Книга Седьмая мапа. Часть первая: "Танго фрезерных станков - Павел Сергеевич Иевлев

я при этом, и парень судорожно закивал, даже не уточнив условий.

Как он выжил-то на низах до сих пор?

Молодость-молодость — только что интик плёлся к выходу нога за ногу, тёр глаза и душераздирающе зевал, но кокетливый взгляд, хлопок ресницами — и усталость как рукой сняло! Поскакал зайчиком, кося глазом на ноги, лишь чуть-чуть прикрытые символическими шортиками. Чёрта с два ему что-то перепадёт, девчушка просто вытащит из него мои десять токов в виде сладостей и напитков. Ну да и чёрт с ними, буду считать, что пожертвовал богам Средки. На удачу, она мне сегодня понадобится.

Официантка, наконец, набрала минимальный заряд и приняла заказ. Сегодня синтокофе, иначе усну. Прикатилась, поставила стакан на столик, а отъехать уже не смогла — завалилась, опершись бедром на соседний. Не хватило заряда. Тоже, наверное, ночка была сложная. Поднял её, откатил к доку, засунул туда. Иногда жалею, что сам не могу вот так, от розетки…

Костлявая рухнула на стул, вытянула ноги в проход, потянулась и зевнула во всю пасть. Как сговорились все сегодня.

— Вот что ты за человек, — сказала она укоризненно. — Я только доехала до лагеря, помылась, разделась, легла спать, а тут Механ: «Гарт соизволил назначить тебе немедленную аудиенцию». И вот мне пришлось поднять жопу, взгромоздить её на мот и местись обратно на Средку, с которой я всего несколько часов как уехала. Не будь Хватала таким медноголовым, чёрта с два я бы всей этой фигнёй занималась. Блин, мне принесут сегодня кофе? А, вон оно что…

Костлявая увидела, что официантка в доке, встала, дошла до стойки и налила себе сама. Явно в доле тут, а может, вообще этот бар их клан держит. Клановые только на словах за свободную свободу и ветер в волосах, а на деле ничуть не чужды городского бизнеса. Жрать всем хочется.

— Излагай, — предложила она, вернувшись. — Раз ты вытащил меня из постели в чёртову рань, то, наверное, нашёл что-то интересное.

— Ещё какое интересное, — подтвердил я. — Твои ребята стали жертвами большой схемы по крайму денег у ренд-центра его же руководством. Далеко не единственными, увы.

— А им разве не Владетели рулят?

— Владетели, точнее, Дом Креона — это собственники. А краймит менеджмент, причём, похоже, высокого уровня. Управляющие бизнесом. Креон бы им за такое голыми руками бошки пооткручивал, он мог, но его уже скоро два года как нет, а наследница, судя по всему, просто не понимает, что происходит. Если не следить постоянно за цифрами, то поначалу и незаметно. Они, я думаю, начинали с оглядкой, подссывая и дёргаясь, но потом поняли, что контроль кончился, и теперь вообще не стесняются. Я пробежался только по верхам, и это больше тысячи человек, выведенных из ренда в утиль, выплаты которых ушли на левые счета.

— Так рендовые токи можно наследовать? — удивилась Костлявая. — А почему об этом никто не знает? Мы бы всем вписывали клан, просто на всякий случай.

— Для начала, это почти не востребовано. На низах все инкубаторские, родственников нет, друзей тоже, отношения до ренда заводить нет смысла, каждый сам по себе и сам за себя. Кланы — исключения, но клановые почти не рендуются. А главное, в городе всё так устроено. Никто ни к чему не принуждает, но никто ни о ком не заботится. Кто вам виноват, что вы договор не читали?

— Да там хрен чего поймёшь!

— Ваши проблемы. Нашли бы какого-нибудь интика поумнее, или среди своих вырастили кого-то, кто может не только на моте гонять.

— Конечно! — мрачно усмехнулась Костлявая. — Все так и побежали учиться. У нас прем Хватала, центнер тупой ярости. Он может выжрать бутыль самогона в одну харю и кому хочешь вломить. Вот наш герой и образец для подражания. То, что не решается кулаками, милостиво делегируется любимой сестричке. Слушай, но, если в рендах стало дохнуть так дофига, почему никто не заметил?

— Скорее всего, те, кто по должности должен это замечать, сами по уши замазаны. Креон во всё вникал лично, с ним бы не прокатило, но дочка его вряд ли настолько в теме. Кроме того, но это только между нами, на подскочившую убыль легко закроют глаза.

— Почему?

— Рендовых чудовищный переизбыток. Креон ставил на расширение, возвращение к докризисному уровню, переосвоение Окраин, промышленный рост — под это закладывался план воспроизводства трудовых ресурсов. Но расти и при нём-то не осилили, еле-еле держали стабильный уровень, а сейчас и вовсе всё валится в жопу. При этом низовые массово рендуются, отказать в ренде нельзя, а занимать их тупо негде. Промышленный ренд, ради которого всё затевалось, сокращается, производство падает, заводы останавливают конвейеры. Внешний экспорт держался на Креоне, без него оборвались поставки, только он нанимал «внешников», у которых скоро будут массово кончаться контракты, и не все захотят их продлять, потому что не видят перспективы. Без них сразу провалится уровень инженерных кадров, а значит, промышленности станет ещё хуже. Но инкубаторы исправно выкидывают подращённых детей в низы, те считают дни до семнадцати, потом бегом бегут в ренд-центр. Их всех принимают, потому что так положено, но куда их рендовать? В мапы обоих полов? Но их столько не нужно. Уборщиков, официантов, грузчиков — тоже больше, чем надо. Окраины растут, Центр сжимается, всё меньше инфраструктуры, не нужно столько технов. Даже мусорщиков, чёрт побери, нельзя плодить бесконечно, потому что муниципалитеты не тянут оплачивать их ренд. Это чёртов секрет, но всё больше рендовых не работают, с первого дня отправляясь на «холодное хранение».

— Серьёзно? — удивилась Костлявая. — Город в такой жопе? Я, конечно, знаю про рост Окраин к Центру, но никогда не задумывалась о причинах.

— В полнейшей. И осталось ему недолго. Это мало кто понимает, но те, кто понимает, теряют берега, пытаясь урвать с остатков, пока всё не грохнулось окончательно. Так что, если бы кто-то из промов предложил: «Кстати, а почему бы нам не сделать так, чтобы рендовые не доживали до конца ренда?»