Книга Бойцовская честь - Алексей Макеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вышел из кухни и подошел к бару. Достав бутылку водки, я стал пить из горла. Выдохнув, я поставил ее обратно. Постоял. Сделал шаг назад и сел на пол. Обхватил голову руками.
Леху я еще как-то тащил пьяного из клуба. А он еще мне рассказывал о себе. Рассказывал такие вещи, которые никогда бы не сказал на трезвую голову. А на следующий день опасливо смотрел на меня и боялся, что я расскажу. И все всё понимали.
Я смотрел в пустоту и молчал. Андрюха молчал. Но почему-то это была очень громкая тишина, или как говорят? Звенящая? Да. Звенело. Потом я поднялся на ноги.
Пойти. Убить. Разорвать. Уничтожить.
Как и положено этой истории – она началась с телефонного звонка. Закончилась им же. Я вышел в коридор. Звонил телефон. Подняв трубку, я проговорил:
– Да.
– Это Паша. Бегите. Прямо сейчас. В тумбочке конверт, там написано, где стоит машина. Я буду ждать вас.
– Едем. – Положив трубку, я посмотрел на Полтавского, который буквально посерел и сказал: – Звонил майор. Сказал, что мы должны уехать.
– Хорошо. Коля…
– Не надо, – покачал головой я. – Не надо. Ни слова.
– ПОДВОДИМ ИТОГИ 2011 ГОДА!!! – сказал диктор на экране. – А КАК ВЫ БУДЕТЕ ОТМЕЧАТЬ НОВЫЙ ГОД?! ЛУЧШИЕ СПОСОБЫ ОТМЕТИТЬ ПРАЗДНИК!
Простите, дорогие ведущие федеральных каналов, для Лехи больше Нового года не будет. Не будет и для Мурата, который пошел против системы, чтобы нас спасти. Потому что так надо.
Не будет и меня.
Я достал пистолет, который отобрал у охранника, проверил обойму, затем заткнул за пояс.
Андрюха сходил в зал и замер с рюкзаком на пороге.
Я поднял полные слез глаза и проговорил:
– Сегодня отличный день, чтобы сдохнуть, не находишь?!
Прости, мама, в Новом году меня не будет.
Гаррати было откровенно скучно. Вот уже очередная операция, и все снова идет по его плану. Он бросил взгляд на сидящих перед ним наемников и вздохнул – одни и те же рожи. Одни и те же задания, отсутствие серьезного врага настолько огорчает, что становится просто неинтересно. Командир отряда, истолковав вздох Стивена по-своему, поспешил его заверить:
– Я уверяю вас, все было исполнено в точности с вашими указаниями.
– Я верю, – сказал Гаррати, устало глядя на своего сотрудника. – Месторасположение Полтавского прежнее?
– Да.
– Заберите его и привезите ко мне живым. Хотя после его кульбита с прокурором можете особенно не церемониться, ясно?
– Будет сделано, – поднялся на ноги наемник.
– Только не калечьте, – предупредил американский резидент.
Наемники вежливо попрощались и вышли из кабинета. Стивен встал из-за стола и стал прохаживаться по кабинету. Все идет по плану, идеальная операция продумана до последнего эпизода… Но почему же его терзает червь сомнения? Подойдя к окну, он тихо проговорил:
– Бойтесь исполнения своих желаний.
Еще раз вздохнув, он снова подошел к столу и взял трубку. Набрав несколько цифр, Гаррати вдруг замер, подумав, что будет скучать по этой дикой стране. Усмехнувшись неожиданно посетившей мысли, он тут же отбросил ее и набрал остальные четыре цифры номера:
– Все готово. Да. Последняя стадия. Хорошо.
Положив трубку, он снова подошел к окну. Марионетки отыграли свои роли, пора заканчивать.
Все получилось. Даже обидно.
Удар
Мы не доехали до Пашки всего километра четыре. Нас все-таки нашли. В тот момент я был в таком состоянии, что такие мелочи, как то, что нас ищут, меня особенно не волновали. То, что происходило, помню отрывочно, я не помню, как мы бежали к гаражам-ракушкам неподалеку, где Пашка припрятал нашу машину, не помню, как открывали тяжелый амбарный замок и выезжали из района. Помню только дорогу. Мы ехали по МКАД в точку сбора, которую нам указал майор. До поворота на Волоколамку оставалось совсем немного, и тут нас нашли.
Сначала был очень сильный удар. Я даже не успел ничего сообразить. Просто вцепился крепче в руль. Нашу машину закрутило, и она два раза перевернулась, после чего проехала на крыше метров пять и уткнулась в заграждение. Все происходило так быстро и с таким грохотом, что я зажмурился, ожидая, когда вот-вот произойдет.
Не произошло. Я открыл глаза.
Чувствуя дикую боль в плече, я обернулся на соседнее кресло, где сидел Андрей, но его не было рядом – покореженная дверь была открыта. С тихим хрипом я выполз из машины – каким-то чудом замок еще работал. Я прижался к асфальту и увидел три темные фигуры, идущие к нам от здоровенного «БелАЗа», который, видимо, и сбил нас.
Я потянулся за пистолетом, но подскочивший человек с оружием в руке, ударил меня ногой в лицо. Наотмашь, как по мячику. Я неистово закричал от боли, и тут чудовищной силы удар под ребра выбил из легких весь воздух. Я с трудом поднял глаза на своих мучителей, понимая, что это конец.
А потом раздались выстрелы. Я вжался в асфальт, сам того не понимая, что происходит. Спустя секунду я понял, что все еще жив. Я жив!
Надо мной склонился окровавленный Полтава с пистолетом в руке и заорал:
– Коля! Коля!!!
– Надо валить отсюда… – прошептал я, оглядываясь на три лежащих тела.
А вдали слышалась сирена.
Я не знаю, как мне удалось встать. Я прекрасно понимал, что сейчас встать не могу. Это невозможно. И тем не менее.
Скрипя зубами, чувствуя, как напрягается каждая мышца, встал. Достал пистолет. Закинув свою здоровую руку на Андрея, поплелся с ним прочь от места аварии.
Совсем рядом зазвучала сирена. Подбежавший к нам санитар «Скорой помощи» увидел пистолет и замер. Я направил ему в лоб пистолет. Он замахал руками и отошел на несколько шагов. А потом тьма.
Открыв глаза, я увидел серый потолок и услышал дикий звон. Приподняв голову, я увидел, санитара «Скорой помощи». Его руки в крови. Потом раздался резкий свист тормозов. Подскочивший на месте врач выскочил из машины. Прозвучали выстрелы. Я снова отрубился.
Машины больше нет. Дико болела голова. Наверное, это больница, только почему так темно? Я начал дергаться. Откуда-то сбоку послышался голос, словно сквозь вату:
– Снимите!
С моей головы сняли черный мешок. Передо мной сидел неизвестный мужчина в черном. Он улыбнулся и сказал:
– Ну здравствуй, Воронцов.
Американец
– Кто вы такой! – прохрипел я. – Где Андрей?
– Меня зовут Стивен Гаррати, – представился человек в черном.
– Что вам надо? Где мой друг?!
