Книга Полночный пепел - Лара Эдриан

— Мира, — перебил ее Андреас, он слышал о девочке от воинов.

— Да, Мира. Несколько минут назад я видела нечто ужасное в ее глазах. Я видела твою смерть, Андреас, — с трудом, опустив ресницы, выдохнула Клер. — Ты был внутри шара из огня и дыма. Я пыталась спасти тебя, но не могла. Не могла приблизиться к тебе, огонь обжигал…

Андреас тихо выругался и встал. Мрачное выражение лица свидетельствовало: он готов отвергнуть все, что она ему сказала. Но Клер, не давая ему открыть рта, продолжала:

— Я чувствовала твою смерть, Андре. Я была внутри этого видения. Все было реально. Я уверена: если ты не откажешься от мысли отомстить Вильгельму — погибнешь.

Андреас молча слушал ее и только сильнее стискивал зубы. Казалось, он принимает ту реальность, которую Клер ему описывала. Словно знал, что погибнет в огне, и на спасение не рассчитывал.

— Господи! — возмущенно воскликнула Клер, только сейчас поняв его до конца. — Каждый раз, когда тебя охватывает огонь, ты смотришь в глаза собственной смерти. Ведь так? Ты все это знаешь и тем не менее используешь свою силу, которая тебя разрушает и ведет к гибели.

Андреас слушал ее с мрачной холодностью.

— Я не боюсь умереть, Клер, — произнес он.

— Ну конечно! — практически выкрикнула Клер с каким-то истерическим смехом. — Ты не боишься смерти, Андре. Я наконец-то это поняла. Ты стремишься к ней, не раздумывая и не останавливаясь. Неужели тебе так легко со мной расстаться? Должно быть, легко, если ты так стремишься погибнуть.

— Чего ты от меня хочешь? — глухо спросил Андреас.

— Откажись от мести прямо здесь и сейчас. Пусть Орден разбирается с Ротом и Драгошем, но не ты. Я хочу, чтобы ты не приближался к Вильгельму. Ты можешь это сделать… ради меня?

Андреас на удивление нежно провел рукой по ее щеке:

— Ты требуешь, чтобы я повернулся спиной к тем, кто когда-то рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня. Ты требуешь, чтобы я забыл все, что Рот сделал со мной и моей семьей — загубил столько невинных жизней. Ты требуешь, чтобы я не приближался к преступнику, который в любую минуту готов направить всю свою ярость на тебя, Клер.

Она посмотрела в его пылающие янтарным огнем глаза — глаза голодного вампира. Внутри него бушевали нечеловеческие страсти.

— Я так многое хочу сказать тебе, Клер. Многое хочу пообещать. Но мой поединок с Ротом зашел слишком далеко. Я объявил ему войну, и она завершится только тогда, когда кто-нибудь из нас погибнет в огне. Мне бы не хотелось, чтобы это был я. Но даже если впереди меня ждет геенна огненная, я не отступлю.

Клер кипела яростью и готова была винить Райхена за то, что он вновь ворвался в ее жизнь, все в ней перевернул и заставил осознать, что она никогда не переставала его любить, за то, что он, сделав ее на мгновение невероятно счастливой, собирается покинуть навсегда.

Но стоило Андреасу взять ее руку и прижать к губам, как она мгновенно все ему простила, ее злость и страх улетучились сами собой.

А когда он начал целовать ее ладонь, а потом с такой же нежностью и затаенной страстью губы, она уже ничего, кроме любви, к нему не испытывала.

Клер не пыталась отстраниться, вырваться, когда они оба, тяжело дыша, освобождались от одежды в месте сакрального поклонения. Его поцелуи делались все более требовательными. Она отдавалась его страсти и едва не задохнулась, когда он приподнял ее, и ее ноги обхватили его. Медленно, но властно он опустил ее на эрегированный член, ловя губами ее вздох наслаждения.

Андреас двигался ритмично и сильно, плотно прижимаясь телом к ее телу, давая ей почувствовать свою сверхчеловеческую природу. Клер обнаженной спиной ощущала прохладный камень стены, чувствовала, как ее наполняет горячая и твердая сила, наполняет до глубины, до края сладчайшего экстаза.

Андреас держал ее крепко и двигался быстро, агрессивно, не давая ей пощады. Клер каждой клеткой воспринимала его жадность потреблять. Она понимала эту жадность, наслаждалась ею с каждым мощным ударом его бедер.

Ей хотелось слышать его крик разрядки, даже если он разнесется по всему бункеру и станет достоянием посторонних. Сейчас ее ничто не заботило, существовал только он — Андреас, и их сплетенные тела, и молитва, чтобы только это было не в последний раз.

— Хочу тебя, — шептала Клер ему в самое ухо, чувствуя, как он ускоряет темп. — Боже, Андре… хочу тебя, пожалуйста, не останавливайся.

С диким рыком, в неистовом ритме он довел ее до той высоты наслаждения, которой, казалось, она никогда раньше не испытывала. С глухим гортанным криком Клер выгнулась, затем упала ему на плечо, кусая и сотрясаясь в сладких конвульсиях. Андреас кончил следом за ней, с рычанием войдя до упора и крепко удерживая ее, сбрасывая напряжение страсти в самую глубину ее тела.

Райхен аккуратно поставил Клер на ноги. Все его тело дрожало от только что пережитого оргазма, но еще больше — от сдерживаемого желания впиться клыками в ее теплую нежную шею.

Только рядом с Клер он чувствовал себя живым, рядом с ней остро ощущал, какой ненастоящей жизнью жил все эти долгие годы разлуки. С тех пор как в нем проявилась пирокинетическая сила, он намеренно старался всех держать на расстоянии от себя. Он замуровал свое сердце для мира и чувств.

Но Клер разрушала все воздвигнутые им преграды. Она умела проникать к нему истинному, каким он был на самом деле или каким стремился быть. Во всех смыслах он был ее второй половинкой.

Но он соединялся с ней не так, как она того хотела.

Он не должен был этого делать, и на то было множество причин.

Прежде всего потому, что это не могло утолить его жажду мести.

И Клер это тоже знала.

Андреас видел это по ее глазам. Она стояла перед ним с раскрасневшимися щеками, ее карие глаза стали еще темнее от появившейся в них чувственной бархатистости.

— Ты уже обсуждал с воинами, каким образом будешь им помогать?

Какой смысл скрывать от нее правду, если она знает его как никто другой?

— По дороге в бункер мы с Тиганом кое-что обсудили. Со следующей ночи вместе со всеми я начну патрулировать город, займу место раненого воина. И поскольку мы знаем, что Рот в Бостоне, будем прочесывать город и искать его следы.

Клер кивнула и пошла собирать свою одежду, разбросанную по полу часовни. Она одевалась торопливо, словно поскорее хотела сбежать от него.

Андреас тряхнул головой, не в силах найти нужные слова.

— Я сожалею, Клер.

— Я знаю, — бросила она. — Я тоже сожалею.

Андреас не стал ее останавливать, когда она поспешно направилась к выходу и исчезла в лабиринте коридоров. С большим трудом он удерживал себя на месте, чтобы не броситься следом. И только убедившись, что она действительно ушла, он снова опустился на колени и продолжил молиться. Он молился, чтобы свыше ему были дарованы силы восстановить справедливость и довести вендетту до конца.