Книга Жизнь забугорная - Татьяна Окоменюк

Записывай, тут и домашний, и мобилка. Уже завтра будем знать о вражьем лагере всё!

– Как?!

– Очень просто. С утра позвоню ей, представлюсь клерком какой-нибудь фигни, например управления по взиманию налогов за телерадиоточки, и начну её грузить за то, что у неё в каждой комнате по телевизору, а платит за подключение только одного аппарата. Затем уточню домашний адрес и количество людей, проживающих в квартире. Ну а в конце расшаркаюсь: ошибочка, мол, вышла, компьютерный сбой.

– И что нам это даст? – недоумевала Мария.

– А дальше идёт в бой тяжёлая артиллерия: Ёлку на неё спустим. Та, будь спокойна, в любую щель пролезет. Сначала предложит Сокровищу для тестирования бесплатные маски какой-нибудь новой косметической фирмы. Затем пообещает Зайке денег за ответы на пару вопросов, касающихся качества их продукции. Ты что, никогда так не подрабатывала?

– Нет…

– Ладно, это не важно, – махнула Танька рукой. – Филя быстро освоится с ролью засланного казачка, определится с семейным положением Зайки, её материальным состоянием, а главное – жизненными планами. Тогда и разработаем направление главного удара.

– Ну, вы, девки, даёте! – выдохнула Мария потрясённо. – Вам бы в частном сыске работать. Я бы до такого в жизни не допёрла.

– Потому-то ты ещё замужем, а мы уже – нет. Быть счастливой в семейной жизни можно лишь ценой известной доли незнания, – засмеялась Танька.

10

Операция «Засланный казачок» прошла успешно. Ёлка умудрилась не просто внедриться во вражеский стан, но даже «подружиться» с Зойкой, которой на халяву сразу же сделала маникюр и массаж. Донесения разведки не особо радовали: Зоя – вдова, живёт одна, детей нет, машина, которую она пока не водит, квартира и обстановка достались ей от покойного мужа. С Куком встречается почти два года. Замуж за него не хочет, она ведь не дура вдовьей пенсии лишиться. Тем более, на горизонте появился более перспективный вариант – адвокат из местных. Он и моложе Кука, и денег у него куда больше, и в постели, как выяснилось, поспособнее. Не спешит, правда, тратиться на подарки, пока только в ресторанах кормит. Так что с принятием решения она торопиться не будет. А Олег никуда от неё не денется. Стоит ей захотеть, и он свою грымзу задрипанную, с которой и на люди-то выйти стыдно, на следующий же день бросит.

Всё это Филя сообщила Марии по телефону, подтвердив своё присутствие на четверговом вечернем заседании ревтрибунала.

– Держи хвост пистолетом, Машута, мы этой парочке устроим интересное кино. У меня созрел гениальный замысел, – сообщила она на прощание.

Как ни странно, последняя реплика подруги энтузиазма у Марии не вызвала. Ей вдруг расхотелось мстить Олегу, а уж тем более этой незнакомой Зойке, которой её Кук, как выяснилось, был на фиг не нужен. Более того, она уже не хотела возвращать мужа в семью. Она вообще ничего не хотела. Даже жить.

C каждым часом Марии становилось всё безразличнее, чем закончится эта история. Она механически делала домашнюю работу, автоматически ходила в солярий и отсиживала там положенное время, отстранённо слушала Танькины россказни, кивала в ответ, как китайский болванчик, но была далека от происходящего вокруг. Депрессия крепко держала её в своих объятиях и, как зубная боль, не давала покоя ни днём, ни ночью. В четверг вечером она послушно спустилась к Татьяне, выпила стакан крепкого чаю с лимоном и улеглась на тахту, с головой укрывшись пледом.

– Ну, как она? – кивнула пришедшая с мороза Ёлка в глубину квартиры.

– Хреново. Депресняк жуткий: ни жрать, ни болтать не хочет. Лежит, в потолок смотрит, – доложила Татьяна.

– Будем лечить, – лекарства при мне, – звякнула Филя пакетом.

