Книга Уважаемый варвар - Лайон Спрэг Де Камп

оставить его в каюте на виду?

– Я тебе его здесь верну, – сказал Керин, доставая из кошелька кусочек ткани. – Я хотел отдать его Сенду для передачи тебе. Но неужели на этот раз ты простилась по-настоящему?

– На этот раз – по-настоящему, мастер Керин. Я решила передохнуть в Салиморе, чтобы набраться сил для длинного полета в родную Кортолию. Кроме того, оказалось, что у нас с милым Сенду много общего… Так что, когда корабль отчалит, ты поплывешь без меня. Постарайся больше не падать за борт! – И голубой огонек унесся прочь.

Слегка успокоенный, Керин все-таки бросал время от времени подозрительные взгляды на набережную, а тем временем Цембен старался привлечь его внимание к куромонским вспомогательным глаголам. Когда солнце зашло, появился балинпаванг и спросил:

– Как дела, дитя мое?

Керин рассказал о том, что сообщила Белинка.

– А теперь мне пора, – сказал Клунг, выслушав юношу. – Завтра ко мне должен прийти состоятельный клиент, так что мне уже не удастся с тобой попрощаться. Не рискуй понапрасну – и не забывай наш договор!

* * *

Утром «Тукар Мор» покинула порт под аккомпанемент барабанов, гонгов, громких команд и скрип снастей.

Один за другим матросы поднимали большие коричневые люгерные паруса, медленно выбирая канаты.

Выйдя в море, «Тукар Мор» повернул и пошел к северо-западу вдоль побережья Амбока. Весь день корабль упрямо стремился вперед; земля едва виднелась вдали по правому борту. Когда Керин поднялся на палубу после ужина, он увидел, что судно идет все тем же курсом. Свет полумесяца облегчал ночную навигацию.

На следующий день рано утром корабль миновал последний мыс Амбока и повернул на северо-восток. Керин смотрел во все глаза, пытаясь научиться управлять судном. Группа офицеров, которые выделялись своими круглыми черными шапочками, собралась на корме. Среди них был и маленький сухонький куромонец, которого юный путешественник увидел впервые.

Двое матросов принесли тяжелый ящик с ручками.

– Отец Цембен, кто такой этот старичок? – спросил Керин.

– Это корабельный чародей, уважаемый Кушингу. Его задача – защитить корабль от магии враждебных волшебников – вроде того, что наслал на тебя демона.

– Ну тогда я от него не много пользы увидел, – пробурчал юноша.

– Увы! В тот момент он находился на берегу, предаваясь единственному своему пороку – страсти к азартным играм.

– Неужели находятся люди в здравом уме, которые соглашаются играть с волшебниками? При помощи самого простого заклинания они могут управлять костями, или рулеткой, или…

– Содержатели игорных домов принимают меры предосторожности. Некоторые в доле с магами, а уж те накладывают на помещение защитное заклятие; другие нанимают у павангов их духов, чтобы они поднимали тревогу, если игроки прибегают к чародейству.

– А мастер Кушингу и навигацией тоже занимается?

– Да.

– Я должен увидеть, как он это делает, – пробормотал Керин и направился к корме.

Но на полпути дорогу заградили два дюжих матроса с пиками. Они наставили их на юношу и закричали:

– Назад! Уходи!

– Я просто хочу посмотреть… – начал было Керин, но часовые не слушали, а только с удвоенной энергией размахивали пиками и кричали.

Цембен потянул юношу за рукав:

– Не пытайся проникнуть в тайны империи! За меньшие проступки люди лишаются головы.

Керин сделал несколько шагов назад, пока матросы не поставили свои пики на палубу, хотя и продолжали свирепо сверкать глазами. Через некоторое время «Тукара Мора» проходила мимо группы островков. Из-за одного показалась стайка каноэ. Некоторые были почти такой же длины, как и «Тукара Мора». Десятки смуглых гребцов заставляли лодки быстро двигаться вперед. На корабле раздались удары гонга, загудели свистки. Матросы выстроились у перил, выставив пики в сторону лодок. При виде стальной щетины каноэ развернулись и пропали из виду.

– Пираты с Нинтавы, – объяснил отец Цембен. – Об этом острове ходит дурная слава.

Несколько дней прошли совершенно спокойно. Каждый полдень одни и те же офицеры и матросы приносили невысокому колдуну таинственный сундук, чего-то дожидались и уходили. Керин упражнялся в фехтовании, любовался китами и летучими рыбами и наслаждался обществом Ноджири. Они уже достаточно хорошо знали друг друга, чтобы угадывать мысли другого. Когда юноша рассказал принцессе подробности своего договора с Клунгом, она сказала:

– Провести год в Кватне в качестве раба у такого добродушного хозяина, как Клунг, – это не так уж и страшно.

– Для тебя, может, и нестрашно, а у меня есть свои планы. Вдобавок семья и дело ждут меня в Новарии. Я обязан вернуться. Кроме того, если мы будем жить в Кватне, кто знает, что может задумать этот чертов Пвана?

– Это правда.

– Если бы я мог только взглянуть, чем они занимаются на корме… это уже было бы кое-что. А вот если бы я прикрепил зеркало к мачте под определенным углом…

И они принялись обсуждать, не сможет ли Керин, прицепив зеркало к мачте, для виду заниматься перед ним фехтованием, а на самом деле подглядывать за офицерами на корме? Ноджири считала, что зеркало будет мешать поднятию и спусканию паруса, и уже только поэтому офицеры ни за что не позволят его повесить, даже если и не догадаются о его истинном предназначении. Юноша возражал, спор становился все жарче, и наконец Керин встал и сказал сердито:

– Мне кажется, лучше я отыщу Цембена и поучусь куромонскому.

Он ушел, однако уже после обеда спустился в каюту Ноджири. Переминаясь с ноги на ногу и не сводя глаз с башмаков, как провинившийся школьник, Керин пробормотал, что просит извинить его за вспышку.

– О, забудь об этом! – воскликнула Ноджири, обнимая его. – Салиморский муж избил бы меня, если бы я осмелилась с ним спорить, и никогда не признался бы, что был не прав. Ты настолько привлекательнее всех мужчин моей родины, что я только удивляюсь, почему наши девушки не переселяются на запад в поисках мужей.

– Я не уверен, что все новарцы похожи на меня, – сказал Керин. – Я просто во всем стараюсь путем проб и ошибок добиваться лучшего.

Поцелуи перешли в другие ласки, после чего Ноджири сказала:

– Мой повелитель, с каждым днем ты все искуснее в этих развлечениях. Это тебе надо было бы иметь тысячу жен, а не глупому Софи!

Керин самодовольно ухмыльнулся и начал одеваться.

– Спасибо за комплимент, но уж лучше мне научиться сначала ублажать одну жену, прежде чем приступать к целой толпе. И кстати, дорогая моя, хотя мне и очень хотелось бы, чтобы у нас были дети, разумнее подождать, пока мы вернемся домой. Ты пользовалась противозачаточным заклятием?

– Конечно. Видишь, я предугадываю твои желания.

– И довольно часто, как я замечаю, – ответил Керин, вешая на шею мешочек Рао.

– Что это, повелитель? – спросила Ноджири. – Защитный амулет?

– Не