Книга Владычица морей - Рут Райан Ланган

– А вы, Рори?

Рори выглядел серьезно, но глаза его смеялись.

– Я согласен с ее величеством. У вас очень… спокойные комнаты.

– Прекрасно. – Подведя Генриетту Марию к столу, Эджкоум позвал слуг, которые только и ждали, чтобы подать королеве завтрак. – Если вы не возражаете, мадам, сегодня утром мы могли бы развлечься псовой охотой.

Королева, с аппетитом поедая положенное ей на тарелку яство, сказала:

– С удовольствием. Я обожаю охоту на лис.

– Так же, как и мои лесники. – Эджкоум налил себе еще чаю и добавил: – Я подумал, а не посетить ли нам потом деревенский торг по соседству. Обитатели здешних мест узнали, что их королева пребывает в Грейстоуне. Представляете, какое было бы счастье, если бы вы провели среди них часок-другой. О таком событии можно рассказывать внукам.

Королева улыбнулась, рисуя в уме эту картину.

– Если вы полагаете, что это доставит селянам радость, лорд Эджкоум, я охотно съезжу туда.

– Хорошо. Что касается вечера, то повара приготовят ужин из добытой вами дичи, ваше величество. Я приказал устроить празднество.

Королева выглядела очень довольной, а лорд Эджкоум продолжил:

– Я знаю, что вчера вы наслаждались отсутствием посторонних. Но, поскольку сегодня ваш последний вечер в моем доме, я бы хотел, ваше величество, пригласить кое-каких соседей поужинать с нами. Они достойны подобной чести.

Кортни заметила, как изменилось выражение лица королевы: для застенчивой Генриетты Марии ужин с незнакомыми людьми был испытанием. Но даже королеве не всегда удобно отказывать в просьбе такому учтивому вельможе, как лорд Эджкоум.

– Я буду рада поужинать с вашими друзьями, лорд Эджкоум.

Тот широко улыбнулся. Он тоже уловил смущение королевы, но был уверен, что она получит удовольствие от вечера, так как узнает получше жителей графства.

Королева неторопливо закончила завтрак и переоделась в амазонку. К этому времени лошади уже были оседланы и выведены из конюшен.

* * *

Кортни не ожидала, что ей понравится ловля лис. Вчерашняя охота удручила обилием убитой дичи. А теперь она тоже впала в охотничий раж, когда собаки начали рычать и лаять – они прямо-таки рвались со сворок. Лошади, чуя гонку, били копытами, и в утреннем воздухе раздавался их храп. Когда же, наконец, собак спустили, они опрометью бросились через поляну, преследуя лису. Даже лошадей, специально обученных для охоты, с трудом можно было удержать. Как только их пришпорили, они помчались вперед.

Генриетта Мария и лорд Эджкоум вместе с егерем возглавляли охотников, а Рори и Кортни ехали следом. Вдруг гончие застыли как вкопанные и стали обнюхивать траву, затем как сумасшедшие скачками кинулись вперед. Каждый раз, когда собаки останавливались, всадники тоже замедляли шаг, а как только они снова неслись вперед, лошади галопом неслись следом.

Кортни пригнулась к шее лошади, ветер развевал ее волосы. Запах конского пота и кожи седла волновал ее почти так же, как свежий морской бриз. Сердце билось в унисон с цоканьем копыт. Когда же спустя два часа лису, наконец, загнали, Кортни с радостью узнала, что животное милостиво отпустили на свободу. Псов снова взяли на своры, а кони, потные от напряженной гонки, вернулись в конюшни.

Глядя на счастливое лицо королевы, Кортни тоже повеселела.

– Вот видите, – сказал Рори, взяв ее за руку, – даже в сельской глуши для такой азартной особы, как вы, может найтись развлечение.

– Мы далеко от шумного Лондона, милорд, но здесь вовсе не глушь. Я понимаю, почему королеве так нравится псовая охота, – от лая, от цокота конских копыт у меня тоже сердце начинает биться сильнее.

Он слегка коснулся губами ее губ и тут же ощутил жар. Когда их позвали, он отодвинулся, сказав:

– Не забудьте напомнить мне, чтобы я попозднее завершил это дельце.

Положив руку Кортни на свою, он с лукавой улыбкой повел ее к остальным.

* * *

Шестерня лошадей белой масти везла королевскую карету вдоль дороги к деревенскому торгу. Рядом ехали лорд Эджкоум и Рори – оба были великолепны в бархатных костюмах для верховой езды и шляпах с плюмажем.

Среди жителей окрестных деревень прошел слух, что днем королева посетит торговую площадь. И все утро дорога была запружена двуколками и повозками. В путь пускались целыми семьями, всем хотелось взглянуть на королеву.

– Как много народу, – вздохнула Генриетта Мария, когда карета остановилась. – А я ожидала увидеть сонную маленькую деревушку.

– Для них такая честь – увидеть королеву, – сказала Кортни, выглядывая в окно. – Самое волнующее событие в жизни.

– Тогда мы должны сделать это событие запоминающимся.

Когда дверца кареты открылась, королева высоко подняла голову и протянула руку лорду Эджкоуму. Задержавшись на ступеньке кареты, она услышала радостные крики из толпы и приветственно помахала рукой, отчего крики усилились.

Со своего места в карете Кортни видела Генриетту Марию в профиль. Толпа продолжала ликовать, и глаза королевы наполнились слезами, а одна слезинка даже капнула ей на щеку. Королева пальцем смахнула ее и снова помахала рукой толпе. Наконец она вышла из кареты, и люди замерли, следя, как королева Англии идет к ним. Сзади нее лорд Эджкоум, сняв шляпу, представлял жителей деревни, которые в свою очередь кланялись и приседали.

Рори помог Кортни выйти. Опершись на его руку, она шла следом за королевой и лордом Эджкоумом.

Когда жители были представлены, королева стала обходить торговые ряды, уставленные упитанными утками и цыплятами, а также изделиями местных мастериц. Особое ее восхищение вызвало ручное кружево. Она то и дело останавливалась, чтобы поговорить с людьми, слушала рассказы о их хозяйстве, иногда нагибалась, чтобы уловить лепет робкого малыша. Посещение торга затянулось на четыре часа. Когда наконец королевская карета пустилась в обратный путь к Грейстоуну, солнце переместилось к западу.

На базаре же мужчины хлопали друг дружку по спине, а женщины, прижимая к себе детей, перешептывались о том, как славно королева говорит по-английски. Они громко восхищались ее роскошным платьем и крошечными лайковыми туфлями, обсуждали ее ласку и доброту. Все сошлись на том, что король с супругой не прогадал: маленькая французская принцесса превратилась в замечательную королеву.

* * *

– Ваше величество, вы великолепны!

Лорд Эджкоум и Рори, прервав разговор об охоте, залюбовались королевой, остановившейся в дверях. Поскольку Генриетта Мария собиралась встретиться с людьми, не имевшими возможности посещать королевские церемонии, она тщательно продумала свой наряд. Дамы наверняка ожидали от нее изысканности, и она эти ожидания оправдала. Темные волосы были старательно завиты в венец из локонов, образуя необыкновенно красивый фон, на котором выделялась диадема из сверкающих бриллиантов. Бриллианты украшали ее шею, запястья и мочки ушей – казалось, от всей ее фигуры исходило сияние. Белое платье, прошитое серебряными и золотыми нитями, тоже светилось. На ногах белые лайковые туфельки. Королеве, конечно, требуется величавость, об этом надо помнить все время. Выпрямив спину, гордо приподняв голову, Генриетта Мария вступила в комнату, не оставляя сомнения в том, что королева – именно она.