Книга Всё, всегда, везде. Как мы стали постмодернистами - Стюарт Джеффрис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эпкот так и не был построен при жизни Диснея, но в конце 1990-х генеральный директор Disney Майкл Эйснер решил, что вместо экспериментального прототипа сообщества завтрашнего дня Корпорация построит Селебрейшн. Его принципы были изложены в брошюре, выпущенной корпорацией Disney для потенциальных резидентов: «Давным-давно в мире существовало место, где люди приветствовали соседей, вышедших в сад в тишине летних сумерек. Где дети гонялись за светлячками. Где качели на крыльце служили убежищем от дневных забот. Где по субботам в кинотеатре показывали мультфильмы. Где продуктовая лавка доставляла продукты на дом. Где в школе был один учитель, который всегда знал, что в вас есть „что-то особенное“. Помните это место? Возможно, это ваше детство. А может, это просто райское место из рассказов других <…> Есть такое место, которое возвращает вас в те времена невинности <…> Это место снова существует, и вы найдете его в новом городе под названием Селебрейшн»[233].
«Праздник» устроили на осушенном болоте на окраине Диснейленда. Отдел недвижимости Disney Corporation нанял архитекторов-урбанистов Роберта Артура Мортона Стерна и Джеклина Тейлора Робертсона для разработки плана компактного города, с пятью или шестью домами на акр, а не одним или двумя, как в стандартных пригородах. Предполагалось, что в городе будет построено 2500 домов, оформленных в ограниченном диапазоне стилей и цветов, все они будут расположены в пределах пешей досягаемости от торгового района. Перед домами не будет лужаек, чтобы побудить жителей использовать парки и площади и тем самым способствовать взаимодействию с соседями. Когда в 1996 году в город начали приезжать первые жители, они с радостью подписывали инструкции, детально регламентирующие, как им следует жить.
Что же получали покупатели за свои деньги? Новый город, который в постмодернистской манере выкапывал из могилы и оживлял якобы идеальное американское прошлое, предъявляя его в качестве упрека послевоенному миру, который свернул не туда. Один из архитектурных критиков объяснил идею, лежащую в основе Селебрейшн: «Необходимо было вернуться назад, чтобы улучшить будущее»[234]. Модернистские архитекторы и городские планировщики, такие как Минору Ямасаки и Роберт Мозес, изуродовали Америку бездушными многоквартирными комплексами и изрезали скоростными автомагистралями. Беды современного мира — преступность, бедность, наглость и алчность, чрезмерное вмешательство правительства — могут быть преодолены только в том случае, если возникнет новый, антимодернистский образ жизни, устроенный в соответствии с принципами нового урбанизма Леона Крие. Паундбери, Сисайд, Селебрейшн и другие подобные места проектировались и строились в соответствии с этими принципами.
Сказочные пряничные домики на главной улице Диснейленда выстроены в натуральную величину на уровне первого этажа (и в две трети от натуральной величины второго этажа). Хотя номинально они как бы обитаемы, на самом деле в них никто не живет. Скорее, как заметил Эко, их интерьеры всегда представляют собой замаскированные супермаркеты. В Селебрейшн, напротив, игрушечные домики Диснейленда превратились в жилье для реальных людей, которые могли позволить себе в реальности оплатить фантазию о жизни в Америке золотого века, хотя и с современными удобствами, такими как высокоскоростной широкополосный доступ в интернет. Диснейленд и Диснейуорлд были созданы, чтобы дать людям возможность на время спрятаться от реального мира. Теперь Селебрейшн предлагал беженцам от реальности из среднего класса, потенциальным участникам «белого бегства в пригороды», полное погружение в сказку.
Праздник был и остается городом без преступлений, бедности, государственного регулирования и цветных. Профессор социального и культурного анализа Нью-Йоркского университета Эндрю Росс, проживший в Селебрейшн год, писал, что школьные преподаватели приезжали на работу, так как не могли позволить себе арендовать жилье в самом городе, в то время как рядовые работники корпорации Disney, зачастую иммигранты из Латинской Америки, работающие за минимальную ставку в размере $5,95 в час, могли и не надеяться когда-либо купить квартиру в Селебрейшн. Брент Херрингтон, сотрудник Celebration Company, занимающий пост руководителя сообщества жителей, считал отсутствие дешевого жилья в своем городе огромным плюсом: «Происходит следующее: получая недорогое жилье, которое оформляется как льгота, вы не испытываете такой же личной приверженности и гордости своими достижениями, как купив здесь новый дом. Если люди переселяются в какое-то место только потому, что их имя попало в список, когда в этом районе появилось вакантное жилье, у них не будет сердечной приверженности своему городу. Я думаю, что отчасти в этом, вероятно, кроется некоторый снобизм коренных жителей нашего города»[235].
Один из жителей сказал Эндрю Россу, что знает, что живет в белом гетто, добавив: «Я приветствовал бы большее разнообразие, если это не снизит цену на дома». Для Росса это явное свидетельство того, что в этом симулякре Америки 1930-х годов белые беженцы от реальности могут вести себя так, как будто расизма не существует: «Сегодня белые люди часто бывают наиболее белыми, если верят, что расизм неестественен <…> Привилегии белых сохраняются и остаются неосознанными, когда думать о чьей-либо расовой принадлежности становится не „естественно“ и считается расистским. Как заметил Малкольм Икс, „расизм подобен `кадиллаку`. Каждый год выходит новая модель“»[236].
Росс также обнаружил причину, по которой так мало жителей Селебрейшн готовы были замечать недостатки своего города. Покупка недвижимости здесь считалась инвестицией, и люди готовы были платить сверх рыночной цены и мириться с капризами управляющих городом, который всё еще не был полностью достроен, в надежде, что их дома со временем вырастут в цене. Их сдерживал от критики не столько дух сообщества, сколько желание не допустить падения стоимости их собственности.
Чтобы украсить Селебрейшн уникальными общественными зданиями, были привлечены несколько известных постмодернистских архитекторов. Филип Джонсон построил Городской зал, где 52 тонкие колонны толпятся под крышей в форме плоской пирамиды — как если бы, предположил один критик, в этом созданном Диснеем сказочном мире он высмеивал традиционное здание городской ратуши, украшаемой колоннами в классическом или неоклассическом стиле, чтобы придать ему солидности. Сезар Пелли построил кинотеатр, пастиш в стиле ар-деко 1930-х годов с двумя шпилями, символизирующими будущее космической эры. Роберт Вентури и Дениз Скотт Браун построили Bank of Celebration, расположенный на углу, чтобы он напоминал заправочную станцию 1950-х годов или закусочную