– Боюсь, не поможет. Ты Машкины пальцы видела?

– Порезанные, что ли?

– Да нет. Вчера читала в одном журнале, что генетикам удалось обнаружить признак предрасположенности к депрессии. Оказывается, люди, у которых безымянные пальцы рук длиннее указательных, остро подвержены этому состоянию…

– Опять бредишь…

– Нет, ты послушай. Дело в том, что внутриутробное развитие пальцев и половых желёз контролируется одними и теми же генами, и наличие длинных пальцев указывает на повышенный уровень тестостерона в период эмбрионального развития.

– И что из этого? – начала заводиться Филя.

– То, что передозировка этого гормона ведёт к депрессивным состояниям. У Машки-то как раз безымянные длиннее указательных. Я специально смотрела.

Ёлка тяжело вздохнула.

– Танюш, у меня был трудный день: четыре клиентки и все с придурью. Кстати, одна из них, как и ты, на генетике двинута, заколебала меня уже своими клонами, я где-то её телефон записала. – Она порылась в карманах и извлекла оттуда мятую сигаретную пачку. – Вот и номерок! По всем подобным вопросам – туда! А мне сейчас чайку организуй и кусочек тортика «Прощай, фигура» отрежь. – Филя поднялась со стула, потянулась, сделала несколько наклонов вперёд и назад, влево и вправо. – Пойду умирающего лебедя с одра поднимать.

– Постой! – Танька дёрнула Иоланту за рукав толстого мохерового свитера, после чего в её руке остался клок ярко-голубого пуха. – Нам с тобой надо выработать совместную программу борьбы с Машкиной хандрой. – Ёлка внимательно, как психиатр на чудящего пациента, посмотрела на подругу. – Ну, чтоб синхронно действовать. Не вразнобой, – продолжила Татьяна, скатывая в шарик оторванный кусок пуха. – Смотри, западные женщины лечат депресняк шопингом…

– Отпадает, – отмахнулась Филя, – финансы поют романсы. Дальше.

– Японки идут в студию караоке или избивают чучело начальника…

– Ну да, не хватало ещё, чтобы вы моему любовничку биополе трепали.

– Нет, Ёл, ну есть же приемлемые способы борьбы со стрессом? – не отставала Танька.

– Есть, вон стоит! – Филя мотнула головой в сторону «Абсолюта». – Алкоголь – это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием «Жизнь».

Танька пожала плечами и полезла в холодильник за тортом.

11

Ёлка с трудом извлекла Марию из-под пледа и потащила её в ванную. Умыв ледяной водой, растёрла бледное лицо подруги жёстким полотенцем. Затем этот бесчувственный манекен был усажен за кухонный стол. Татьяна разлила водку по рюмкам, одну из которых вставила Марии в руку.

– Выпьем, добрая подружка бедной юности моей, выпьем с горя; где же кружка? Сердцу будет веселей.

– Не люблю я, девочки, водку, – протянула Мария едва слышно.

– Водку не любят. Её пьют, – авторитетно заметила Ёлка. – Вздрогнули! Не пьянства ради, а здоровья для!

Подруги соединили рюмки, хрусталь тонко звякнул, «Абсолют» отправился гулять по пищеводу.

Пока председатель ревтрибунала «прощалась с фигурой», Танька подробно ознакомила её с результатами обыска, а также доложила, что Кук на провокацию не поддался и желания развестись не изъявил. От ответа на вопрос о наличии любовницы отмазался каким-то философским изречением.

– Ты подумай, – крякнула Филя, – каждый козёл педальный мнит себя философом…

Мария допивала уже четвёртую рюмку, не проявляя ни малейшего интереса к разговору.

– Закусывай, Машута. – Танька подсунула деморализованной подруге блюдо с бутербродами.

– Нет аппетита… Разве что кусочек шоколадки…

– Правильно! – обрадовалась Татьяна, метнувшись к холодильнику. – Медики называют шоколад дамским счастьем, ибо он содержит сахар, жир, аминокислоту