Книга Ниочёма-3 - Дмитрий Николаевич Матвеев

разнести всю базу в щепки одним мизинцем, не прекращая при этом любоваться окрестностями и нюхать цветочки.

Дженкинс на секунду притормозил, признавая в душе правоту капрала, потом тряхнул головой:

- Тогда слушай мою команду! Привести базу в порядок, доложить о повреждениях и приступить к их устранению. Бегом!

Никто не пошевелился.

- Господин лейтенант, - опять заговорил капрал. – Мы не можем этого сделать. Нам, каждому, было поставлено условие: смерть или магическая клятва. Тот парень обещал по окончании всех освободить и отправить домой. Вы сами знаете, что будет, если мы выполним ваш приказ.

Дженкинс знал. Зло сплюнув, он развернулся и пошел прочь. Теперь у него появился личный враг, и жизнь внезапно наполнилась новым смыслом.

Лейтенанту не нужен был свет, чтобы найти склад. Там он выбрал себе снаряжение, поменял испорченную форму на новый комплект. Взял оружие, погрузил в тактический рюкзак боекомплект и пару рационов. Уже собравшись и приготовившись, он вернулся в разгромленный кабинет. Брезгливо, кончиком ножа, скинул с плеча Фицджеральда мерзкого вида и запаха колбасу. Осторожно, стараясь не запачкаться, запустил руку полковнику за пазуху и выудил из внутреннего кармана карточку доступа к защитному полю.

К удивлению Дженкинса, полковник был еще жив, но находился в беспамятстве. Помочь ему лейтенант не мог, а потому сунул ключ в свой карман и вышел. Раз командир в беспомощном состоянии, а два десятка бездельников выбрали плен вместо смерти, кроме него больше некому выполнить долг перед страной.

Лейтенант Дженкинс вышел с территории базы, закрыл за собой проход в магическом куполе и, тщательно изучив оставленные на земле следы, уверенно направился в Караим-кала.

Где-то вне пространства

Лев и Песец играли в нарды. Песец встряхнул стаканчики, выкатил кости на резную доску.

- Шесть куш! – объявил он и демонстративно снял с доски последние четыре фишки. - Ты проиграл!

Лев поморщился, но вынужден был признать:

- Да, проиграл. Реванш?

- Не, сейчас начнется. Вот же люди! Придумали сверхзащищенную эфирную магосвязь, от других людей защитились, а о том, что в эфире всё это прекрасно видно – не дотумкали.

- Надо будет подсказать Львову, - забеспокоился Лев. – Сообразит ещё кто!

- Не сообразит, - возразил Песец. – Сейчас из нас, из Предков, только пятеро… нет, шестеро… семеро проснулись. И чтобы они о таком узнали, да своим намекнули, нужно, чтобы они целенаправленно конкретного человека отслеживали. А уж это мы с тобой почуять в состоянии. Мы с тобой сейчас просто знаем о том, что должны состояться переговоры, знаем место и время. Потому нам сейчас и зрелище предстоит. Согласись, забавно, порою, наблюдать за потомками.

Лев покивал:

- Есть такое дело. О, начинается!

Он взмахнул лапой, и на просторной веранде, построенной в японском стиле, образовались два облачка маны, которые тут же развернулись в два здоровенных экрана. На одном в ханском парадном одеянии, увенчанный меховой шапкой, восседал на троне Песцов. На другом в царском облачении, с короной на голове и скипетром в руке – с тем самым малым набором – сидел на подобном кресле Львов. Оба были напряжены и взволнованы, оба смотрели на часы, на которых секундная стрелка неумолимо приближалась к цифре «12».

***

- Доброе утро, ваше императорское величество, - вежливо поприветствовал своего коллегу Песцов.

- Добрый день, ваше ханское величество, - в тон ему ответил Львов. – Предлагаю считать, что протокол соблюден, и переместиться в более удобные условия.

- А камера?

- Камера настроена следить за лицом говорящего.

- Хорошо.

Некоторое время монархи пересаживались и переодевались. Когда мельтешение на экранах закончилось, Песцов, одетый в пурпурный шелковый халат, перепоясанный вышитым поясом с золотыми кистями, сидел в удобном кресле. Рядом на невысоком столике, на серебряном подносе, стояла серебряная ваза с фруктами и кувшин черненого серебра с высоким длинным носиком. Львов же обошелся без излишеств. Рядом с его креслом стояла стойка, на стойке – китайская ваза не пойми какой династии. Ни фруктов, ни даже бутербродов не было видно. Император, было, чуть нахмурился, но решил – обойдется.

- А твой ничего, умеет устроиться, - прокомментировал Лев.

- Еще бы! – гордо вскинул морду Песец. – Песцовы – они такие, да.

- Еще раз добрый день, - улыбнулся Песцов. – Могу дать вам честное слово, что всё это – путешествие сюда, поединок и то, что в результате получилось – это чистейшей воды случайность. Удачный экспромт. Правда, как мне кажется, итог пришелся вам по нраву.

- И тебе доброго дня, - буркнул Львов.

Вид мальчишки на троне выбивал его из душевного равновесия. Нужно было время для того, чтобы свыкнуться с этим фактом, принять новую реальность. Но как раз времени-то и не было. Император сделал над собой усилие, надел на лицо маску радушия и показал, что готов к разговору.

Песцов это увидел, и его словно подменили: он выпрямился в кресле, посерьёзнел и словно бы стал вдвое старше. Это был уже не малолетка, которого грех не кинуть. С таким самому надо держать ухо востро, и все договоры прочитывать дважды.

- Во, сейчас начнётся заруба! – воскликнул Песец.

Лев ничего не сказал, лишь напряженно кивнул, не отводя взгляда от экрана.

- Война сейчас никому не нужна, - начал Песцов. - Ни мне, ни вам. Кстати сказать, у меня имеются стопроцентные доказательства того, что этот набег инспирировали европейцы. Есть у меня один пленный полковник, который может рассказать намного больше, чем давешний пленный майор.

- И что ты хочешь за полковника?- с ленцой поинтересовался император.

- Ничего особенного. Я хочу, чтобы степнякам дали свободно уйти по домам. Как только от вас будет получено подтверждение, они просто встанут и уйдут.