Знал, что ты за жену дрожишь. А ты, между прочим, рисково поступил! Вдруг с твоей половиной и правда беда приключилась бы?

– Да уж, тебя джентльменом назвать трудно! – сказал Гуров.

– Не, я не джентльмен, – сразу согласился Трегубов. – И никогда им не был. Я уже объяснил. Но ты не отвлекайся, звони потихоньку!

Придерживая одной рукой руль, Гуров достал мобильник и набрал номер. Орлов ответил сразу же:

– Слушаю! Как там у тебя, все в порядке? Хотя какой тут, к черту, порядок! Так уж, вырвалось по привычке. Но ты не раскисай.

– Я в порядке, – ответил Гуров. – Меня интересует, что там с деньгами?

– Деньги в принципе готовы, – сказал генерал. – Нужно еще минут двадцать. Это укладывается в сроки. Где он хочет их получить?

– Где ты хочешь получить деньги? – спросил Гуров, поймав в зеркале настороженный взгляд Трегубова.

– Пусть их положат в прочную сумку, на «молнии», с ремнем, – быстро сказал Трегубов. – И доставят на вертолете на Каширское шоссе, к развилке на Кольцевой. Мы встанем на левой обочине метрах в четырехстах от развилки. Пускай возьмут с собой кого-нибудь, кто знает твою машину. Они должны будут нас дождаться, сбросить сумку и тут же улететь. Никаких попыток преследовать нас! Предупреди строго-настрого! И пусть не вздумают положить «куклу»!

– Ладно-ладно, не горячись, – остановил его Гуров и тут же повторил все в трубку для генерала, от себя прибавив: – Вы там, в самом деле, не поднимите пальбу ненароком. Пусть пока все будет так, как он хочет.

– А я что – против? – сказал Орлов. – Пусть радуется. Деньги настоящие. Вертолет улетит. Что ему еще надо?

– Генерал спрашивает, что тебе еще надо? – передал Гуров.

– Пусть это пока сделает, – раздраженно заметил Трегубов. – А там посмотрим.

– Он говорит, что уже достиг предела своих мечтаний, – сообщил Гуров в трубку. – Поэтому мы, наверное, едем в сторону Кольцевой. Надеюсь, недоразумений никаких не будет.

– Я сам уже десять раз перекрестился, – сердито сказал Орлов.

Гуров пытался говорить спокойно, даже с иронией, но давалось ему это страшным напряжением, от которого горела голова. Он намеренно избегал смотреть в зеркало, чтобы еще раз не встретиться взглядом с Марией – боялся, что может не выдержать и сорваться. Чтобы как-то отвлечься, Гуров вступил в разговор с Трегубовым, хотя сейчас его нисколько не интересовало прошлое этого чудовища. А иначе Гуров и не мог рассматривать это необузданное, темное, звенящее оковами существо, которое так нагло вторглось в его жизнь и похитило его жену. Это было похоже на какую-то страшную сказку, которую Гурову в детстве читали на ночь. В той сказке никто не спрашивал у чудовищ, почему они стали такими, с ними боролись и в конце концов побеждали их. Но Гуров не мог бороться, и ему оставалось спрашивать.

Они остановились на перекрестке и стали ждать, когда загорится зеленый. Гуров, не оборачиваясь, спросил:

– Гражданина Завадова ты зачем же подставил? Человек несимпатичный, но ведь он не убивал?

– Какие пустяки тебя волнуют, Гуров! – удивился Трегубов. – Ну что ж, опер всегда остается опером… Это, наверное, уже в крови. А Завадов хотя и не убивал, но убить мог запросто. Это я говорю тебе со всей ответственностью. Вот вы будете теперь искать его жену, и мне почему-то кажется, что не найдете. Я ничего не утверждаю, но уговор у нас с ним был такой – жена должна на время исчезнуть. Он его выполнил, но, по-моему, не стал ломать голову над вариантами. Говорят, они с женой каждый день собачились. Он терпеть ее не мог.