Книга Проклятый. На пути к Небесам - Анна Кунгурцева

серьезно настораживало.

Когда я снова занял Высоту-611, меня сразу насторожило отсутствие пугала, как и муляжа летающей тарелки. Но это оказалось мелочью по сравнению с тем шоком, который я испытал, с приоткрытым ртом глядя вниз, в пустой распадок посреди темной равнины.

Дальнегорск… исчез.

Не было вообще ничего, только деревья, горы, сопки и черное, будто бутафорское небо – без единого облака или звезды.

Достал телефон, чтобы связаться с Оилом, но и тут меня ждала облава – связь отсутствовала.

Чертыхнувшись и снова выругавшись про себя, я начал спускаться. Других вариантов в этой ситуации у меня не имелось. Плечо начинало неимоверно саднить, но от неприятных ощущений я отвлекся, стоило запнуться и еле удержаться, чтобы снова не покатиться кубарем вниз. И споткнулся я не о камень или ветку, нет.

Когда я пригляделся получше, стало понятно – это человеческие останки…

Опустившись на корточки, я с прищуром осмотрел высушенные кости, и мне это совсем не понравилось. Более того, прогулка по густой чаще не раз обрадовала меня изобилием таких находок.

От лицезрения очередного истлевшего трупа, который, судя по всему, повесился на собственном ремне, меня отвлек хруст веток под чьими-то тяжелыми шагами. Я повернул голову, увидев его…

Глава 17

Пугало почему-то не казалось застывшей фигурой, а когда оно склонило голову набок, я окончательно в этом убедился. Я аккуратно, неспешно начал подходить к нему, готовясь в любой момент защищаться.

Когда и оно сделало шаг, я насторожился и сжал кулаки.

- Кем бы ты ни был, не советую…

Неожиданно, создание заговорило глубоким, гортанным басом.

- В этом нет нужды. Я не собираюсь с тобой драться.

Вот как…

Опустив руки, я с опаской приблизился и встал в нескольких метрах от него.

- А мне тут поведали, что ты любишь кулаками помахать, людей похищаешь, да и не только, - хмыкнул я, стараясь не выдавать того, что напуган его внешностью, - да и трупы тут… как бы намекают.

- Это делаю не совсем я. Они сами уходят из жизни, или же в попытках покинуть это место. Я здесь и сам… не по своей воле.

Это становится все интереснее.

- Можно конкретики? Кто ты?

- Меня зовут Крамер. А место это – зеркальное отражение участка, где меня заточили. Уйти я не могу из-за заклинания магнетизма, которое, видимо, иногда распространяется и на реальный мир. Тебя оно, поверь, так же не отпустит.

Опасения на счет этого персонажа окончательно отступили. Вряд ли он обманывал на счет своей нелегкой доли.

- А… как отсюда выбраться?

Пугало медленно повернулось, указав вглубь чащи.

- Иди туда. Там, в лесу наткнешься на избу, в ней и схоронился заклинатель. Он поддерживает силу этого места. Не станет его – тюрьма рухнет в одночасье.

Сухо усмехнувшись, я осмотрел Крамера с ног до головы, но направление запомнил. На всякий случай.

- А что тебе мешает самому это сделать?

- Я не могу туда идти. Даже если и пойду, избы не встречу. Пытался.

- Понятно, морок, - я согласно кивнул, задумавшись, - а почему ты думаешь, что у меня получится?

- Пока ты только пришел, заклинание не действует на тебя в полную силу. Да и заклинатель не так прост, как кажется. Встречались тут те, на которых я возлагал надежды. До избы они, вроде как дошли, только обратно не вернулись.

Что ж… видимо, других вариантов у меня нет, придется идти. Я двинулся вперед и затылком чувствовал, как Крамер провожает меня тяжелым взглядом. Еще бы знать, кто он такой и за какие заслуги был сюда определен.

Шел я долго, даже как-то слишком. Меня не покидала навязчивая мысль, что я, как и это пугало, не найду искомой избы. Однако удача улыбнулась мне, пусть и не так быстро, как хотелось.

Я наткнулся на заброшенную с виду сторожку и не видел причин задерживаться. Когда я прошел в жилище, то никого там не встретил, что странно. Внутри было дымно, и стоял резкий запах трав.

В горнице я нарвался на весьма интересную картину – на полу, закрепленный треногой, стоял небольшой казан, а из него взметались языки зеленого пламени. Я подошел поближе, глянул внутрь, и мои догадки подтвердились – в железной посудине прогорали травы и какие-то камни, больше похожие на кремень. За счет чего, видимо, и поддерживалась защита этого места.

Ну, раз здесь никого нет, побуду саботажником. Я только замахнулся ногой собираясь опрокинуть котел с сухим варевом, как получил увесистый удар в висок чем-то определенно тяжелым.

Я отшатнулся, уставившись, судя по всему, на заклинателя. Сгорбленный старичок держал в руках не под стать себе увесистую балку, которой мне и прилетело. Больно не было – скорее неприятно.

Он отбросил орудие, достал из кармана потрепанный мешочек, поджег его.

- Пора спать, - скрипучим голосом отрезал дед, поджег с помощью казана вещицу и бросил мне под ноги.

Взвесь хлопнула, обратившись облачком дыма, который окутал меня с ног до головы. Я отошел в сторону, удивляясь гостеприимности старца. Он же, увидев меня все еще бодрствующего, изрядно удивился и, кажется, напугался.

- Ты… невозможно!

Он снова потянулся в карман, но я не стал ждать, что он выдаст на этот раз, поэтому решительно подошел и ударил ему щедрую затрещину. Видимо, я не рассчитал силы, потому что, получив по затылку, старик затрясся, словно в припадке и рухнул, скрючившись в позе эмбриона.

Недолго думая, я все-таки опрокинул казан, и огонь от содержимого быстро перебросился на стены и пол, а мне пришлось покинуть избу и оставить в ней горе заклинателя.

Пока я возвращался, невольно усмехнулся мысли, что обмельчали ныне лиходеи затейники, одной оплеухи хватило. Жалко, конечно, убивать я его не хотел, но и сидеть здесь до посинения вместе с Крамером я не собирался.

Пугало я встретил как раз у подножья горы. Он не стал ничего говорить, а лишь позвал за собой.

Мы взобрались на вершину. Я не заметил изменений по дороге, но когда мы вдвоем заняли Высоту-611, в глаза мне бросились огни ночного Дальнегорска…

В который раз убеждаюсь – в гостях хорошо, а дома все-таки лучше.

- Что дальше собираешься делать? – я повернулся к Крамеру, но рядом с собой его уже не обнаружил.

Исчез, как в воду канул…

Что ж, в его желании поболтать по душам я сразу усомнился, поэтому осуждать и не стал. Пока спускался с горы, думал