Книга Ключ к вечности. Книга 2. За мостом. Отсев - Максим Бодров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Степан демонстративно зевнул за спиной.
– Мастер Фрейм, мы не утомляем вас своей дотошностью?
– О, нет! Вовсе нет! Я давно не встречал Искателя. Настоящего Искателя по призванию,– последняя фраза была сказана тихо, не предназначаясь для слуха вопрошавшего.
– В базовую экипировку входит и толеранг?– уточнил у лавочника.
– Толеранг,– мэтр сделал многозначительную паузу, переведя холодный взгляд на второго посетителя, уточнил,– также гоблинской работы. Либо нож. С возможным, как совершенно справедливо заметил ваш спутник, скрытым бонусом.
– Возможно... посмотреть их все? Не убирая колец с прилавка?
– Нет ничего невозможного для уважительного клиента,– отпустил походя лавочник очередную шпильку в адрес Степана. На прилавке появился второй ряд из дюжины знакомых уже колышков, почти неотличимых один от другого. Прямая цилиндрическая рукоять, утолщение вместо гарды. После него сходящийся в остриё удлиненный конус. Такой штукой, в отличии от ножа, физически невозможно нанести рассекающий удар. Да и отрезать что-то, конечно, не получится. Да, на первый взгляд, предмет, имеющий единственный функционал, в виде колющего урона, явно уступает универсальности банального ножа. Не оружие, а дырокол какой-то!
«Толеранг, холодное оружие, обычное, колющий урон умеренный»
«Толеранг, холодное оружие, обычное, колющий урон умеренный»
«Толеранг, холодное оружие, обычное, колющий урон умеренный»
Та усиленная разновидность, что была утрачена мной при переносе, смотрелась явно выигрышнее на фоне таких "близнецов-братьев". Близнецы дыроколы... Близнецы колокольчики... Я поднял голову. И убедился, что колокольчик, подвешенный к балке в лавке совсем не копия того, что на входе. Отливающий благородной бронзой, с нанесенной вязью гравировкой, предмет искусства. Я применил кольцо и все двенадцать братьев приобрели индивидуальность. На каждом проступила руна.
«Наблюдательность достигла + 10%»
Но, к удивлению, и даже легкому разочарованию, руны, нанесенные на кольца и на толеранги, по большей части, не совпадали друг с другом! Рунический алфавит, по всей видимости, явно содержал больше, много больше, чем дюжина, букв или пиктограмм! Однако, три пары предметов, несущих одинаковые символы, я все же отложил на край столешницы. У всех присутствовала горизонтальная черточка в основании. В первом случае на нее опирался острым углом вытянутый ромб. Во втором над ней парила галочка, с заключенной в ней точкой. В третьем три волнистые линии словно намекали на пар, поднимающейся над землей.
«Кольцо пэм, обычное, каменное».
«Толеранг, холодное оружие,обычное, колющий урон умеренный»
«Кольцо пэм, обычное, каменное».
«Толеранг, холодное оружие,обычное, ____ , колющий урон умеренный»
«Кольцо пэм, обычное, каменное».
«Толеранг, холодное оружие,обычное, колющий урон умеренный»
Стоп! У средней пары в описании толеранга, оказался слишком длинный пропуск между словами! Пропущенное пространство, вполне возможно, содержало дополнительное важное свойство предмета!
– Я сделал выбор!
«Наблюдательность достигла +15. Пройдено три ступени прогресса навыка в стартовой категории «Н». Возможна трансформация прогресса в навык «Внимательность». Информация. В стартовой категории доступно не более трех базовых навыков. Подтверждение выбора навыка «Внимательность» Да/Нет/Отложить».
«Да!»
«Подтверждено. Поздравляем с приобретением первого навыка. Соответствие навыка «Внимательность» классу «Проводник» 70%, классу «Видящий» 90 %». Теперь вы видите больше, чем обычный человек. Вы получаете репутационный бонус. Репутация с классами «маг», «книжник», «ученый» повышена +10%. Вы получаете достижение «Сознательный выбор». Слава +1.
– Превосходно,– словно увидев поощрения, провозгласил Фрейм. На самом деле, его радость не имела ничего общего с пришедшими приятными сообщениями. Но за реакцией торговца последовали другие:
«Репутация с классом «торговцы» повышена до +10%, Репутация с расой «гремлины» повышена и достигла +10%».
– Мастер Фрейм, а что вы скажете о наруче? Не хотите ли оценить...
– Нет, не хочу,-- категорично оборвал Степана торговец, даже не дослушав.
– Но...
– Я всегда рад видеть столь приятных гостей,– проигнорировав возражение, продолжил Фрейм, закругляясь. И, обращаясь, мог бы поклясться в том, преимущественно ко мне.
Глава 19. Три храма
Глава 19. Три храма
На выходе вновь оценил колокольчик. Убедился в справедливости наблюдения. Простая поделка, одна из сотен, не чета тому, что видел только что внутри.
– А старик благоволит тебе,– усмехнулся Степан, выказывая легкое удивление.– Скольких новичков отвел к нему, но развернутый диалог наблюдал впервые!
– Неужели?– я откликнулся рассеяно, все еще находясь под впечатлением от общения с лавочником. Отношение торговца, лишенное высокомерного презрения, дорогого стоило. И сама атмосфера заинтересованности и эфемерной, столь редкой в этом мире, доверительности, грела душу гораздо сильнее, чем приобретенные предметы. Что вещи и деньги? Пыль. Вот они есть. А вот ты повстречал прежде цивилизованного соотечественника, а ныне разбойника Федора. Или Виса. И вещей уже нет. В оставленном реальном мире, в суете обыденности, мало кто воспринимал меня всерьез. Мои желания, историю, поступки. Как и мои мысли. И это было обидно. Именно такое равнодушие толкает к страсти обладания редкими вещами. Привлекая к себе внимание людей хотя бы фактом обладания диковиной. Возможно, теперь судьба дарит шанс исправить такое досадное недоразумение.
– Наверное, индивидуальная особенность активировала дополнительную ветку разговора,– продолжил рассуждать на ходу Степан, невольно понижая градус моего, внезапно взыгравшего, чувства собственной важности.
– Особенности?– отметил, что уже который раз эхом повторяю слова провожатого.
– Допустим, то, что ты родом из Приречного . И именно торговец Фрейм питает, по сценарию, добрые чувства к выходцам оттуда.
– Я не родился в Приречном,– откликнулся машинально, не думая.
– Да? А где?– для проформы поинтересовался гид,– Впрочем, это не важно. Я привел мотив просто для примера.
Я не мог согласиться с собеседником, не заметившим даже, что уже дважды за минуту задел чувства спутника.
Образ Фрейма, существа довольно уродливого, но благожелательного, по какой-то неясной причине, все не выходил из головы.
– Да ты, никак, конкретно озадачился поведением гоблина? Напрасно. Стасик и есть стасик! Ничего нового от них ждать не приходится! Все их реакции часть лора, вписанного в общий лор мира.
– Лора?
– Нарратива. Интриги. Сюжета. Истории, стал быть.
– Как такое может
