Книга Зеркало времени - Николай Петрович Пащенко

объективного контроля.

— Смотря что иметь в виду, — тут же отозвался монах, потом в тон владелице лечебницы задал вопросы и сам немедленно и неторопливо принялся на них отвечать:

— Что означает слово «первобытные»? Какой смысл господа вкладывают в понятие «первобытная культура»?

Саи-туу с не меньшим уважением, нежели госпожа, относится к названным ею участникам исцеления господина Бориса. Трудно, однако, безоговорочно принять высказанную ими точку зрения, тем более, что не им лично она принадлежит, а заимствована ими, прежде всего, у официальных представителей современных религий. Если встать на позицию тех, кто ездит в автомобиле и пользуется спутниковой связью и банковскими пластиковыми картами и потому на современных им жителей рядом расположенных районов планеты, украшающих себя перьями и охотящихся с копьём и стрелами, смотрит как на дикарей, тем самым не впадёшь ли в грех гордыни, от которого так настойчиво предостерегает уважаемый священник отец Николай, и не усугубишь ли тем самым свою карму?

Если же знать, что такой взгляд на рядом живущих, но «отсталых в своём развитии людей» высказывался «опередившими» их на протяжении уже многих сотен тысяч лет, можно понять и суть, и логику и необходимость смены цивилизаций.

Ушли прошлые цивилизации, в пыль превратились материальные свидетельства былого их могущества. Остались люди, сберёгшие устные предания, сохранившие в мифах и легендах бесценные знания, неведомые тем, кто принадлежит к нашей Пятой цивилизации и, как им кажется, хранит её культурные устои, высокомерно считая соседей по планете «первобытными» дикарями. В точности то же делали и далёкие предки современных нам дикарей.

Значение старейшей системы гимнастики у-шу, мудро сбережённой китайцами, полагает Саи-туу, в том, что она прочищает и тренирует наиболее древние энергетические каналы в семи телах человека. А система ци-гун, наверное, на тысячи лет моложе, чем у-шу, и тренирует, соответственно, энергетические «новообразования», которые на самом деле тоже уже очень древние. Без энергетических каналов-связей во всех своих составах не обходится ни один человек, даже если не предполагает, что они в нём есть, если даже отвергает по незнанию их наличие. Однако он не смог бы отвергать их наличие, если бы у него этих энергетических каналов не было. Без них он просто не был бы человеком.

Сила сознания господина, как и всякого человека, зависит от того, какими энергетическими ресурсами располагает его эфирное тело. Саи-туу постоянно следит за энергетикой эфирного тела господина Бориса и «подкачивает» в него энергию дополнительно. Когда сознание господина прояснится, ему легче будет воспринимать и философскую основу совершенствования. Тогда он сможет осваивать элементы даже йоги. Всё в человеке взаимосвязано со всеми окружающими мирами.

А господин Стах теперь уже, пожалуй, здоров. Можно сегодня вечером, когда тот проснётся, будет в этом убедиться. Господин Борис взял на себя боль другого больного и помог ему. Нисколько нельзя было мешать господину Борису. Он упрямится, но он ведь продолжает расти. Неумелое воздействие, которого опасается сам Саи-туу, способно задержать рост сознания господина Бориса.

Какой он хитрый старик, этот Саи-туу!.. Пришел извиняться за своеволие, так поняла его госпожа Одо. За что же ей на него сердиться? Вреда самоуправством он никакого не причинил.

— Ошё Саи-туу, — обратилась к монаху госпожа Одо, — ответьте мне, пожалуйста, почему вы постоянно именуете себя в третьем лице?

— Потому что бессмысленно прямо называть то, чего в вечной действительности нет, что является не более чем кратковременной иллюзией, — смиренно поклонился перед её спиной, отвечая госпоже, старик. Он подбирал нужные для ответа точные слова не меньше трёх минут, и этого времени хватило, чтобы Акико справилась с удивлением.

Она удивлялась молча, а старый монах между тем за работой продолжал неторопливо плести свои словесные тенёта. Пусть госпожа не думает, что на ней или на Саи-туу есть какая-то вина. И на господине Борисе никакой вины тоже нет. Здесь иная ситуация. Разве не должны мы помогать Тому, Чей Лик подобен Цветущему Лотосу, чтобы дать состояться предначертанному, чему надлежит свершиться? Саи-туу очень благодарен госпоже за предоставленную возможность помогать. Но если бы у Саи-туу тоже был свой компьютер, то и трудоёмкие научные астрологические расчёты и другие практические дела сильно бы ускорились. А ещё Саи-туу очень хотел бы изучить английский и японский языки с помощью того маленького вибрационного приборчика, который изобрёл и построил господин Такэда. Общение Саи-туу с госпожой и другими специалистами на понятных им языках очень бы облегчилось. Этот прибор уже невероятно сильно помогает в деле исцеления господина Бориса. Могущественный приборчик!

Верно ли, что с помощью сверхвысокочастотной модуляции, наводимой излучателем этого прибора внутри объёма помещения, можно вкладывать любые знания из компьютера прямо в тонкоматериальное ментальное тело человека и оттуда, из третьего тонкого тела, они уже сами, как известно, приплывают по невидимым каналам-меридианам и оседают в памяти? Верно ли, что информацию от излучателя этого прибора можно направлять как в будущее, так и в прошлое?

— Не считаю себя отъявленной материалисткой, ошё, — усмехнулась, на минуту повернув лицо и не отрываясь щекой от подушки, госпожа Одо, — но в таких возможностях прибора совершенно не уверена, хотя господин Такэда на них во всех обсуждениях упорно настаивает. Как их проверить?

Монах терпеливо выслушал пациентку и продолжил гнуть свою линию. Не надо опасаться полезного нового для себя. Бояться вообще не надо ничего. В далекой юности Саи-туу боялся не то что прикоснуться к женской спине, а даже поглядеть на женщину, это святая правда, это истина. С тех пор он прошёл много дорог, много стран, где почтён Будда. Саи-туу помогал и мужчинам, и детям, и старикам и женщинам. Даже роды принимал шесть раз. Поэтому теперь не боится ни к кому и ни к чему прикасаться. Может быть, чистая религия и не одобрила бы его прикосновений к госпоже и, тем более, к компьютеру. Но кто знает, в ком сегодня чистая религия? И чем она лучше самой жизни? Важно ведь, что чувствуешь. А что, кроме спокойствия, необходимого для внимательного созерцания Бога в себе и мире, должен и может чувствовать монах, странствующий по дорогам жизни?

Какое уж тут спокойствие?! До сознания госпожи Одо наконец-то дошло, что в отношении выздоровления второго лётчика, поляка, монах вовсе не шутит. Неужели Станислав Желязовски будет здоров? Что за чёртова ерунда?! Она проснулась окончательно. Со жгучим нетерпением госпожа Одо отпустила старика, морщась, оделась и устремилась к Желязовски.

Тот спал. Дыхание и пульс его были спокойны и ритмичны, кожные покровы были как у нормального спящего человека. Саи-туу пришёл следом и, показывая госпоже прекрасные, изумительные признаки начавшегося выздоровления Стаха, щурил свои хитрые