Книга Факультет Элиты. ЭльФак - Кира Тигрис

резкий скрежет и в чьих-то зеленых руках ярко вспыхнул факел, ослепляя всех вокруг.

Их черные как угли глаза смотрели на меня, как на драного жалкого котенка, с презрением и раздражением. Грубые каменные лица с массивными скулами, клыками и широкими остроконечными ушами, выглядели словно пришельцы из потустороннего мира. Нет, они не были страшными или жутко уродливыми, просто непривычными и слишком суровыми, как и их жизнь под землей.

Я же по-прежнему вжималась в стену, больше от усталости и безысходности, чем от страха. Мне все равно некуда было пойти, даже если я и выберусь на поверхность. Меня никто не ждал там без единого гроша в кармане. Леон выиграл этот бой, а значит, я — все проиграла.

Двери Академии, единственного места на свете, где я могла и хотела сейчас находиться, для меня теперь были наглухо закрыты. Завтра новый день. Но кто сказал, что он будет лучше, чем сегодня?

Мой пропуск в общагу был заблокирован часов пять назад.

И сейчас, прижатой к стене, мне ничего не оставалось, как просто молча рассматривать их зелено-синие грубые лица, острые желтые клыки, массивные мускулистые плечи, покрытые шкурами неведомых животных и доспехами из кожи и металла. Кто они такие, эти жители подземного королевства? Так значит, все эти сказки про орков и гоблинов — правда?

— Твои кости пойдут на корм крысам! — прорычал один из зеленокожих жителей совершенно несказочным голосом. — Как ты посмела вмешаться в бой, бесхвостая дурында?

— От дурака и слышу! — огрызнулась я, предпочитая никому ничего не объяснять. Быть может, это просто оборзевшие косплееры, решившие надо мной поприкалываться. — Сейчас тут будет полиция и…

Хрясь! Прямо по моему затылку прошлась чья-то тяжелая ладонь. От удара в глазах потемнело. Я полетела вперед, упав на руки, и разбила свои колени во второй раз. Из темноты огромная лапища грубо схватила меня за волосы, да так, что те громко жалобно затрещали, прощаясь со своим насиженным местом.

— Из-за тебя Гордил теперь остался без глаза! — шипел мой мучитель, резко запрокидывая мою голову назад, чтобы получше рассмотреть мое лицо, а может быть, чтобы поточнее ударить. От адской боли и слез, что застилали глаза, я ничего не видела. — Ты знаешь, что одноглазый Гордил теперь не может быть атаманом налетчиков, а станет обычным рядовым? Ты знаешь, сколькие из нас обязаны ему жизнью?

С последними словами я получила удар в плечо, да такой сильный, что покатилась по каменному полу, как легкая тряпичная игрушка.

— Оставь ее живой, Дарри, она сгорит на костре на главной площади перед вечным колодцем! — прошептал кто-то сквозь стиснутые зубы…то есть клыки. — Только дай я отвешу ей пощечину за своего атамана!

И тут же из полумрака раздались хриплые возгласы.

— А я пну ее тощий бесхвостый зад!

— А я оторву ей ухо!

В общем, я получила пинок в правый бок, который сломал мне пару ребер и почти оставил меня без сознания. Я снова покатилась по полу и уткнулась лицом в чьи-то большие кроссовки.

— Что вы творите, уроды? — пронесся эхом по туннелю знакомый разъяренный голос. — Вы ответите за это!

Чьи-то теплые сильные руки подняли меня с пола и кое-как поставили на ватные, дрожащие от слабости, ноги. Дальше в воздухе засвистели кулаки, загрохотали удары, посыпались ругательства, стоны и проклятия. Я стояла в полуобморочном состоянии, опираясь на стену, и смотрела, как Леон крушит своих соперников, усиленно работая руками и ногами, словно сорвавшийся с цепи белый медведь. Нет, скорее, белая медведица-мать, которая встала на дыбы, увидев, что ее маленького медвежонка обижают. И когда это он успел оправиться от своих ран? А самое главное — как смог меня тут найти?

Несмотря на то, что Леон дрался как бог, ему тоже неслабо досталось от зеленых монстров. Костяшки его пальцев были разбиты вдребезги, лицо залито кровью, особенно изуродованная глубоким вертикальным порезом правая бровь. В отличие от одетых в доспехи орков, на нем были только темные узкие джинсы и легкие кеды, в которых он сбежал с ринга. Тем лучше! Его загорелая кожа, натянутая до предела на выпячивающихся стальных мышцах, была блестящей и скользкой от пота и крови, и тем самым позволяла ему без труда выкручиваться из крепких захватов орков.

Он орудовал кулаками и ногами, выбивая клыки и разбивая круглые зеленые носы. Вскоре весь каменный пол был залит синими пятнами липкой крови.

— Отведай-ка стали, смертный! — прохрипел тот самый Дарри, что таскал меня за волосы, грозясь оставить навсегда лысой. При свете факела в его больших зеленых руках заблестело острое кривое лезвие.

Он замахнулся со всего плеча, метко направляя клинок прямо в левую часть широкой груди Леона. Я не успела даже закричать, чтобы предупредить моего спасителя о смертельной угрозе. Вместо этого я сделала пару неловких, но быстрых шагов вперед, и мое правое плечо каким-то неведомым образом оказалось между кривым лезвием и сердцем Леона.

Громкий хруст костей моего плеча…адская непередаваемая боль… мой хриплый стон…белая электрическая молния перед моими слезящимися глазами…затем все вокруг стало быстро темнеть, переворачиваясь с ног на голову…

Краем глаза я увидела, как Леон с размаху ударил ногой в грудь этого проклятого Дарри, отбросив его к стене. Кривой старый клинок, весь перемазанный моей кровью, звеня покатился по каменному полу.

Я, зажимая рукой плечо с хлеставшей кровью, потела вниз, теряя равновесие, сознание и всяческую связь с внешним миром. Леон вовремя подхватил меня на руки и пробормотал что-то про то, как в этой жизни все бумерангом возвращается обратно… Что он лишь всего-навсего оплатил мой обед в кафетерии, а я спасла ему жизнь. Пожалуй, это были самые дорогие в его жизни пончики. И в моей тоже!

Лужа 22. Ночь после драки

Я очнулась где-то часов через пять, как ни странно, не на том свете в кипящем аду, а пока еще на этом. И лежала не в реанимации, а на роскошной огромной двуспальной кровати, утопая в мягком матрасе и свежих простынях. В воздухе пахло не антисептиками и медикаментами, а какими-то сладкими дорогими духами.

«Странно, и как это меня только пустили в рай?»

«Слишком уж хорошо, чтобы оказаться правдой!»

Я пошевелила руками и ногами под толстым мягким одеялом — все было цело и отлично работало. Затем я подняла голову и быстро оглядела комнату, стараясь разглядеть как можно больше при мягком тусклом свете ночника. Она очень напоминала пятизвёздочный отель: нежные кремовые тона, три огромных шкафа и ростовые зеркала у каждой стены.