Книга Дорога к новой жизни - Марик Лернер

Он сам себе усмехнулся. И хорошо, что этого сделать нельзя. Это ж скука страшная. Если были на свете боги, они давно свихнулись бы от ничегонеделания. Все знать, все уметь, все мочь — и даже поговорить не с кем. Не будешь же душу изливать муравью или там бобру, а человек для таких по развитию не выше. У животных твои проблемы интереса не вызовут. Разумный должен быть постоянно занят делом, даже если его дело — просто скрываться. Кто ничего не делает и не учится — деградирует. Как больной, который долго в кровати лежал, потом нормально ходить не может, потому что мышцы атрофировались, так и мозги постоянно работать должны.

Глава 12

СМЕШАННАЯ ЗОНА

Чем ниже мы спускались, тем все теплее становилось, напоминая, что мы не слишком далеко от экватора. До равнин намного дальше добираться.

Все чаще стали попадаться деревни и обрабатываемые поля. В основном все-таки пасли скот, здесь все больше мелкий рогатый выращивали и овец для шерсти. Возле домов всегда деревья, а по соседству с селами даже небольшие рощицы. На вид совсем молодые и искусственно посаженные.

— Кто срубит дерево, обязан посадить два, — пояснил Дов. — И в тени жить приятнее — летом здесь жарко, и ветра дуют сильные. Со временем рассчитывают лесополосы создать, чтобы вода меньше испарялась и пыльных бурь не было. Даже землю стараемся сильно не рыхлить. Безотвальный способ вспашки называется. Уж специалистов по сельскому хозяйству много приехало.

— А это что? — тыкая пальцем в столб с проводами, мимо которого мы проезжали, спросил Следак.

— Линия электропередачи, — удивленно взглянув на него, ответил Дов. — Тянем потихоньку все дальше. Есть две электростанции на местных артефактах и маленькая на мазуте. Тоже заработок неплохой, но далеко не все могут себе позволить. Тут хозяйство все больше натуральное — сами себя обеспечивают необходимым. Если поступает заявка, тогда приезжает рабочая команда.

Потом на дороге попалось подряд несколько селений зеленых. Они явно отличались от знакомых нам на севере. Никаких длинных деревянных бараков, такие же дома, как у людей, — кирпичные, с плоской крышей, на которую можно вылезти вечером и даже спать там в жару, и электрический свет в окнах. Тут уж Черепаха не утерпела и потребовала заехать в гости. Я не возражал, самому любопытно было.

Сами зеленые тоже ходили в человеческой одежде, не собственноручно сделанной, а фабричной, и неплохо объяснялись на людском языке. У некоторых в домах были неизменные калаши и американские гладкостволки разных фирм и разных видов: винчестеры, мосберги, ремингтоны. Самое удивительное, что практически у всех взрослых были жизняки. А какая торговля с людьми без них?

Князь у них тоже был, с дружиной. Только передвигались они не на лошадях в деревянных доспехах, а на местном варианте джипа Abir, где в люке на крыше или на месте переднего пассажира размещалась турель с крупнокалиберным пулеметом. Остальные дружинники тоже были увешаны всевозможным огнестрельным оружием и в бронежилетах. При ближайшем рассмотрении принципиально жизнь не улучшилась. Все так же собирались налоги, пахалась земля, пасся скот, единственное, что многие сбегали в город к людям на заработки, а кое-кто уже и не возвращался, неплохо устроившись там.

Индейцы в один прекрасный день сделали ручкой и уехали. Раненый вполне поправился и мог уже нормально сидеть в седле. А мы так и ехали не спеша, своей тесной компанией, глядя по сторонам и прикидывая, что к чему, пока не прибыли к цели.

На улицах, застроенных одноэтажными и двухэтажными кирпичными домами, попадалась масса всевозможных разумных самого различного вида и в разнообразной одежде. Люди, анхи, зеленые, егеря спешили по своим делам, не обращая на нас внимания. Многие с огнестрельным оружием, но были всевозможные луки, копья, арбалеты. Причем арбалеты, очень похоже, заводского производства. Один раз мимо прошел явно леший. Про таких только в справочниках и можно было раньше прочесть. Все человеческое — руки, ноги, голова. Только лицо как у ящерицы, за человека разве что со спины принять можно. Говорят, что они маги сильные, но из леса практически не вылезают.

На очередном повороте выехали на берег озера, на котором у специального причала в несколько рядов стояло множество плоскодонок и прямо с борта торговали продуктами. Причем людей среди продавцов как раз очень мало было. Выбор продуктов был огромный: золотистые початки кукурузы, перец, тыква, лук, рис, фасоль, помидоры, картошка, зерно, крупы, мука, битая птица и несколько видов рыбы. Даже вино и что-то явно более крепкое в бутылях продавалось. Блеяли привязанные тут же овцы, в клетках сидели кролики и курицы. Даже лошади продавались, но местной породы, больше на пони похожие. Сыры, брынза, всевозможные колбасы и окорока. От голода здесь явно не страдают, и предложить нам в этом смысле особо и нечего, разве что новые породы коней и коров.

Свернув еще в один переулок, Дов показал на двухэтажный дом с вывеской непонятными закорючками.

— Вот здесь остановитесь, — сказал он, спрыгивая с коня. — Гостиница «Потерянное колено». Хозяин по-русски говорит. Одну минуту, — и исчез в глубине двора.

За забором, как оказалось, была большая конюшня и еще какие-то хозяйственные постройки. Возле одной из них, не обращая на нас внимания, старательно рубил дрова здоровенный орк.

— Коней в конюшню, — переглянувшись с Черепахой, приказал я, — а мы пойдем выяснять, что тут насчет обеда и ночевки.

Из дверей выскочил наш исчезнувший Сусанин и доложил, что места для нас на втором этаже, еда в зале, за все уплачено за счет городских властей, а он срочно убегает доложить о возвращении. Вечером придет и отведет нас к начальству. А комнаты нам покажет девушка, которая вот прямо сейчас и появится. Егерь тоже попрощался и, торжественно пожав руки всем подряд, ушел по своим неведомым егерским делам.

Подождав неизвестную девушку четверть часа, мы всей толпой поперлись на второй этаж. Здесь она и оказалась. Квадратная особа полтора метра в длину и ширину, с совсем не маленькими черными усиками и крайне недовольным видом. На этаже всего восемь комнат, сообщила она. Семь из них ваши — распределяйтесь как хотите. Постель приготовлена, жрать внизу.

— Ездят и ездят, — бурчала она, удаляясь, достаточно громко, чтобы мог услышать каждый желающий, — дома им не сидится.

Комнаты были стандартные. Две койки, два стула, тумбочка, вешалки для вещей и стойка для оружия. На кровати лежали свернутый матрац и стопкой простыни с подушкой. Не знаю, как живут в других гостиницах, в первый раз сподобился, но все лучше, чем в палатке и спальном мешке.

Скинув обувку у входа и шлепая босыми ногами, прошел Следак и первым делом высунулся в окно. Восхищенно выругался и сообщил:

— Воротит меня от такого количества воды. Ни конца, ни края. И горы эти торчат на горизонте. Насколько у нас лучше… — Потом раскатал матрац и завалился на кровать. — А Черепаха будет одна жить, — наябедничал он. — Непорядок. Главный у нас ты, значит, ты и должен жить один.