Книга Зажигая звезды: Алый рассвет - Дмитрий Ласточкин

от проклятия.

— Ну, помню этого старичка. Да, я его вылечила. А про золото не в курсе!

— Ага. В вот одиннадцатого числа виконт де Мерсер покупает у банка «Императорский Центральный» шесть килограммов золота. В тот же день он встречается с вами в доме по адресу Генерала Пустова, тридцать два, после чего утром проклятия, что у него было, как не бывало.

— Эм… И виконта помню, но золото…

— Налоговая полиция обнаружила как минимум шестнадцать подобных инцидентов, всегда шесть килограммов золота, после чего встреча с вами исцеление. — следователь сложил руки в замок и смотрел на меня поверх них с лёгкой усмешкой победителя. — Итого у вас скопилось как минимум девяносто шесть килограммов золота на сумму в десятки миллионов рублей. Но ни копейки налогов уплачено не было!

— Прошу прощения, но я не вижу тут доказательств того, что это золото было предано мне. — я отодвинул листок и пожал плечами. — Аристократы с жиру бесятся, золотишко килограммами скупают — при чём тут я⁈

— Может быть. Но мы уже провели допросы указанных в списке лиц — и они все дали признательные показания!

— Вот тупые засранцы! — в сердцах прошипел я. Вот и делай людям добро, почти задаром, а они чуть ли не сразу на тебя ментам стучать начнут!

— Они добропорядочные граждане, это их долг! — развёл руками следователь.

— Даже если так, что это золото — просто подарок. Подарки не облагаются налогами!

— А дарственная была оформлена по всем правилам? Или её не было в принципе? — следователь стал ухмыляться ещё сильнее. — Да и в любом случае, особо ценные подарки облагаются налогом на прибыль. За подушку-сердечко вас никто платить не заставит, а вот за машину или квартиру — вполне. Тем более за такое количество золота!

Я молчал, переваривая всё это. Ну надо же, за что зацепились! Я себя Аль Капоне чувствую!

— А ещё эти деньги от КДР… Шесть миллионов рублей! Что вы сделали такого, чтоб посольство этого недружелюбного государства перевело вам такую сумму?

— Нарисовала им рыбу! — честно ответил я.

— Хм, не хотите признаваться, Елизавета? Ваше право! — хмыкнул лысый. — В общем, это всё тянет на немалый срок с конфискацией! Имущества у вас нет, конечно, но под двадцать лет в тюрьме вам точно светит.

— Эй! Мне же всего четырнадцать! Какие двадцать лет⁈ — притворно возмутился.

— Увы, но я возвращаюсь к вашей ведьмачьей лицензии — за нарушение законодательства с ней следует такое же наказание, как и будь вы взрослой. Права и обязанности, Елизавета, вы можете работать, как взрослая, но и спросят с вас как с взрослой.

— Ладно. Я поняла. И что вы предлагаете? — я сделал вид, что потрясён и даже раздавлен. Вот и настал момент проверить, для чего всё это затевалось.

— Я рад, что вы настроены на решение этого вопроса! — Сидоров радостно улыбнулся и откинулся на спинку стула. — Вариантов на самом деле несколько. Первый и самый, думаю, плохой — это передать ваше дело в суд. Следственные мероприятия ещё идут, надо выяснить, куда вы дели такую прорву золота, за что на самом деле получены деньги от китайцев и прочее. Боюсь, это может затянуться, и ваше пребывание в этом не очень гостеприимном месте продлится ещё месяцы и даже годы. А потом тюрьма, учитывая сумму задолжности — строгого режима, что тоже не очень приятно.

— А другая возможность?

— Другая возможность — служить Российской Империи! Ваши умения уникальны для вашей страны, было бы глупо губить подобный талант. Так что вы, Елизавета, можете заключить контракт с СИБ и работать на благо Родины, искупая этим свои ошибки. Думаю, не стоит говорить, что подобный вариант наиболее благоприятный и для нас, и для вас!

— Дааа, согласна. — кивнул, сделал вид, что задумался. — Знаете… Я выбираю первый вариант!

— Что⁈ — следователь так выпучил глаза от удивления, что я за него испугался.

— Говорю — сажайте меня! Чёрт с ним, посижу лет двадцать, отдам долг обществу! А потом на волю с чистой совестью! Где тут дорога в суд?

Глава 23

После моего заявления, что я не против отсидеть двадцатку, следователь с минуту просто сидел и разглядывал меня, будто какую-то странную аномалию. Хмурился, жевал губы, потёр лоб.

— Хм, девочка, ты, наверное, не очень понимаешь. — наконец подал голос лысик, да ещё и на «ты перешел». — Конечно, твоё искреннее признание может скостить тебе годы на суде, тем более если оплатишь причитающееся… Но из-за денег от китайцев суд не будет так уж снисходителен к тебе! Так что двадцать лет — вполне реальный срок!

— Ну и хорошо. — я кивнул. — Двадцать так двадцать. Кстати, а можно выбирать, куда тебя посадят? Можно в колонию… ну, как там её… Чёрная собака? Серая селёдка? А, «Чёрный дельфин»! Чтоб только на поесть из камер выводили и никаких разговоров!

— Туда сажают только особо опасных убийц и маньяков. — отмахнулся следователь и ещё больше нахмурился. — Девочка, ты всё ещё не понимаешь! Тебе сейчас четырнадцать…

— Скоро уже пятнадцать!

— Пусть так! Но пятнадцать — это самая заря жизни! А ты хочешь двадцать лет провести в тюрьме⁈ Когда ты выйдешь, тебе будет тридцать четыре или тридцать пять, у тебя не будет ни образования, ни умений для жизни в социуме. А твоё личное дело будет отпугивать людей сильнее, чем свернувшаяся на нём кобра!

— Вам бы романы писать с такой поэтичностью. — подмигнул следователю, тот вздохнул.

— Это не шутка, Елизавета! Ты молодая девочка! На свободе ты выйдешь замуж, родишь замечательных детей, будешь видеть, как они растут и становятся старше! А что ты сможешь, когда ты выйдешь из тюрьмы в тридцать пять? Возможно, ты даже замуж выйти не сможешь! Не перечёркивай свою жизнь из-за юношеской глупости!

— Вы считаете это глупостью, а я — благоприятной возможностью. — пожал плечами.

— Благоприятная возможность для чего⁈

— Чтоб стать духовно лучше и сильнее! — вздёрнул я вверх нос.

— Уф! — тяжело выдохнул мужчина. — Это какой-то сон… Елизавета, а на свободе духовно расти ты же можешь?

— Конечно!

— Тогда, думаю, СИБ сможет обеспечить тебя всем необходимым! Поверь, служба весьма неплохо относится к своим