Книга Без жалости - Том Клэнси

— Я знаю, Эм, — согласился Дуглас. — Но мы топчемся на месте.

— Может быть, к нам поступит какая-нибудь информация из отдела наркотиков.

— Да уж, — презрительно фыркнул Дуглас.

— Значит, Келли ничем не может нам помочь?

— Ничем. Этот кретин смотрел в другую сторону.

— Тогда закончи расследование как обычно, чтобы все выглядело как надо, и оставь его. Судебно-медицинские данные еще не поступили. Может быть, в них будет что-нибудь интересное.

— Слушаюсь, сэр, — ответил Дуглас. Как это часто происходит в полицейской работе, ты ждешь удачного случая, везения, ошибок, которые совершит противная сторона. Они не делают много ошибок, но рано или поздно ошибки будут, надеялись оба детектива. Вот только обычно приходилось ждать их слишком долго.

Лейтенант Райан посмотрел на фотографии.

— Они здорово позабавились с ней. Как и с предыдущей девушкой.

* * *

— Я рад, что у тебя появился аппетит.

Келли поднял голову от почти пустой тарелки.

— Коп был прав, Сэм. Все кончено. Мне нужно выздороветь, нужно сконцентрировать на чем-то свой интерес, правда?

— Что ты собираешься предпринять?

— Не знаю. Черт возьми, я всегда могу вернуться обратно на флот или куда-нибудь еще.

— Тебе необходимо разобраться со своим горем, Джон, — сказал Сэм, садясь на стул рядом с кроватью.

— Я знаю, как это сделать. Не забудь, мне уже пришлось этим заниматься. — Он посмотрел на Сэма. — Да, между прочим, — что ты рассказал обо мне полиции?

— Как мы с тобой встретились и все такое. Почему ты спрашиваешь?

— То, чем я там занимался, — это секрет, Сэм. — Келли удалось смущенно улыбнуться. — Части, в которой я служил, официально не существовало. Того, чем мы занимались, — как тебе сказать — не происходило в действительности. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.

— Они не спрашивали об этом. К тому же ты и сам мало что рассказал мне, — ответил хирург озадаченно, и его изумило облегчение на лице пациента.

— Полиции меня рекомендовал один знакомый морской офицер, главным образом чтобы помочь им подготовить легких водолазов. Полиции известно лишь то, что мне позволили сказать им. Вообще-то это не то, чем я занимался на самом деле, но звучит здорово.

— Вот и хорошо.

— Я не успел поблагодарить тебя за такую прекрасную заботу. Розен встал и подошел к двери, но остановился в трех футах от нее и повернулся к Келли:

— Ты думаешь, что сумел обмануть меня?

— Вряд ли, Сэм, — осторожно отозвался Келли.

— Джон, я провел всю свою проклятую жизнь, возвращая вот этими руками здоровье людям. Ты вынужден держаться в стороне от людей, не можешь проявлять истинные человеческие чувства, потому что, изменившись, потеряешь чувство цели, утратишь концентрацию. Я никому в жизни не причинил боли. Ты понимаешь меня?

— Да, сэр, понимаю.

— Итак, что ты собираешься предпринять?

— Ты не должен знать этого, Сэм.

— Я хочу помочь тебе, Джон. Честное слово, хочу, — произнес Розен, искренне изумляясь собственным словам. — Она нравилась и мне.

. — Да, я знаю.

— Так чем я могу помочь? — спросил хирург. Он боялся, что Келли попросит о такой помощи, для которой он не годен, но еще больше боялся того, что даст согласие на это.

— Сделай так, чтобы я выздоровел поскорее.

Глава 9Работа

Было почти жестоко следить за происходящим, подумала Сэнди. Самым странным было то, что он оказался таким хорошим пациентом. Он не ныл, не ворчал и не жаловался. Он делал то, что ему говорили. Во всех физиотерапевтах скрывается жилка садиста. Без нее им не обойтись, потому что их работа состоит в том, чтобы заставлять людей делать чуть больше того, на что они способны, — подобно спортивным тренерам, — а их конечная цель заключается в том, чтобы помочь им. Однако при этом хороший физиотерапевт вынужден принуждать своих пациентов, ободрять слабых и подстегивать сильных, убеждать и стыдить, и все во имя здоровья. Это означало, что хороший физиотерапевт получал удовольствие от страданий и боли других, и О'Тул не смогла бы сделать это. Но она увидела, что Келли ведет себя не так, как другие пациенты. Он делал все, что от него ожидали, и, когда физиотерапевт требовал прибавить, Келли прибавлял, и так продолжалось уже довольно долго. Наконец терапевт понял, что ему не удастся сломить этого пациента, он утратил веру в результат своих усилий и забеспокоился.

— Начинайте сбавлять обороты, — посоветовал он.

— Почему? — спросил Келли, тяжело дыша.

— Ваш пульс сто девяносто пять. — Физиотерапевт не добавил, что на этом уровне он оставался в течение пяти минут.

— А каков рекорд?

— Ноль, — ответил физиотерапевт без тени улыбки. Келли засмеялся, посмотрел на него и сбавил скорость вращения педалей на велотренажере, постепенно замедляя ее в течение двух минут, пока не остановился с очевидной неохотой.

— Я пришла, чтобы забрать его в палату, — заявила О'Тул.

— Отлично, забирайте, пока он что-нибудь не сломал.

Келли сошел с седла велосипеда и вытер лицо полотенцем, довольный тем, что Сэнди не привезла с собой кресло-каталку или что-нибудь иное, не менее унизительное.

— Чем обязан такой чести, мадам?

— Мне поручили присматривать за вами, — ответила Сэнди. — Вы что, пытаетесь продемонстрировать свою силу?

Келли чувствовал себя немного возбужденным, но тут же посерьезнел.

— Миссис О'Тул, мне предписано выбросить из головы все свои неприятности, верно? Для этого я пользуюсь упражнениями. Я не могу бегать с рукой, прибинтованной к груди, не могу отжиматься одной рукой и не могу поднимать тяжести. Зато могу ездить на велосипеде. Вы не возражаете?

— С вами не поспоришь. Нет, не возражаю. — Она указала на дверь. В хлопотливой анонимности коридора она сказала:

— Мне очень жаль вашу подругу.

— Спасибо, мадам. — Он повернул голову, испытывая легкое головокружение после нагрузки. Они шли среди множества людей, спешащих в обоих направлениях. — В вооруженных силах для этого существуют ритуалы. Горн, флаг, солдаты с винтовками. Мужчины к этому привыкают. Такая процедура помогает вам верить, что все это имело какое-то значение. Ты все еще испытываешь боль, но это все-таки способ попрощаться. Мы научились иметь с этим дело. Но то, что случилось с вами, — это нечто другое, и то, что только что произошло со мной, тоже другое. Так как вы поступили? Еще больше ушли в работу?

— Получила звание магистра. Стала медсестрой. Преподаю. Беспокоюсь о пациентах. — В этом состоит теперь моя жизнь, подумала она.