Книга Маятник - Степан Вартанов

— Я тут немножко побегал. — Ромка вытер рукавом вспотевший лоб. — Мне нужна… Надо поговорить.

— Без охраны? — уточнила Иса.

— Ага.

— Пойдемте.

Они просто свернули в переулок. А потом еще в переулок. И еще. Каждый раз расстояние между стенами становилось меньше, а сами стены становились… Ну, в общем, на них становилось больше пыли и не то чтобы грязи… просто камни домов становились темнее. На брусчатке же, то тут, то там, громоздились кучи битого кирпича, песок, доски, какие-то тележки… Хотя все было чисто, никаких куч гниющего мусора. Просто задворки.

— Мне стыдно, — пробормотал Ромка тихо, но Иса услышала. И поняла.

— Господа не видят боковых переулков, — сказала она, продолжая целеустремленно куда-то идти. — Они будут вас искать на людных улицах.

— Пока не скастуют поисковое заклинание.

— В Столице, в такой близости от дворца, поисковая магия запрещена. — В голосе девочки звучало удивление, мол, как можно не знать таких простых вещей. — И боевая тоже.

— Это хорошо. Тогда слушай. — Ромка долго обдумывал эту речь и пришел к выводу, что она ему ничем не грозит. Поскольку не содержит ни слова лжи. Дольше он размышлял над тем, не окажется ли он заложником, реши Иса использовать его слабость. И в конце концов решил плюнуть. Ну не дураки же они, эти жонглеры!

— Моя магия сейчас резко ограничена, — сказал Ромка. — И я не уверен, что ограничение будет… снято. Да. А мне нужно… В общем, нужно уметь кастовать два заклинания.

— Ага… — Иса уже никуда не шла, она стояла, внимательно глядя на Ромку, чуть наклонив голову. — Вы не лжете, но что-то скрываете.

— Да.

— Могу ли я узнать, какие заклинания вам нужны?

— Ну… конечно. Невидимость и способность создавать иллюзию… себя.

— А… — Похоже, Иса была озадачена. — Это же простые заклинания… А…

— Две единицы.

На этот раз пауза была очень долгой.

— Это… Вас так наказали? — спросила Иса наконец. Быстро думает. Ромке потребовалось куда больше времени, чтобы прийти к этой идее.

— Давай лучше не будем об этом, ладно?

— Извините, мой господин.

— И, если можно, без господина?

— Л-ладно.

— Так вы можете помочь?

— Можем, — сказала Иса. — Если на вас нет защиты от проклятий низкого уровня… Но, наверное, нет. Кому придет в голову… Вот только вам потребуется время на то, чтобы овладеть иллюзией.

— Сколько?

— Месяц…

— А если я буду очень стараться?

— Тогда быстрее. Но вам будет тяжело.

— Делаем.

— Пойдемте.

Иса еще некоторое время петляла по переулкам, скверам и прочим странным местам, причем Ромка вдруг отчетливо понял, что это именно петли, чтобы он не мог запомнить дорогу. Они проходили то мимо висящих в воздухе истертых ступеней, ведущих к остаткам каменной арки, тоже висящей, причем наклонившейся под совершенно невозможным углом, то через какой-то парк с каруселью и колесом обозрения, и кроме них там никого не было… А колесо, между прочим, крутилось, и карусель работала…

Они прошли через мостик, но река под ним была другой, не река даже, а ручей… Странно, Ромка не знал, что в Столице течет что-то, кроме Серебрянки. На берегу у моста стояло летнее кафе: фургон с откидным бортом и несколько легких столиков. Сидящие за столами люди были больше похожи на ковбоев с Дикого Запада, чем на жителей Столицы. Хотя и без кольтов.

Они прошли через рынок, не тот, что бурлил на набережной, а совершенно иной, мрачный и какой-то недоброжелательный, что ли. Здесь царил сумрак, и далеко не все продавцы были людьми. Лязгал металл, вопили неведомые твари, пахло то гарью, то резкой химией, то рыбой, а то вдруг хвойным лесом. И далеко не все товары Ромка мог опознать… Вот, например, клетка с дракончиками, как у Кайла, в каморке мага. А вот те же дракончики, в копченом виде. А вот клетка с… Да нет, быть не может!

Некоторые продавцы, кстати, приветственно кивали Ромкиной провожатой, а те, кто замечал «цвета» ее спутника, старались, что называется, раствориться в пейзаже.

А потом Иса нырнула в какой-то подвал.

— Нам сюда?

— Ага. Прыгайте, тут невысоко.

— И мягко, — пробормотал Ромка, выбираясь из кучи какого-то тряпья.

— Идемте. — На ладони у Исы зажегся уже знакомый Ромке голубой огонек, более или менее освещая дорогу. Скорее менее. Ладонь девочка повернула вперед, так, чтобы не попадало в глаза. И по эффекту, и по цветовой гамме — типичный китайский светодиодный фонарик.

Были они, как оказалось, вовсе не в подвале, а в подземелье, в тоннеле, аккуратно сложенном из обтесанных, почерневших от времени камней. Справа в тоннеле была дорожка, на которую они, собственно, и спрыгнули, тоже каменная, ровная и чистая, хотя с первого взгляда видно, что безумно старая. А слева им навстречу по неглубокому, по колено глубиной, каналу бежала вода. Пару раз свет выхватывал контуры здоровенных — с локоть, пожалуй, — рыбин, стоящих против течения.

Несколько раз коридор раздваивался, но они все время шли вдоль воды.

— Что это за место? — спросил наконец Ромка.

— Старая крепость. Одна из многих. Старый подземный ход. Старый канал для подачи воды.

— Доимперский?

— Ну откуда же мне знать? — удивилась Иса. — Хроники ведь только у кланов и остались.

— Тут красиво.

— Тут страшно, — возразила девочка. — Смотрите.

И погасила огонь.

Тишина. Журчание воды. В прошлом году Ромка был в пещере, в Крыму, и там тоже тек ручеек. Ощущение очень похожее. Воздух был прохладным и влажным.

— Чувствуете? — шепотом спросила Иса.

— Нет, — честно ответил Ромка. — Хорошее, спокойное место.

Огонек снова вспыхнул, и движение возобновилось.

— Странно, — задумчиво произнесла Ромкина спутница спустя какое-то время. — Я месяц привыкала. И не видела еще никого, у кого через полминуты не началась бы истерика.

— Да от чего? — изумился Ромка. — Ну, темно, вода журчит…

— А взгляды?

— Может, они все на тебя смотрели, — буркнул мальчишка. — А может… — Он замолчал. Собственно, может, он просто и в этом аспекте оказался бездарен, и нечем гордиться? Технозона… Понаехали тут…

И конечно, Иса опять бросила на него один из этих взглядов. Почувствовала.

— Вот мы и пришли.

— Это дверь, — сказал Ромка.

— Ага, — согласилась Иса и толкнула дверь двумя руками. Дверь пошелохнулась. Тогда Ромка встал рядом и тоже уперся и стал толкать. Скрежет, треск, скрип.